Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Где ты спишь? — наконец, спросил я, после довольно продолжительной паузы.
— Здесь, где же ещё? — Архаров пожал плечами. — У меня там вполне удобный диванчик стоит. Ещё с тех времён, когда я слишком, хм, уставал, чтобы до дома дойти.
— Ясно. Значит, сейчас у тебя творческий запой, а тогда был без слова «творческий». По-моему, ты абсолютно правильно выбрал Академию. Со своими запоями, хоть творческими, хоть какими, ты просто создан для этого места.
Сосредоточившись, я создал огненный круг, полыхающий зелёным огнём. Огневик почти минуту ходил вокруг него, потирая подбородок. Наконец, покачал головой.
— Нет, не то. Рысев, ты же художник, неужели не видишь, что цвет отличается от изначального. — Он повернулся ко мне, нахмурившись и скрестив руки на груди.
— Вижу, — я действительно видел. На этот раз зелени в круге было больше, он даже приобрёл изумрудный оттенок. Красиво, но нет то, Архаров прав. — Я думал, что это не имеет большого значения.
— В изучении нового заклинания имеет значение абсолютно всё, — Архаров продолжал на меня хмуро смотреть. — Переделывай.
Пришлось переделывать. Потом ещё раз и ещё. Обеденное время плавно переросло в вечернее, а мой источник изрядно был вычерпан. Наконец, Архаров остался доволен получившимся кругом, а я тщательно запомнил, что и как делал. Потому что проводить здесь половину жизни, если круг снова потухнет, намерен я не был.
Домой бежал чуть ли не бегом. Вот только в холле меня ждал сюрприз в виде Маша, которая явно ждала меня, одетая в строгое, длинное платье.
— Мы сегодня ужинаем у капитана Сусликова, — сказала она мне вместо приветствия. — Женя, ты что забыл об этом?
— Вот чёрт, — я закрыл глаза и провёл по лицу рукой. — Я действительно забыл.
— Тогда хорошо, что я тебе напомнила. Время ещё немного есть, иди собирайся.
С грустью поглядев на столовую, я поплелся в спальню одеваться. Когда я вышел уже одетый, то нашёл жену в гостиной. Маша стояла возле окна, застёгивая серьгу.
— Красавица, — я притянул её к себе.
— Помнешь платье, — она быстро меня поцеловала и отстранилась. — И вообще, красавицу во мне видишь только ты.
— Ещё не хватало, чтобы кто-то кроме меня тебя разглядывал, — я фыркнул и поправил бабочку. Не люблю галстуки, предпочитаю им бабочки. — И вообще, я художник, мне дано видеть душу в глазах.
— Это очень интересно и романтично, но пока ты будешь заниматься самолюбованием, мы опоздаем, — Маша улыбнулась и вышла в небольшой холл.
Тихон весьма ловко набросил ей на плечи манто. Я же влез в пальто. И вроде бы до бывшего Машкиного дома недалеко, и пешком мы идти не собирались, а всё равно оделся. Мало ли, что может случиться. А на улице осень, и по ночам это чувствуется вполне отчетливо. Можно и отморозить что-нибудь очень нужное, если в одном костюме под дождь, к примеру, попадешь.
Маша весьма элегантно села на пассажирское сиденье. Хоть мы и решили ехать на её машине, за руль сел я. Просто потому, что захотелось, а жена не стала настаивать.
Доехали по-моему мнению слишком быстро. Я даже не успел насладиться скоростью и автомобилем в целом, как вот он дом. Остальные гости, судя по тому, что подъездная дорожка пустовала, пришли пешком. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, в форте было очень мало машин. Их у нас в Ямске было немного, а тут и подавно.
Сусликов на этот раз решил сыграть роль радушного хозяина. Он встречал нас прямо напротив входной двери, вместе с женой Катериной. Той самой, которую капитан умыкнул из моего борделя. Она там певичкой хотела подработать, но доблестный Сусликов решил иначе.
— Вы последние, и мы, наконец-то сядем за стол. А то Катя мне даже перекусить не даёт, чтобы аппетит перед ужином не перебил, — заявил Сусликов, как только мы с Машей вошли в дом.
— Думаю, ты лукавишь, — я пожал ему руку, в то время, как женщины обнимались. — Катя тебе не давала есть, чтобы гостям хоть что-то досталось. Да и нетронутые блюда на стол выставить любой хозяйке хотелось бы. А не те огрызки, которые ты оставил бы после своего перекуса.
— Ты прямо-таки знаешь, что это были бы именно огрызки, — усмехнулся Сусликов.
— Конечно, Гена, я знаю. Ты когда-то во время прорыва гостил у меня, и я видел, какие именно ты огрызки оставляешь, когда добираешься до ваз с конфетами и яблоками.
— Вот, — Сусликов поднял вверх палец. — Приём пищи, это практически интимная тема и её нельзя поднимать при первом удобном случае.
— Да, брось. Маша в то время тоже у меня гостила, а твоя очаровательная супруга наверняка знает, как ты ешь. — Я вернул ему усмешку. — И только не говори мне, что ты весь вечер проторчал здесь, ожидая каждого своего гостя.
— Ну, во-первых, гостей у меня не так чтобы много. Так что каждого встретить вполне возможно. А, во-вторых, нет, я не торчал здесь, подпрыгивая от малейшего шороха в районе двери. Я просто проходил мимо, возвращаясь из кухни в столовую. Мы с Катей вместе возвращались, и тут вы приехали. — Ответил Сусликов. — Пойдёмте уже. А то скоро даже те немногочисленные гости, которых я пригласил, умрут с голода, и мы найдём только их трупы под столами.
— Угу, с протянутыми к столу руками, которыми они так и не смогли дотянуться до спасительной корочки хлеба, — прошептал я. Идущая рядом со мной Маша расслышала и не удержалась от смеха. Который ловко замаскировала под покашливание.
Мы с Машей и Катей прошли сразу в столовую, а Сусликов отправился в ближайшую гостиную, в которой мариновал гостей. Чтобы те аппетит нагуляли, не иначе.
Гостей было действительно немного. Пумов и ещё пара офицеров. Один из них был с женой, второй смеясь представился, как законченный холостяк. Я их раньше не знал. Может быть, видел мельком, но знаком не был.
Прислуги, как и гостей у Сусликова