– Ну, хорошо, – сказал Мэнтаг с плохо скрытым раздражением. – Ваша поездка в Швейцарию. Восемь лет вы никуда не выезжали, вы даже из города старались не отлучаться. Вы получали приглашения на конференции много раз и отказывались ехать, посылали стендовые доклады и вели с коллегами переписку по электронной почте.

– Вы хорошо осведомлены.

– Просмотрели ваши бумаги и информацию в компьютере университета. С разрешения прокурора, естественно. Все законно, сэр. Вопрос: чем нынешняя конференция отличалась от прочих?

– Интересная конференция, – пожал плечами Виталий. – А я так долго нигде не был…

– Почему сейчас? – настойчиво повторил Мэнтаг. – Месяц назад был симпозиум в Денвере. В марте – конференция в Палермо. И так далее. Вы посылали тексты докладов и оставались дома. Что изменилось?

– Ничего. А темы все-таки разные. Это только на первый взгляд кажется…

– «Предполагаемые эксперименты по детектированию темного вещества на БАКе». БАК – это Большой Адронный Коллайдер, верно? Тот, о котором много писали пару лет назад. Будто из-за него все на Земле взорвется, да? Видите, кое-что и я соображаю. Конференция с таким названием прошла полгода назад в России. На вашей родине, кстати. В вашем родном городе – Москве. Вас приглашали. Вы отказались и послали текст доклада, который почти не отличался от того, что вы зачитали в Швейцарии. Как говорится: «Найди десять отличий». Почему вы не поехали в Москву, а в Швейцарию поехали?

Теперь детектив будет по-разному задавать один и тот же вопрос? Повторять десять и сто раз? Понятно, на что намекает Мэнтаг: в полиции решили, что его отношения с Айшей достигли критической точки, когда мужчина и женщина или расходятся, или…

– Не знаю, – сказал Виталий. – Это… Внутреннее ощущение. Все вроде такое же, ничего не меняется, вы не представляете, как это угнетает… Хочется отвлечься. Раньше тоже хотелось, но что-то удерживало. Не знаю, как объяснить.

– И не надо, – неожиданно добродушно отозвался детектив. – Я прекрасно вижу, какой ответ вы подготовили. Не придерешься. Хорошо. Не получилось у меня с вами. Жаль.

Он повертел в руке пустой стакан – похоже, захотел еще кофе, но решил, что выпьет в другом месте, и не кофе, а что-нибудь покрепче.

– Спокойной ночи, – сказал Мэнтаг и пошел к двери, не подав Виталию руки. – Да, – сказал он, не оборачиваясь, будто речь шла о чем-то, неважном, – очень ловко вы ушли от наблюдения по дороге домой. Это я к тому, чтобы вы больше не делали глупостей.

– О чем вы? – пробормотал Виталий, но Мэнтаг его уже не услышал.

* * *

В холодильнике было только замороженное мясо и пакет йогурта. Чтобы заглушить голод, Виталий маленькими глотками выпил йогурт, заварил кофе – не хотел пить растворимый, – и открыл ноутбук. Полиция копалась в университетском компьютере и наверняка в домашнем компьютере Айши. Наверняка прочитали электронную почту. Их письма друг к другу. Ничего предосудительного. Они не писали о любви и чувствах. «Почему бы не поужинать у Трастмана?» «Оставайся дома, я заеду в девять»… Что это для суда?

Ощущение голода усилилось и мешало думать. Виталий оделся и вышел из дома – до ближайшего супермаркета, работавшего круглосуточно, можно было дойти пешком. Норт-Тайлер-стрит, даже днем тихая и патриархальная, ночью была пуста, как в фильме Бергмана – если бы здесь висели часы, они непременно оказались бы без стрелок. Не первый раз у Виталия возникало странное ощущение несоответствия реальности его представлениям о ней. Действительно ли на улице нет ни одной живой души, или ему так кажется? Если кажется, то почему?

Виталий медленно шел к светофору на перекрестке – ни одной машины ни на этой улице, ни впереди, на обычно оживленной Катерина-стрит. Он огляделся – никто за ним не шел, никто не прятался в тени, шаги звучали гулко, будто в комнате с высокими потолками.

Виталий почувствовал озноб и поспешил к перекрестку. В тишине звучали только его шаги – если филер шел за ним, то был, наверно, в домашних тапочках. Представив себе эту картину, Виталий рассмеялся – нарочито громко, чтобы смехом разогнать тишину, как разгоняешь взмахом руки табачный дым. Но и смех звучал странно, будто звук был не непрерывным, а возникал и исчезал отдельными квантами.

На перекрестке Виталий свернул направо, к суперу, чья реклама была уже видна – огни вспыхивали, меняли цвет, у входа, несмотря на поздний час, толпились люди (наконец-то!), одни входили, другие спешили уйти, из жерла подземной стоянки, будто из пушки, выстреливались машины.

Только бы не встретить знакомых. Разговаривать Виталий не хотел ни с кем и только сейчас подумал, что существовала еще одна странность, на которую он почему-то не обратил внимания: весь вечер его телефон молчал. Если, конечно, не считать звонка адвоката и детектива. А коллеги? Знакомые? Знакомых у Виталия было немного, но Ральф, например, с факультета биотехнологии, сосед, его квартира была в доме напротив, звонил обычно не меньше двух раз на дню, бодро сообщая новости, которые далеко не всегда были Виталию интересны. И Сай, занимавший на факультете один с Виталием кабинет, не позвонил, не поинтересовался… Может, никто не знает, что он уже вернулся, все думают, что он еще в Швейцарии? Но о смерти Диноры наверняка известно, и об аресте Айши, такие слухи распространяются мгновенно.

Телефон зазвонил, когда Виталий опускал в коляску пакет мороженых шницелей. Действительно, не успел подумать… Звонил Сай.

– Витали, – голос показался смущенным, интонации – искусственными, – Ты вернулся?.. Мои соболезнования, это ужасно.

– Да-да, – пробормотал Виталий, – спасибо.

– Потерять жену… – продолжал Сай, будто и не слышал ответа. – И мисс Гилмор… Это, конечно, нелепое недоразумение, надеюсь, ты это понимаешь. Я только что говорил с профессором Киплингом, он просил передать, что очень огорчен.

Киплинг, декан факультета. Огорчен, да. Можно себе представить. Виталию всегда казалось, что профессора ничто не интересовало, кроме взаимодействующих галактик, говорил он только о них, трудно было представить, чтобы Киплинг хоть на минуту подумал о том, как себя чувствует сотрудник. И еще что-то показалось Виталию странным в словах Сая. Что?

– Да-да, – повторил Виталий, – спасибо.

– Если тебе нужна помощь, скажи, хорошо? – Сай говорил, не слушая Виталия, будто произносил написанный на бумаге текст. – Скажи обязательно. До свиданья, звони.

– Да-да, – сказал Виталий, – обязательно.

Странный разговор. Виталий сунул было телефон в карман и вспомнил, что показалось ему странным в словах коллеги. «Я только что говорил с профессором». Чушь какая-то. Первый час ночи…

Виталий поднес аппарат к глазам, нашел в меню список разговоров. Вот оно что… Сай звонил сегодня в восемнадцать тринадцать. Виталий был в больнице и звонка не слышал. Не было звонка. Разговор продолжался две минуты восемь секунд. Да, примерно столько они и говорили. Только что. В первом часу ночи.