– Эй, смотрите… – Нед ткнул пальцем в сторону видневшегося неподалеку подлеска с серыми, безлистыми деревьями. Чуть поодаль его границы с поляной, почти на ёё середине, по которой двигался отряд, на валуне, сидел коричневый грызун. Будто бы совсем обычный, чуть крупнее крысы, с крупной мордой и широко посаженными глазами. Только что-то в силуэте зверька смущало Асмера. Он пригляделся и понял, что именно: проплешины в густой шерстке, заросшие чешуей, и две пары уродливых, недоразвитых плавников на спине и по бокам.

– Подождите, он, кажется, нас не заметил… – тихо сказал Недлард, – Давайте понаблюдаем…

Грызун метался по булыжнику, как сумасшедший. Он шипел и скалился на воду. А затем, в один момент, успокоился. Застыл. Его шерстяная морда опасливо смотрела вокруг, а мохнатое тельце напряглось, лапы согнулись, будто грызун приготовился к прыжку.

Раздался писк и громкий хлопок об воду. Было неглубоко, и грызун, быстро перебирая лапками, двинулся прочь от подлеска, в сторону Асмера и остальных. Через мгновение вода вспенилась. Грызун заверещал.

Никто не видел, что там происходит, зверек задергался всем телом, взбивая под собой пену. Это продолжалось несколько секунд, а затем все затихло. Тело грызуна все еще подергивалось, обвиваемое травой. Ее щупальца сжимали его, пульсировали, а зверек как будто ссыхал. Прямо на глазах, его шерсть облепила скелет, выпятив наружу кости.

– Брр, – раздалось слева. – Давайте убираться отсюда.

– Согласен, – сказал Асмер и сделал шаг.

Его ноги застыли. Асмер дернулся вперед и повалился в воду. Ему показалось, что падал он нестерпимо долго: успел увидеть лица товарищей, удивленные и испуганные, успел увидеть, как Архильд достает из ножен свой топорик. Увидел так же щупальца странной травы, приветливо распахнувшие ему свои объятия.

– Вот и конец, – подумал он на мгновение. – Будет теперь и мой скелет тут лежать.

Асмер сам не понял, почему так подумал. Он совсем не собирался сдаваться, не собирался спокойно отдавать себя на съедение какой-то траве. Поэтому в последний момент, перед тем, как упасть лицом в воду, развернулся. Одновременно с тем, как его спина в плотной куртке ударилась о размытую, вязкую землю, вытащил нож.

Пропахшая гнилью вода залила лицо. Наполнила рот и ноздри. Асмер почувствовал, как что-то склизкое тронуло ухо. Он вынырнул.

Сверкнуло широкое лезвие его ножа. Асмер в панике принялся рубить направо и налево, чувствуя, как теплая вода, с расплывающейся по ней молочно-белой жидкостью из обрубленных стеблей, попадает под одежду. Она была теплая и вязкая.

Асмера передернуло.

Щупальца больше не пытались приблизиться к нему. Да и не могли. На поверхности воды, испуская белую кровь, лежали их мертвые побеги. И лишь те, что находились чуть поодаль тянули к нему свои крохотные иголки на чешуйчатых отростках.

Асмера это не волновало. Он лишь хотел подняться из этой отвратной воды, встать на ноги и как следует обсохнуть. Ноги больше ничего не сковывало. Асмер встал, чувствуя, как остатки мерзкой воды вытекают из складок одежды.

– Ты в порядке? – услышал он голос Недларда.

Старик так же, как и остальные, стоял на ногах, держа в руках нож и опасливо глядя, на подводные заросли. Вокруг них расплывались молочно-белые пятна.

– Да… – кивнул Асмер. – Хотя, от душа я бы не отказался.

– Чем богаты…

– Дальше, судя по всему, еще глубже, – сказал Рене, указывая пальцем в сторону подлеска. Туда, где виднелся комок сплетенных вокруг трупа несчастного грызуна, щупалец. – А, значит, эта хрень будет еще опаснее.

– Видели, что они сделали с беднягой? – спросил Архильд. – Хорошо, что ты, Асмер, оказался более боевитым, чем он.

– Да…Хорошо, – ответил тот, даже отсюда слыша, как хрустят обтянутые мехом кости грызуна. – Нам бы лучше двигаться, не хочу тут оставаться.

– Господин бывший детектив полиции прав, как никогда, – сказал Недлард. – Нам надо двигаться. Если не ошибаюсь, как раз в сторону того чудного на первый взгляд подлеска. Я прав, Рене?

Тот достал из кармана карту, развернул, а затем, почесав бороду, ответил:

– Прав.

Только к лесу они приблизились еще не скоро, ведь после того, что было, приходилось двигаться медленно, аккуратно. Отряд выстроился в колонну, усердно и очень трудолюбиво вырубал искореженные неизвестно чем травинки, голодно тянувшие к ним свои щупальца. Асмер возглавил строй. Покрепче взял в руки нож и нещадно, чувствуя себя примерным садовником, ровнял лужайку, с ненавистью рубил тянущуюся к нему траву.

Он опустил нож только когда и без того тусклое, затянутое тучами солнце затмили деревья. От них веяло смертью, гнилью, окутавшей долину. Тусклые и чахлые стволы упирались в почву. Кора их потрескалась, покрылась рытвинами, местами слезла, обнажив чешуйки, а редкие, черные листья вяло колыхались на ветру. Лес будто застрял между жизнью и гнилостной гибелью, будто его деревья были последним, что соединяет лес с миров живых.

– На деревьях щупальца, – вновь проявил внимательность Рене, – Ты был прав, Нед, становится только интереснее.

Вода здесь немного отступила, словно корни деревьев не давали ей размыть почву. Щупальца на стволах вяло колыхались, шевеля уродливыми присосками.

– Они вроде бы безвредные, – сказал Архильд. Он подошел к дереву и аккуратно ткнул щупальце лезвием топорика. Оно никак не отреагировало, продолжило танцевать безмолвный танец в такт остальным.

– Готов поклясться, эти щупальца движутся совершенно синхронно, – подумал Асмер.

Архильд все еще стоял около дерева.

– Так, а тут что у нас, – произнес он, протянув руку к стволу.

Здоровяк аккуратно поддел кору, ухватившись пальцами в черной перчатке за трещину в ней, и потянул на себя.

– Сука!.. – закричал он, отпрыгнув.

Асмер был готов уже снова достать нож, но взглянул на сморщенное лицо Архильда и убрал руку с застежки ножен.

– Это… Кровь? – спросил Рене, также сморщив лицо от сильного запаха железа, от которого защипало глаза.

Надломленная кора висела на склизкой сероватой ниточке, а из обнаженной древесины сочилась темно-бордовая жидкость. Рядом с ее ручейками копошились белые личинки, испуганно пытающиеся залезть под целую кору. Некоторым из них это удалось, но другие так и ни смогли – их выталкивали более проворные сородичи. Сталкивали их с дерева вниз, в мутную воду, по которой растекалась древесная кровь. Еще несколько мгновений они барахтались на ее поверхности, а затем травинки в воде, видимо, почуяв вкус крови, взбесились. Вода прямо возле ствола вспенилась.

– Видимо, им все равно, что жрать, – сказал Асмер.

– Хорошо, что проклятая трава в этом лесу слишком мелкая, чтобы мы были ей по зубам, – добавил Недлард.

Асмер посмотрел под ноги. Щупальца травинок, беспомощно придавленные его ботинком, вяло дергались не в силах хоть как-то сопротивляться. Они пытались обхватить ботинок, вцепиться в