делать не стану. Только приведу к месту, где печать положил, и всë. Я вовсе не хотел её поджигать.

— И убивать тоже, — остановилась я.

— Представляешь себе! Она ж жива? Жива. Вот и не лезь ко мне. Я, может, извиниться хочу.

— Мог бы принести печать к дому Мии, раз хорошим быть захотелось.

— Слушай! — вспылил Кай. — Я мог тебе не помогать! Но я знаю, кто ты. И я нашëл твою печать. Так будь добра, иди за мной в безопасное место.

— А там что?

— Уйду я там. Веришь?

— Нет.

Мы стояли неприлично близко друг к другу. Кай, казалось, вот-вот задымит. Его грудь быстро вздымалась и опадала, а лицо выглядело напряжëнным. Я старалась показаться ему сильной и бесстрашной. И ещë сделать вид, что верю в его байки про несчастный случай. Вот только для начала надо получить печать, а уже после можно придумать, как заставить Кая говорить правду.

— Так куда мы?

— Здесь недалеко. На окраине города.

— Так недалеко или…

— Заткнись, Лели!

— Олейна.

Кай нахмурился и надулся. Он ускорил шаг, а мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Я едва поспевала и по пути наблюдала за Каем. Он выглядел напряжëнным. Всë время оглядывался на меня. А мне всë чаще хотелось отстать и сказать, что сделаю себе новую печать, а о той сообщу отцу. Я уже придумала, как именно сказать Каю, что дальше не пойду, когда юноша остановился проверить, не отстала ли. А я заметила впереди вельможу с синими глазами. Рёмине облокотился спиной о кирпичную стену и завязывал ремешки на высокой перчатке. Я остановилась и вперилась в него взглядом. Глупая. Конечно же он почувствовал, что на него так беспардонно смотрят, и посмотрел на меня в ответ. Мне показалось, что тенери улыбнулся, но лишь на миг. Заметив рядом со мной Кая, он приподнял левую бровь.

— Ты чего? — ойкнул Кай, почувствовав, как я неожиданно для самой себя сжала его руку.

— Д-далеко ещë?

— Нет, уже близко.

Кай зашагал спотыкаясь. Он вряд ли ожидал, что я почти что повисну на нëм. А я ещë и оглядываться додумалась. Глупая.

Представляю, какой затравленный вид у меня был. Даже Рëмине, покончив с перчаткой, слегка напрягся и нахмурился.

Поспешно отвернувшись, я зашагала наравне с Каем.

И так злилась на себя за то, что привлекла внимание Рюгамине, что почти забыла, зачем вообще иду с Каем и куда.

— Где твоë близко? — разозлилась на парня. — Неужели нельзя было просто взять печать с собой? Я полгода хожу в Винный, и пока ещë мне никто не навредил.

— Это потому что ты ей не светишь.

— И тебя никто не заставляет!

Я с подозрением посмотрела на Кая, но вряд ли он мог угрожать. Этот парень трус, решила я, чтобы напасть повторно.

И ошиблась.

— Сюда, — он толкнул от себя деревянную дверь одноэтажного дома и пропустил меня вперëд.

Я обернулась. Рёмине уже исчез. Небось, пошёл докладывать брату, что невеста бродит непонятно с кем. Ещё и под ручку. Какой стыд!

В общем, я не сильно обращала внимание на то, куда шла.

Едва переступив порог, слишком поздно услышала треск пола. Недостаточно скоро заметила руку, взметнувшуюся надо мной. В висок прилетело кулаком. Кай втолкнул со спины внутрь.

Дура! Чему удивляться? Я даже испугаться не успела, лишь рассердилась ещё больше. А потом была гудящая боль. И голову, и колени саднило. Зудело в ладонях, отдавалось в локтях.

Меня дёрнули за волосы и протащили скулящую подальше от входа.

Сквозь звон в ушах я слышала, как Кай пересчитывал деньги. Он кинул мне под ноги мою же печать, но не для меня. Доказательство моей принадлежности к Воронам.

— Поганец! — крикнула я и получила по спине, после чего вскрикнула ещë громче.

— А ты заткнись! — рявкнула на меня женщина.

Она смотрела со злобой, но не это привлекло моё внимание. За юбку её держался малыш не старше пяти лет. Он, как и женщина, выглядел излишне худым и с синяками под глазами, словно долго голодал.

— Не держи её в этом доме, — презрительно глядя на меня произнесла женщина.

— Не говори мне, что делать! — рявкнул в ответ мужик и отпустил меня. — Я лучше твоего понимаю.

— Как вызвать на себя гнев?

— Как вернуть деньги!

— Я-я у вас точно ничего не брала. — заикаясь я вклинилась в их разговор.

Женщина лишь плюнула в мою сторону и потащила мальца куда-то из дома, приговаривая, что ему ещë рано в таком участвовать. Кай на мои слова не среагировал вовсе. Мужик же горько усмехнулся.

— А кто, как не Вороньё установили дополнительные платы за вывоз заряженных камней и требуют с нас по три десятка документов?

Ему поддакнули ещё голоса, и я обернулась, заметив в помещении ещё одного мужчину. Мэо смотрели на меня, а я на них. Надо было что-то делать, что-то предпринять, как-то убедить их отпустить меня.

— Знаете, — начала я, придумывая на ходу, — ведь мой отец всего-то травник, он вряд ли вам поможет.

— Всего-то? — насмешливо переспросил Кай. — Твой отец — Грегори фом Эллерт! Он не какой-то травник, а один из ведущих магов.

— Но он точно не решает подобные вопросы, а вот… — меня пнули под живот до темноты в глазах.

— Всë он решает, — плюнул мужик, который прежде тащил меня за волосы. — Если хочет, чтоб его дочурка осталась жива, точно решит. Свяжи еë, — велел он второму и кинул в него верëвкой. — И заткни ей рот. Мы добьëмся справедливости и достойного отношения.

— Не помешаю?

В дверях стоял Рëмине. Скучающе он осмотрел помещение, скользнув по мне взглядом, но не заострив внимания. Однако в руке держал кинжал, вынутый из ножен. Дыхание подозрительно ровное. Улыбка на губах слишком уж дикая. Дрожь прошла сквозь меня словно от холода, которого я вовсе не ощущала.

— Вывеска над входом гласит, что здесь можно как купить новый кинжал, так и заточить имеющийся.

— В-вывеска с другой стороны, — слегка заикаясь начал мэо. — Это вход д-для работников.

— Это повод отказать мне? — Рëмине перестал улыбаться и состроил гримасу разочарования. — Деньги есть, а до этого чуда, — покачал пальцем в мою сторону, — мне дела нет. Хотя, если она на продажу?

— Нет, — поспешно ответил Кай, который, похоже, медленно приходил в себя. — Должница.

— Удивительно, — Рëмине пошëл к нам, всë ещë держа кинжал на изготовке. Он случайно пнул печать передо мной да так, что та перевернулась семейным знаком кверху. — Не знал, что местные маги закупаются в подобных местах. Разве у людей не своя торговля?

— Послушайте, не