за тупость и жестокость, обещала ему расплату. Я же, набравшись смелости, спросила подругу о последней ночи праздника.

Всë оказалось проще некуда. В последнюю ночь отдавали дань Ёми. Богине приносили в жертву какой-нибудь скот. Кровью окропляли камни и выглядывающие среди них корни особого дерева, а тушку зажаривали и раздавали всем пришедшим. Играли музыканты, бард воспевал Ёми и плоды еë. Гости ели мясо и фрукты, сыры и ягоды, пили горькое вино, которое тоже смешивали с кровью. Мия говорила, что последняя ночь немного походила на замысловатый пикник, но до конца и она не понимала, ведь не бывала раньше на празднике.

Я мысленно проговаривала всë, что рассказала подруга, и подумывала найти сведения о празднике в книге.

И только вернувшись в дом подруги и опустив ключи обратно в сумку, вспомнила, что потеряла семейную печать.

Как можно так сглупить? как можно о таком забыть?

С криком я выпустила скопившееся в груди напряжение, а на смену ему пришла странная лёгкость, как если бы пересидела на солнце и резко попала в темноту. В глазах словно плясали блики. В мыслях засело нечто неприятное, но ещё неосязаемое.

Задачи книжного дома Мия спихнула на подставившегося Лорана, братец удрал, а я осталась совсем одна. Голова побаливала, но оставаться в четырёх стенах я желания не находила.

Умывшись вновь нацепила маску и вышла. Народ отдыхал так, будто ничего не произошло. Впрочем, для них так и было. Не их лучшую подругу подожгли, не они тащили её на себе до госпиталя, и не им предстояло понять, что важнее: мамин госпиталь или свобода. Бездумно бродив по Винному, я ощущала, как нарастала тяжесть. Она появилась в ногах, прямиком над ступнями, но с каждым новым шагом расширялась, и вот уже даже колени наполнились ею. Усталость утяжелила голову, надавила на плечи и спину. Руки, прямо над запястьями, словно обросли камнями. В висках что-то сжималось.

Не выдержав нагрузки я рухнула в траву. Знала, прохожим не будет дела до меня. Многие отдыхали на траве, я не исключение. Улëгшись на спину, закрыла глаза. Так сильно вдруг захотелось спать. Просто прилечь, отдохнуть. Губы сами собой раскрылись в зевке. Потянувшись, устроилась поудобней, но едва успела расслабиться, как негу мою прервали. Нахально. Резко. Мне на грудь кинули маленькую твëрдую вещицу. Я недовольно скривила рожицу и открыла глаза, а рукой потянулась к упавшему на меня предмету.

Это оказался полупрозрачный фиолетоый камушек. Таким целители избавляют от хандры и головной боли.

— И зачем он мне? — нехотя села и прищурилась из-за яркого света.

— Какая-то ты уставшая, — Сир загородил собой солнце, окутав меня приятной тенью. — Как ты?

Он сел рядом со мной, как-то по особому разглядывая моё лицо, словно хотел разглядеть в нём эмоции и чувства. Справившись с желанием расплакаться и поделиться всем, что наболело, я стиснула лечебный камень в кулаке.

— Спасибо. — ответила хрипло.

И Сир почему-то не удивился.

— Свободный сегодня?

— Как видишь. Развлечёмся, или не до праздника?

Я поглядела в лицо мужчины. Какой-то он сегодня странный. Смотрит без улыбки, спрашивает с беспокойством, что ли. Будто у него что случилось, решила я. Надо поддержать.

— И какие предложения?

— На твой выбор, Зайка.

— Не поверю, что у тебя не было планов.

— Были, — сказал в сторону. — Но твоë общество кажется привлекательней.

Склонив голову я поинтересовалась, какие планы готовились к отмене. Сир махнул рукой и сообщил, что незначительные, но я настаивала.

— Стрельба. Думаю, тебе такое неинтересно.

— Почему же? Я люблю тиры.

— Не в тире. Есть другое место, где за хорошую стрельбу можно получить куда больше, чем в тире. И оружие там настоящее.

— Ну, я бы посмотрела, — решилась я, всë равно заняться больше нечем.

Сир задумался. Он словно сомневался и не хотел брать меня с собой, а после бросил что-то на своëм родном языке, да так быстро, что я не разобрала ни слова.

Какого же было моë удивление, когда мужчина согласился и повëл за собой.

Как оказалось, не сильным. Ведь, когда я поняла, что мы идём в какой-то подвал, на входе в который Сир заплатил за посещение, я подивилась куда сильнее.

Обстановка напоминала бар. Весьма специфический бар.

— Ты сама захотела, так что не смущайся особо, — сообщил с усмешкой Сир, вставая у входа так, чтобы я осмотрела помещение.

Девицы разносчицы поражали смелостью своих нарядов. Короткие топы едва скрывали грудь, а пышные юбки смотрели скорее вбок, нежели вниз. Из-за чего девушкам никак нельзя было наклоняться, если они не хотели, чтобы посетители разглядели трусики. Разносчицы явно хотели. Ещё они будто хвастались ажурными ремешками для чулок. Туфли на высоких шпильках казались неудобными, однако разносчиц не смущало и это. Они улыбались, сверкая светлыми зубками. Девицы, кстати, тоже были в магических масках, одинаковых. И оттого сами очень походили одна на другую. Пшеничного цвета волосы, высокие и с пышными округлостями повыше и пониже тонких талий.

Посетители же были всякие. Все скрывали себя настоящих. Совсем не новость для праздника, но закрадывалось у меня такое ощущение, что в этом баре маски носили даже вне Харутте.

Возможно, так казалось из-за того, что многие посетители смахивали на любителей ввязаться в драку. Возможно из-за того, что Сир меня скрыл, ловко отвернув, проводя за один из круглых столиков.

Однако я успела разглядеть. Возле изрешечённых ударами стен стоял человек. Он был прикован, но на лице читалось удовольствие. Единственный без маски. Со следами от ударов и укусов.

— За что его? — дрогнувшим голосом тихонько спросила я.

— Мало ли, — пожал плечами Сир. — Такое здесь не каждый день.

— А где каждый?

— Нигде, — мужчина ласково накрыл мою ладонь своей и погладил большим пальцем. — Ты сегодня грустная.

— Не переводи тему.

— Я этого и не делал. Не будь такой понурой и смотри на меня, а не на кого-либо другого.

— Зачем? Развеселишь?

Сир улыбнулся. Я вовсе не хотела говорить даже не знаю о чём. То ли о Мие, то ли о встрече с Рюгамине. О втором вот точно рассказать не решилась бы, а потому спросила, собирался ли Сир меня чем-нибудь угостить, или хотел уморить голодом? Он рассмеялся и попросил подождать пару мгновений. Подозвал разносчицу и, не спрашивая моего мнения, сам сделал заказ, а я вернулась взглядом к измученному мужчине. Он повис на цепи, сковавшей его руки и не позволявшей упасть. Его глаза закрылись, но грудь неровно вздымалась при дыхании.

Сир хлопнул в ладони. Я вздрогнула и посмотрела на него. Внимательный, какой-то на удивление осторожный.

— Что-то случилось?

— Ну, тот