– Проходите, сегодня много зрителей, очень интересная пьеса, и актерский состав отличный, вам понравится.

Я только заняла место на крайнем сиденье поближе к сцене, как уже погас свет, разъехался занавес и пьеса началась.

За действием я не следила, так как краем глаза косила на объект моего наблюдения. Мне был виден профиль женщины в слабом свете, который падал со сцены. Изо всех сил я старалась рассмотреть ее лицо, чтобы понять, как же ей удается так перевоплощаться; очень трудно изменить базовые линии лица, ведь на видео чаще всего встречалось худощавое лицо человека лет тридцати. Никаким гримом невозможно снизить свой возраст с пяти десятков до тридцати и изменить пол на мужской, либо это будет толстый слой, который бы опытная Светка заметила. Да и фигура у нее с типичными женскими проблемами для ее возраста – полноватая талия, грузный живот, пышные бедра, нет даже минимального сходства с человеком на фотографиях и видео.

Хотя было уже одно попадание: женщина оказалась театралкой, и одну из пьес, которую она наверняка посещала, регулярно цитировал мошенник.

А может быть, это все случайность, и я просто сейчас вписываю факты в подходящую мне версию, выискивая логику там, где ее нет.

В задумчивости я наблюдала за действием на сцене, не вникая в происходящее, – худенькая девушка среди декораций стен кафе произносила длинный печальный монолог за столиком с одинокой чашкой, к ней вышел, прихрамывая, новый герой, и меня словно ударило током – это был Хельмут! Немец, который обещал Тоньке сделать ее владелицей колбасного магазина или завода. Все совпадало – и рост, и манера покручивать пышные усы, и солидный животик над ремнем брюк.

С трудом герой опустился на колени перед девушкой и начал признание в любви, а та с преувеличенными вздохами отказывала ему. Игру актеров я назвала бы средней, но теперь пьесу я смотрела с огромным интересом, и каждый новый герой на сцене был новой попыткой рассмотреть за слоем грима, нарядов, накладных носов и париков нашего преступника. Он чудился мне везде, даже второстепенный персонаж, степенная матушка девицы, мне показался знакомым – слишком уж она напомнила о графине из Франции, что мечтала построить крепкие отношения с профессором Сметаниным.

К концу пьесы я был уверена – это он, наш мошенник! Тысячеликий и от того неуловимый. Осталось выяснить его настоящие данные и потом устроить опознание для моих пострадавших.

К первому пункту своего плана я приступила сейчас же, решив, что слежку за Пилюгиной пока можно остановить, она привела меня к цели расследования, а ее роль в этих махинациях выясню позже.

После окончания спектакля я задержалась рядом с билетершей. Та подняла голову от своих записей и улыбнулась:

– Как вам спектакль?

– Очень оригинально.

– Впечатлены Жоржем, да?

– Невероятно, – закивала я в ответ, хотя пока и не понимала, о ком идет речь.

– У нас все дамы от него в восторге, такой талант. Звезда каждого спектакля, он может сыграть даже стол, так говорит наш режиссер.

– Жаль, что я раньше не знала о нем, так бы посмотрела все спектакли с его участием.

– Так приходите, – билетерша вручила мне программку с репертуаром. – Сейчас не все идут спектакли, актеры разъехались на дачи и в отпуска, у нас же любительский театр, они не получают зарплату, работают на энтузиазме. Но Жорж Лазовский занят в каждом спектакле. Он фанат своего дела, каждый день репетирует, даже домой забирает костюмы, чтобы лучше входить в роль! Он поднял наш театр на новый уровень, и осенью весь коллектив поедет в Москву на известный театральный фестиваль «Золотая сцена», скоро отбор, и спектакль «Семь свиданий» должен принять в нем участие.

Билетерша, чтобы поразить меня до самого конца, шепотом поделилась:

– Вы же заметили, что в этом спектакле задействованы всего два актера? Лизу Маркину взяли только потому, что нужна была молодая девушка для главной роли, а Жорж блистательно исполняет все остальные! Представляете, все десять персонажей, даже второстепенных. И матушка главной героини тоже он! Я уверена, он даже и молодую влюбленную девушку сыграл бы лучше кривляки Маркиной, у нее абсолютно никаких способностей к сцене. Не то что наш Жорж, умница, эстет, интеллектуал. Он владеет французским языком, увлекается фотографией, при этом так скромен и аскетичен, что до сих пор не женат.

Я внимательно слушала дифирамбы в сторону великолепного Жоржа, анализируя каждое слово случайной собеседницы. Чаще всего вот такие словоохотливые люди, которые с восторгом рассказывают о своем коллеге или приятеле, дают нужную информацию, а уж увидеть ее в нужном свете – моя задача.

Итак, у нас есть Жорж, который может перевоплотиться в любого персонажа, от мужчины до женщины, причем у него есть для этого специальные материалы – парики, наряды, театральный грим, даже уже созданные образы есть. Так что придумывать ему ничего не надо, просто немного изменить персонажи из пьесы, которую он играл десятки раз. Жорж знает французский, использует фотоаппарат и ведет скрытный образ жизни, так что ни коллеги, ни поклонницы не догадываются о его второй жизни, где играет мужчина совсем не на сцене и совсем не бесплатно.

– Так что же такой мужчина свободен? У него наверняка много поклонниц.

Билетерша замахала руками в мою сторону:

– Множество! Да больше половины наших зрительниц ходят сюда из-за него, но он такой возвышенный, не от мира сего. Человек искусства, ему чуждо все земное, и этих охотниц за мужчинами он не замечает. А они как с ума сошли. Одна старуха, наверняка вы ее видели в зрительном зале, ходит на каждый спектакль. Буквально преследует его! Как не стыдно на старости лет страдать от порочной страсти!

– Кажется, я поняла, о ком вы говорите. Она сидела неподалеку от меня и пожирала его глазами, – поддержала я откровения женщины.

Но из боковых дверей вышла парочка девочек-подростков, что я встретила на подходе к театру, и билетерша снова приняла официальный вид:

– Обязательно приходите, завтра у нас репетиция, а вечером отличный классический спектакль «Тартюф».

– Непременно буду. – Я поблагодарила сотрудницу и вышла на свежий воздух.

Было уже совсем темно, теплый вечер перешел в летнюю ночь, редкие парочки неторопливо прогуливались по