цепочку, – здесь полно учёных. И самое главное: она не знала, что Моретти убита.

Одинцов рассказал Дефоржу, как у китаянки дрогнула рука с иглой.

– Кстати, в этом месте ноет до сих пор, – пожаловался Мунин.

– Она сыграла, а вы поверили, – хмыкнул Дефорж.

– Нет, – уверенно сказала Ева, – она не играла. Но дело в другом. Мы обсуждаем два варианта: либо Чэнь – Большой Босс, либо нет. А вариантов три.

Дефорж бросил недоумённый взгляд на компаньонов Евы, которые тоже были удивлены. Мунин склонялся к первому варианту, Одинцов – ко второму. Третий никому в голову не приходил, и Еве пояснила: если Чэнь – всего лишь звено в цепочке производителей, она действительно могла попытаться подставить Бутсму, когда узнала об убийстве Моретти. Мало ли какие счёты были у двух выдающихся учёных? Это не важно, если они – простые производители. Для расследования важен только Большой Босс.

– Чэнь слишком настойчиво указывала нам на Бутсму, и как раз поэтому можно подумать, что Большой Босс – она, – рассуждала Ева. – Разве Чэнь его подставила? Ни разу! Мы не узнали от неё ничего нового. Моретти ушла к Бутсме, а потом в какую-то новую компанию? Об этом известно от самой Моретти. Если Большой Босс называет Бутсму владельцем новой компании – это гарантия того, что в документах нет никаких следов Бутсмы. «Чёрный круг» зря потратит драгоценное время на поиски, потому что Большому Боссу известно, как оформлены документы и на кого в действительности работала Моретти. Словом, не было никакого риска в том, чтобы указать на Бутсму. Это лишь способ отвлечь наше внимание и ресурсы. И заодно ответ на вопрос, почему Чэнь пошла на контакт.

– Я не понимаю, – признался Дефорж. – Ты хочешь доказать, что Большой Босс – это Чэнь?

– И да, и нет. Это как раз третий вариант. Мы зациклились на одном человеке. А если их двое?

По версии Евы, кто-то из учёных застрял в одном шаге от создания препарата Cynops Rex, после множества безуспешных попыток понял, что самому этот шаг не сделать, и призвал на помощь коллегу. То есть автор и владелец ноу-хау – не один учёный, а два. И Большой Босс – они оба.

– Два Больших Босса? – усомнился Дефорж. – Почему два? Почему не три, не пять? Почему не весь мой список?

Мунин опередил Еву и ответил цитатой:

– Потому что трое неспособны договориться даже о том, в какое время ужинать, а шестеро вообще ничего не могут решить… Это Роберт Хайнлайн. – Он демонстративно отвернулся от Дефоржа к Еве и, не желая расставаться со своей версией, сказал: – Первый босс у нас есть. Чэнь Юшенг. А кто второй?

– Кто угодно. Со вторым она могла работать в совершенно разных областях, как с Кашиным. Или двигаться параллельными курсами, как с Шарлеманем. Или занимать противоположные позиции, как с Бутсмой. И так далее по всему списку: двое учёных в любых комбинациях, потому что Чэнь – совсем не обязательно первый босс.

– С точки зрения конспирации Чэнь и Бутсма – идеальное сочетание, – заметил Одинцов. – Она за иммунитет, он против… Кошка с собакой. Никто не заподозрит, что они сговорились.

Дефорж не поспевал за троицей.

– Если Чэнь – это первый босс, как она могла не знать, что Моретти убили? – спросил он.

– Второй босс принял решение без неё, – ответил Одинцов, которого заинтересовала версия Евы. – Смотрите, что получается. После заварушки на острове оттуда сообщили, что я увёз Моретти. Очевидно, сообщили обоим боссам. В это время Чэнь ещё работала на выставке в Тайбэе со включённым телефоном. А ночью в самолёте она его выключила. Поэтому не могла узнать о том, что Моретти засекли с нами, и дать команду на ликвидацию. Это сделал второй босс, который уже был здесь.

Мунин оживился.

– Он мог быть где угодно, лишь бы на связи.

– Он был здесь, – повторил Одинцов, – иначе откуда взялся снайпер? Второй босс и его люди прилетели раньше.

– Абрахаму Бутсме даже лететь не пришлось. Выставку он пропустил, а лаборатория и офис у него – прямо в Сиануквиле, – мрачно сообщил Дефорж.

– Оп-па, – вырвалось у Мунина.

Компаньоны помнили, что Бутсма давным-давно работает в Камбодже, но где именно – не выясняли. Теперь пасьянс идеально сошёлся. Бутсма решил судьбу Моретти в одиночку, и утром, когда Чэнь прилетела, ничего ей не сказал. Для этого пришлось бы встретиться, но конкурирующая парочка не могла мило беседовать на глазах у всех. Наоборот, Чэнь и Бутсма демонстративно держали дистанцию. Обсуждать убийство по телефону – тоже не вариант. А потом начался конгресс, и стало совсем не до разговоров.

– Мог бы сказать после ужина, – пожал плечами Мунин.

– Представь себя на его месте, – посоветовал Одинцов. – Ты ловишь момент, втайне от всех встречаешься с Чэнь и объявляешь: «Эй, партнёр, пока тебя не было, я убил твою подругу»… Тут главное – сразу отпрыгнуть подальше, а у Бутсмы проблема с ногами.

Еве такие шуточки не нравились. Она сердито глянула на Одинцова и спросила Дефоржа:

– Думаешь, теперь Чэнь захочет выяснить отношения?

– Нам же лучше. Они начнут нервничать, мешать друг другу и делать ошибки, а мы сможем к ним подобраться, – успокоил Дефорж.

– Ты не боишься, что… – Не договорив, Ева прицелилась в него тонким указательным пальцем и показала, как спускает курок пистолета. – Бэнг!

– Личные обиды смывают кровью на родине Моретти, – ухмыльнулся Дефорж. – Эти двое всё-таки учёные и бизнесмены, а не мафиози. Главное для них – наука и выгода.

– Какая жалость, что Моретти об этом так и не узнала! – съязвил Мунин, и французу снова пришлось оправдываться:

– Её убийство было вынужденным. Что называется, ничего личного, только бизнес… Хм… Про двух боссов – хорошая версия. Но работает в единственном случае: если оба нужны для выпуска препарата и каждый хранит в секрете свою часть технологии. Тогда они точно не станут друг друга убивать.

– Тебе видней, станут или нет, но я подстраховался бы, – посоветовал Одинцов.

– Merci bien, – кивнул Дефорж. – Большое спасибо за напоминание. Чэнь проследили до номера. Выход из отеля под контролем. Если бы она куда-то пошла, мне сообщили бы… Сейчас уже ночь. Бутсма – человек семейный, к тому же биохакер, соблюдает режим. Звонить ему Чэнь, конечно, не станет. А завтра мы их обоих внимательно послушаем. И насчёт Моретти, и насчёт вьетнамских мигрантов…

– А с ними что не так? – насторожилась Ева.

– Убиты. Все до единого. И больные, и здоровые… Все. Вместе с охранниками. Базы на острове больше нет, лаборатория сгорела.

Мунин задохнулся от возмущения.

– Так что же вы молчали?!

– Слушал твои рассказы про Юлия Цезаря, – съехидничал Дефорж и поднялся из кресла. – Мои