Наконец ее пропустили и провели в покои. Ангерран и Марк не сразу узнали ее, но хмурые выражения лиц мгновенно сменились тревожно-удивленными.

Первым пришел в себя Марк.

– Что случилось, графиня? – нервно спросил он и перевел взгляд на де Куси. Взгляд его стал острым как у сокола, будто он уже все знал. – Изабелла?..

Сесилия кивнула. Может, ему и правда все известно? Интересно, мужчины обсуждают между собой такие вещи? Эта тайна не ее, но Изабелла ей обо всем рассказала. Поступил ли Ангерран так же?

Мужчины переглянулись. Де Куси помедлил, но кивнул, призывая ее продолжать.

Сесилия глубоко вдохнула и произнесла:

– Миледи потеряла ребенка.

Она не заметила, как Марк оказался рядом. Вероятно, боялся, что она упадет в обморок.

Ангерран побледнел:

– Как Изабелла? Она…

– Она слаба, но скоро придет в себя.

Сесилия окинула взглядом комнату и опустилась в кресло. Она неожиданно лишилась сил, будто держалась лишь благодаря воле и долгу.

– Вы пришли одна? Пешком по улицам? – Марк смотрел на нее с ужасом.

– Мы никому не можем доверять.

Он кивнул и больше ни о чем не спросил.

Родители непременно отругали бы ее, если бы узнали. Графиня не может ходить по улицам в платье прачки, да еще без сопровождающих. Однако Марк, как человек бывалый, не стал осуждать ее, понимая, что ситуации бывают разные, она сделала то, что должна была.

– Вам не следует возвращаться одной, – сказал он через несколько минут и повернулся к Ангеррану.

Тот по-прежнему был белее простыни и отрешенно смотрел куда-то вдаль.

Сесилия вгляделась в его лицо, пытаясь разгадать чувства. Он расстроен? Или рад, но боится себя выдать?

Махнув рукой, де Куси произнес:

– Ступайте.

Переглянувшись, Марк и Сесилия поспешили выйти из комнаты.

– Ты все знал, – прошептала она, когда они шли по коридору, сама не понимая, обвиняет ли его или хочет в чем-то уличить.

Он кивнул, хотя, по его словам, мужчины о таких вещах не говорят!

– Я хочу поблагодарить тебя еще раз. Если бы в тот вечер ты не проявил благородство и выдержку, я могла бы оказаться в положении Изабеллы. Или даже худшем.

Марк остановился, посмотрел на нее и взял ее лицо в свои ладони.

– Моя мама… она умерла при родах. И брат…

Сильный человек с таким трудом говорит об опасности, которая угрожает каждой женщине.

– Я очень тебе сочувствую. – Судьба отбирает у человека любимых разными способами.

Руки его скользнули по плечам и упали вниз. Казалось, он был удивлен ее искренним сопереживанием.

– Это было давно. Я почти не вспоминаю о них.

– Так ли это? – Сердце кольнуло. Сможет ли она когда-то быть такой же сильной?

Лицо Марка просветлело, он улыбнулся уголками губ:

– Не чаще одного раза в день.

Это признание далось ему с трудом.

Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Переезд в резиденцию короля дал Марку больше свободы передвижения. Сесилия глубоко вздохнула и внезапно ощутила легкость и безграничную свободу. Одежда не позволяет ее узнать, рядом неизвестный рыцарь – до них никому нет дела, никто не станет шпионить за ними или смотреть осуждающе. Это ли ни счастье!

День выдался солнечным и манил горожан отправиться на прогулку. Людей вокруг оказалось неожиданно много, время от времени они поднимали глаза к небу, будто не веря, что мир не всегда может быть мрачным и холодным.

Сесилия часто ездила по городу, отправляясь на праздники, торжественные церемонии, турниры, но никогда не шла просто так по улице, став частью толпы. Пожалуй, впервые она видела так близко лица торговцев, предлагавших дрова и еду. Она не проезжала мимо в карете, сидя на мягких подушках, а потому не привлекала к себе внимания. Сесилия ощутила себя невидимой, что было невероятно и странно. Она была такой же женщиной, как все остальные, и могла позволить все, что они, не рискуя вызвать осуждающий взгляд.

Она потянула Марка за рукав:

– Нам обязательно возвращаться прямо сейчас?

– Разве принцесса не ждет тебя?

– Ночь была бессонной, думаю, она еще долго будет отдыхать.

Марк улыбнулся по-мальчишески широко и хитро подмигнул:

– Чем бы ты хотела заняться?

– Просто побыть с тобой.

Они шли вперед, не представляя, куда выведет их дорога, но ей не было страшно, потому что рядом был храбрый рыцарь. Кроме того, сейчас она не была графиней. Они слились с толпой, никто не смотрел на нее, пытаясь уличить в том, что позже можно будет с выгодой использовать для собственного блага. Она могла смотреть на Марка и улыбаться, не чувствуя необходимости скрывать чувства.

Внезапно в желудке заурчало так громко, что они оба рассмеялись. Сесилия готова была поклясться, что впервые видит Марка веселящимся от души.

– Я не ела с тех пор, как принцесса…

Она погрустнела. Не стоит вновь вспоминать. Прошедшая ночь была одной из самых тяжелых в ее жизни, она ее никогда не забудет, но наступил день, и очень погожий, не стоит впускать в него мрачные мысли.

– Горячие колбаски! Сыр! Пироги! – кричали наперебой разносчики.

Словно очнувшись, они огляделись и увидели, что стоят на набережной, а вокруг полно лоточников с едой.

Сесилия развязала кошелек на поясе. Обычно она посылала за такой едой прислугу, но сейчас совершила покупку сама, и прежде незнакомая процедура покупки очень ей понравилась.

Она положила на ладони Марка два горячих пирога с мясом.

– Обещаю, никакого пастернака, – сказала она с улыбкой.

Он улыбнулся в ответ. Улыбнулся так, будто ему не было никакого дела до пастернака, впрочем, как и многого другого. Они шли медленно и ели. Закончив, Сесилия вульгарно облизала пальцы и опять улыбнулась.

Солнце скрылось за набежавшей тучкой, с реки подул холодный ветер.

– Мне пора возвращаться, – печально сказала она.

Марк кивнул. Не сказав больше ни слова, они повернули к Вестминстеру. Они шли, тесно прильнув друг к другу, в щель между их телами не проскользнул бы даже ветер. У дворца было меньше построек и почти безлюдно.

Остановившись подальше от ворот, Сесилия выпустила руку Марка и закрыла платком лицо, чтобы никто не смог ее узнать.

– Пора расставаться.

Он перевел взгляд на стражников:

– Как ты попадешь внутрь? Они захотят узнать, кто ты.

– Да. Если бы у меня была записка для Изабеллы…