– Велиар, пожалуйста, не надо. Он того не стоит.

Но парень меня не слышал и не замечал, он продолжал неистово избивать мужчину. Вскоре я услышала хруст ломающихся костей. Кровь, темная и липкая, стала образовывать лужу вокруг обмякшего тела. В эту секунду я сильно испугалась, что Велиар может убить верзилу. Не важно, что пару минут назад он пытался меня изнасиловать: я не хотела быть, хоть и косвенной, причиной убийства.

– Велиар, хватит! Он может умереть! – Я подбежала к парню и практически повисла на его занесенной для удара руке. Он замер, как будто очнулся, пристально посмотрел на меня, и я увидела, что его глаза как бездонные колодцы – не отражают ни одну разумную мысль.

– Айвена, я не понимаю тебя. Ты должна желать смерти этого мерзкого червя. А ты просишь меня остановиться.

– Не нужно уподобляться ему. Мы ведь не звери, чтобы решать все силой.

– В этом, Айвена, ты сильно заблуждаешься. – Велиар брезгливо отшвырнул от себя бесчувственное тело. – А с тобой, – указал он на Руна, – я разберусь завтра.

– Ваша воля, господин.

– Айвена, пойдем отсюда. – Велиар осторожно придержал меня, помогая обрести равновесие, пока я крепила на себе разорванное платье. Неподалеку очень смирно и терпеливо нас ждал Призрак.

Я думала, что парень начнет меня упрекать, выльет на мою голову тысячи неприятных слов, но он лишь сердито молчал, отчего мне было в разы хуже.

– Велиар, – осторожно начала я, – прости меня, пожалуйста.

– Айвена, не нужно…

– Я правда не думала, что все может вот так обернуться.

– Я знаю. Не переживай… Тебе сейчас нужно отдохнуть и прийти в себя.

Я поняла: какую бы злость сейчас Велиар ни испытывал, он неподдельно за меня волновался.

Он помог мне забраться в седло. Я думала, что Велиар пойдет пешком, ведя Наира за собой, и очень удивилась, когда он ловко запрыгнул на коня и уселся позади. При этом одной рукой он крепко прижал меня к своему телу, а второй стал управлять животным.

Я думала, что почувствую неловкость от того, как он меня приобнял, но ничего подобного я не испытала. Его рука на моей талии казалась мне привычной, как будто так всегда и должно было быть. Как будто так правильно.

Расслабившись от его тепла, от его равномерно вздымающейся груди, я полностью перенесла тяжесть своего тела на Велиара, откинувшись назад. Все мои тревоги мигом улетучились. Я перестала переживать по поводу своего дома, по поводу странности этого мира, своей амнезии и даже чуть не случившегося изнасилования. Я просто смотрела на небо сквозь прикрытые веки и любовалась вспыхнувшими звездами. И думала о том, какие еще тайны скрывает в себе наша Вселенная и какие сюрпризы мне готовит.

Потом я видела в своем воображении радужные вспышки, проносящиеся мимо меня, странную местность, город, людей, но ничего конкретного, ничего необычного. Всё один большой хаос, как те картинки, которые показывала мне Ланэтрина. И на некоторое время наступила привычная чернота, забвение, ничего не несущее, ничего не предвещающее…

Я открыла глаза, когда почувствовала, что меня аккуратно снимают с лошади, взяв на руки, как младенца. Я не сразу осознала, что происходит, и, резко открыв глаза, встретилась с серьезным взглядом Велиара.

– Айвена, не ерзай, я всего лишь помогаю тебе добраться до твоей постели.

– Это лишнее… Я тебе очень признательна, правда, но я сама справлюсь.

– Ты можешь хоть немного расслабиться? Твое упрямство убивает во мне все святое.

Попытавшись скрестить руки на груди, я отвернулась.

– И действительно, зачем себя перетруждать? Если тебе так хочется, носи меня на руках хоть до утра.

В ответ парень лишь горько ухмыльнулся.

На пороге нас встречала Лилит с кислой гримасой на лице. Меня это не удивило.

– Что случилось на этот раз? Опять эта злосчастная попала в неприятности?

– Лилит, не сейчас, – предупреждающе резко ответил парень и быстро прошёл мимо своей сестры. При этом ее кислая мина стала еще кислее.

Донеся меня до моей комнаты, парень осторожно уложил меня на постель и заботливо укрыл одеялом, перед этим попросив отдать ему разорванное платье. Кое-как сняв его под одеялом, я протянула ему то, что когда-то было прелестным нарядом.

– Я надеюсь, ты не против, если я от него избавлюсь? – скорее, констатируя факт, чем спрашивая, брезгливо поморщился Велиар.

– Делай с ним, что хочешь.

Кивнув, парень немного замялся:

– Как ты себя чувствуешь?

– Благодаря тебе уже лучше.

– Хорошо. Но мне нужно еще кое-что сделать.

– Что? – тут же насторожилась я.

– Обработать твои порезы и натереть твою обгоревшую спину, иначе завтра может стать еще хуже. Да и боль, которая придет позже, помещает тебе уснуть.

Я знала, что Велиар прав, и чувствовала, что спина начинает гореть огнем. Но я больше не могла выдерживать его присутствие и молчаливые упреки.

– Не нужно, все пройдет.

Сердито выдохнув, Велиар без лишних споров осторожно перевернул меня на живот и стянул одеяло по пояс. Не смущаясь – это я поняла по его быстрым и ловким движениям – он расстегнул лифчик и проговорил:

– Хорошо, насчет ссадин я согласен, а насчет спины категорически против. Поэтому лежи тихо.

Ни сил, ни желания возмущаться и сопротивляться у меня не было. Через секунду я почувствовала на разгоряченной спине прохладные прикосновения и вздрогнула. Это было так приятно, что я тут же расслабилась. Его руки знали, что делать. Уткнувшись в подушку, я промычала:

– Велиар, это та самая заживляющая мазь зеленого цвета?

– Нет, но принцип действия похож. Завтра твоя кожа станет прежней, розоватой и очень нежной. – От его слов я покраснела – как хорошо, что в данный момент я лежала лицом в подушку. Я решила больше не разговаривать, а наслаждаться моментом.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – чуть позже хрипловатым голосом спросил парень.

– Божественно, – еле выговорила я, чувствуя, что меня скоро унесет в долину снов.

– А теперь спи, и пусть твой сон будет спокойным. – Велиар поцеловал меня в щеку и вышел из комнаты.

Все еще чувствуя его легкие и убаюкивающие прикосновения, я завернулась в пушистое одеяло. Только после того, как Велиар меня оставил, я поняла, что вместе с ним меня покинула его аура, несущая мне спокойствие. Мои сначала тихие слезы быстро переросли в истерические рыдания. Окружающие предметы рассыпались на миллион маленьких отражений в моих слезинках. Я плакала от жалости к себе, от безысходности моего положения. Я оплакивала мою жизнь на Земле, которую до сих пор не вспомнила, оплакивала случай, который перебросил меня на другую планету. Я оплакивала свои мечты и надежды, которые когда-то во мне жили, но которые полетели прахом над пустынной землей Трезура. Может, потом мне станет стыдно за это, но я не могла остановиться. Я ревела и ревела, и чувствовала себя при этом маленькой девочкой, которой хотелось, чтобы ее успокоили, обняли и убаюкали.