Женщина поспешно отдала приказания лодочнику, а Сесилия воспользовалась моментом и посмотрела на Марка. В темноте выражение его карих глаз невозможно было понять.

– Мы увидимся? – прошептала она одними губами.

Он быстро провел пальцем по ее щеке и ответил:

– Непременно. Очень скоро.

Держась за его руку, Сесилия спустилась в лодку. На середине реки она обернулась. Силуэт Марка, едва различимый на фоне темного здания, оставался на берегу до тех пор, пока его можно было различить.

Тишина ночи позволила сосредоточиться на собственных мыслях. Если бы концерт не закончился и их не прервали аплодисменты, смогла бы она остановиться?

Ступив на берег у Вестминстера, Сесилия внезапно осознала то, что было еще страшнее ее желаний – она позволила им взять верх над разумом, зная, что этот мужчина никогда не сможет стать частью ее жизни. Им придется расстаться, а это означает, она сознательно обрекает себя на боль и страдания.

Но ее влекло к нему, встречи с де Марселем она ждала с нетерпением, хотя и не признавалась себе в этом. Как ужасно, что в скором времени ее ждут муки расставания. Она опять потеряет близкого человека.

Притоптывая замерзшими ногами, Марк стоял на набережной и смотрел вслед лодке, увозящей Сесилию, до тех пор, пока темнота не скрыла ее.

Даже после этого он не смог заставить себя сделать шаг.

Этим вечером случилось так много всего… Он оказался в ловушке у англичан, и в этой битве ему не помогут ни решительность, ни острый меч. Король не даровал ему свободу, которую он так надеялся получить. Теперь у него нет шанса покинуть остров. Он будет вынужден жить в этой стране, возможно, многие годы, смотреть издалека на Сесилию, борясь с желанием обладать ею и зная, что этого никогда не случится.

Подойдя к дому, он с удивлением увидел стоящего в дверном проеме Гилберта. Давно ли он здесь? Как много видел? Судя по хмурому взгляду, достаточно, чтобы сделать ненужные выводы.

– Она скоро выйдет замуж. Вам это известно?

Ледяные слова ранили не хуже стали. Марк знал, что Сесилия не может быть с ним, но не задумывался, что любимая будет принадлежать другому.

Марку стало не по себе. Как глупы были все его прежние мысли! Как наивно было думать, что он сможет всегда видеть Сесилию при дворе.

Он посмотрел на Гилберта так, будто в этом была его вина.

– За вас? – спросил Марк ледяным тоном.

Молодой человек покачал головой.

– Но вам известно, за кого?

– Это известно лишь королю. Я слышал несколько имен. Истам. Нортленд. Декстер. – Он произнес их с гордостью.

Марку они ничего не говорили.

– Они хорошие люди?

– Это приближенные короля. Он им полностью доверяет.

– Я имел в виду, они хорошо относятся к леди Сесилии?

Гилберт посмотрел на него с подозрением:

– Вас это беспокоит? Я не предполагал.

Этот юнец не умеет обращаться с мечом, но язык у него остер. Ему удалось пробить броню.

Все данные себе обещания – ложь. Он мечтал уехать, наивно полагая, что все забудется. Как он ошибался…

– Я хочу быть уверенным, что муж достойным образом о ней позаботится.

Гилберт кивнул:

– За этим проследит сам король.

Слова не утешили Марка, напротив, ранили самолюбие. Другому под силу сделать то, на что нет права у него.

Из дома вышли двое стражников королей. Один кликнул паромщика до Вестминстера, другой – до Савойского дворца. Праздник завершился. Марк направился к лестнице, желая скорее укрыться от всех.

Из дома стали выходить гости. Перед ним неожиданно появился Ангерран:

– Ах, вот ты где. Я говорил с королем, и у меня хорошие новости.

Марк отпрянул, будто увидел перед собой смерть:

– Я тоже говорил с королем. И у меня плохие новости.

Де Куси приподнял бровь, он явно был озадачен.

– Я не могу обещать, что ты вернешься на родину, но я вытащу тебя из дома этого виноторговца. Я получил разрешение, ты можешь жить в моих покоях. Будешь среди соотечественников. Рядом со мной. – Он окинул презрительным взглядом дом, который был ничтожно мал по сравнению с его собственным замком. – Обещаю тебе более комфортные условия.

Марк сжал кулаки от гнева. Друг игнорировал его несколько недель – и вот появляется с заявлением сомнительной важности.

Ангерран грустно улыбнулся и подмигнул Марку:

– Насколько это реально, находясь так близко к адскому пламени.

– Принцесса… она… – Марк не мог не задать вопрос и не находил сил произнести эти слова.

Де Куси покачал головой и поднял на него глаза. В них Марк без труда увидел извинения и печаль. Он отлично знал друга, они много пережили вместе. Ангерран был благороден, смел, честен, он заслуживает прощения.

Друзья обнялись.

– И когда можно ехать? – спросил Марк.

– Прямо сейчас.

У Марка было мало вещей, сборы прошли быстро. Подхватив дорожный мешок, Марк на мгновение задумался, правильно ли поступает? Будет ли ему лучше рядом с королем Иоанном?

«Я не видела вас в свите короля», – сказала ему Сесилия. Теперь увидит. Но это может принести обоим только мучения.

Через несколько дней вечером, когда придворные собрались в зале, граф Истам отправил пажа пригласить графиню за игровой столик. Сесилия поспешила ответить, что не может дать согласие, поскольку нужна принцессе, и поспешила в покои Изабеллы.

Означает ли внимание графа, что король принял решение? Она вела себя как подобает наследнице, говорила верные слова, улыбалась, когда нужно, всем видом старалась продемонстрировать, что готова к исполнению роли, уготованной ей по рождению. Но мысли ее были заняты Марком де Марселем.

– Ах, вот и ты. – Изабелла оторвалась от разложенных на скамье отрезов ткани. – Как по-твоему, этот синий подойдет для наряда на Пасху?

Сесилия была в таком состоянии, что не могла заставить себя изобразить заинтересованность даже на несколько минут.

– Изабелла, скажите, его величество выбрал Истама? – Она лихорадочно вспоминала, что знает об этом мужчине. Вдовец. Меланхоличный. От него все время пахло луком. – Он станет моим супругом?

– Еще ничего не решено. Мы получили часть выкупа, но все же меньше, чем отец рассчитывал. Канцлер убеждает его сократить расходы. Ни о чем другом сейчас разговоры не ведутся. Мама решила, что тебе надо провести несколько вечеров в обществе всех основных претендентов на твою руку и выбрать самой.

– Я благодарна ее величеству за милость. Разумеется, я так и сделаю.