путем. Они размножаются только в пробирках. В их генах какой-то особый механизм, подавляющий размножение. Сколько айрии не стараются, сколько не окучивают девочек, а все в холостую. Не беременеют подружки. А вот в пробирке получается. Я же и говорю, что они монстры. Мутанты. Полулюди, полу непонятно кто. Только берегут они свои тайны очень хорошо. Потому и судьями заделались, чтобы при необходимости карать неугодных. Промывать мозги.

- А здесь, получается, выращивают молодых айриев? - начала догадываться о месте, в которое попала.

- Точно, подруга. Угадала. Таких баз, как эта, существует очень много. Все они засекречены. И на каждой базе своя лаборатория по производству айриев.

Я сидела, словно громом пораженная.

Сон никак не шел. Сколько не пыталась. Беспокойство ржавчиной разъедало душу.

Слова Лин не выходили из головы.

Айрии не бесплодны, не стерильны, но и не плодовиты. Лишь с помощью высоких технологий способны поддерживать популяцию, при этом пользуясь помощью посторонних.

Как рассказала мне Лин, на базе, где мы находились, жило около ста девушек разного возраста. Сюда свозили будущих матерей айриев со всех уголков галактики. Кого-то покупали, кому-то сулили огромные деньги, некоторых обманывали, были такие же, как и я, получившие сюда билет в обмен на жизнь.

Жили на базе недолго, не более пяти-десяти лет. Дальше организм матерей становился слишком изношенным для целей айриев.

За девушками хорошо ухаживали. Кормили. Поили. Удовлетворяли, по возможности, все желания. А потом отпускали. Многие улетали. Меняли имена. Забывали, как страшный сон, нахождение в центре. О своем пребывании в резервации помалкивали. И не только по причине внушения, получаемого перед отъездом. А потому что хвалиться было нечем. Матерей, бросивших своих детей, во все времена не уважали.

Айрии же отбирали у женщин отказы при рождении новорожденных. Именно они в большей степени заставляли держать язык за зубами.

Жили здесь по двое в комнате. Чтобы не было скучно. А также ради психологического комфорта.

Лин ухаживала за мной. Если что-то случится с нею, то ухаживала бы за нею я. Так объяснила мне девушка.

Между собой девушки общались, но долгие встречи и разговоры не приветствовались. Если видели, что возникает крепкая дружба, ее всеми возможными способами пытались прекратить. Расселяли. Меняли место жительства в пределах резервации. Если и это не помогало, то девушку отправляли на другую базу. Из-за дальности расстояний дружба сходила на нет.

Полувоенная дисциплина внутри базы передавалась и девушкам. Большинство из них следовало правилам, установленным айриями. Тех, кто шел против системы, изолировали. Чтобы не портили настроение остальным и не разлагали дисциплину.

После подсадки эмбриона и удачного зачатия девушку перенаправляли в другой центр, где следили за здоровьем мамочки. Там же проходили и роды.

После избавления от бремени девушка могла вернуться, если на нее приходил другой контракт.

- Спишь? - раздалось со стороны кровати Лин.

Свет в комнате не горел. На улице стояла беспросветная ночь. Света звезд было недостаточно для освещения.

- Нет. Что-то случилось? - спросила, поворачиваясь на бок и приподнимаясь на локте. Желая получше рассмотреть соседку.

- А ты когда-нибудь любила? - силуэт Лин едва угадывался в темноте.

- Ты про что? - положила ладонь под щеку, опуская голову.

- Мужчину... или женщину, - с небольшой заминкой произнесла она.

Я удивилась вопросу, но виду не показала. У всех свои причуды. У кого-то их больше, у кого-то меньше.

Вопрос заставил задуматься.

- Женщину, нет, - ответила однозначно. - А вот с мужчину... все очень сложно.

Внутри памяти размытым пятном маячил... кто? Я сама не знала кто именно. Но чувствовала, что он мне дорог. Настолько, что лишь одно упоминание заставляет томно вздыхать.

- Какая же ты счастливая, - протянула она.

- Почему это?

- Ты знаешь чего хочешь, - неоднозначно заметила Лин. Ей, по всей видимости, хотелось поговорить о наболевшем, но она все не решалась.

- А ты не знаешь? - мне хотелось понять что же творится в голове у новой подруги.

- Я хочу отсюда выбраться и начать все сначала. Если у меня получится,- выдала Лин, замолкая.

- Непременно все будет так, как ты хочешь, - успокоила я ее.

- Давай спать. Уже поздно, - произнесла девушка недовольно, как будто это я к ней приставала с вопросами.

- Давай, - согласилась, укладываясь поудобнее.

Разговор с соседкой благотворно сказался на мне, буквально через минуту я смогла отключиться от навалившейся на меня действительности. Через пять минут и вовсе спала.

А во сне ко мне пришел он.

Тот, ради которого я была готова на всё. На любой поступок. На любое свершение. Продать душу. Отдать последнее.

Он протягивал ко мне руку, предлагая до нее дотронуться. Я тянулась изо всех сил, собираясь выполнить желаемое.

Между нашими пальцами оставались считанные сантиметры. Но чем сильнее я приближалась, тем он становился дальше.

- У тебя есть пять секунд на принятие решения, - безэмоциональным тоном сообщил искин.

Икс пятнадцать дробь семьдесят два медлил.

Если он отдаст приказ, то корабль войдет в подпространственный тоннель и он на долгие месяцы покинет центр. И сможет вернуться лишь когда природные дыры в материи позволят это сделать.

В противном случае он превратится в изгоя, нарушившего приказ. За это лишь одно — трибунал.

- Я должен ее забрать, - решение пришло в тот же миг, когда понял, что без женщины он умрет, а после трибунала можно вполне оправиться. Тем более у него опыт ведения подобных дел. Десятки сторонников в Совете. Множество тайных осведомителей. Он еще может побороться за свое разжалование с поста командира корабля дальнего лета.

- Вы отменяете приказ? - искин повторял запрос.

И хотя искусственный интеллект был натренирован на решение различных задач, но даже в его мозгу не было решения для текущей ситуации.

- Мы меняем курс.

- Но как же прямое указание? - время от времени в искине просыпались человеческие эмоции.

- Успеем. Пойдем коротким путем, после того как все сделаем, - пальцы айрия заскользили по консоли.

- Короткий путь проходит по сложной траектории через критическое приближение к черной дыре. Мы не удержимся на орбите. Корабль засосет. Он исчезнет, превратится в ничто.