— Ерунда… хотя…

Ляжка протянул руку, поймал листок и ойкнул.

— Что? — спросила Лара.

— Тут же они… — прошептал Ляжка.

— Кто они?

— Перец. И этот, второй… В одном лице… Хочешь посмотреть?

— Не хочу. Читай. Вслух читай.

— Как знаешь…

Бывший деспот принялся читать вслух, с выражением:

— «Ко всем в настоящее время пребывающим в альтернативном пространстве, известном как Планета Х…» Что за Планета Х?

— Не отвлекайся, — приказала Лара. — Планета Х — та же самая Страна Мечты. Что там дальше?

— Да? Смотри-ка ты, планета Ха… Не могли ничего лучше придумать…

— Не Ха, а Икс, — поправила Лара.

— Не, Икс это скучно, — не согласился Ляжка. — Планета Ха — гораздо интереснее звучит. Ха… Ха-ха! Утащило человека в эфир, а ты говоришь не ха-ха!

— Читай же, — попросила Лара.

Они сидели втроем на плешке. Солнышко приятно грело, небо синело и лучилось легкомыслием. Торнадо шикарно прошелся по окрестностям. Холмы выглядели ободранными, лысыми и зловещими, но между ними было еще хуже — каша из земли, поломанных деревьев, кустов и еще непонятно чего.

Торнадо и раньше случались, но тогда Лара думала, что происходят они сами по себе. А тут — сетка, торнадо, листовки… Теперь Лара полагала, что все это как-то связано с установкой. Той, что построил ее отец. Той, что открывала Дверь. Они снова взялись за свое. А может, они и не останавливались никогда. Отца гонит безумная идея отыскать мать, Ван Холла гонит безумная идея сожрать все, что только можно сожрать. Впрочем, отца, может быть, уже ничего и не гонит. Может быть, все без него уже двигается…

И еще этот дурачок привязался. Точно дурачок, жаль его… Хотя она его и предупреждала…

А Гобзиков вообще ничего не думал. Мысли в голову не шли совершенно. И он решил, что лучше всего пока молчать и мотать на ус. Стать незаметным, смотреть и слушать. Исчезновение Энлиля публику не очень поразило, и он тоже не стал поражаться.

— Энлиль все-таки исчез… — сказал Ляжка. — Где он теперь?

Лара пожала плечами.

— В любом случае с ним все хорошо. Он кем был? На самом деле я имею в виду.

— Не знаю. Предки у него археологи вроде. Или строители. Он рассказывал, что его однажды чуть питон не утащил. И еще что в школе какой-то элитарной обучался.

— Значит, и дальше сейчас обучается. И вполне счастлив.

— А что тут вообще такое было? — Ляжка поежился. — Сетка, ураган, листовки… Похоже на правду. Что заинтересовались этим местечком деловые люди, машину построили для проникновения…

— Откуда знаешь? — сощурилась Лара.

— Да так, догадался. Путем дедуктивных умозаключений. Так ведь и без дедукции понятно, активность какая-то нездоровая чувствовалась. Мы с Застенкером давно замечали. Свиньи какие-то полосатые с неба валились…

— Полосатая свинья… — задумчиво повторила Лара и пощупала ногу.

Нога болела. Льда не было, и теперь вполне могло начаться воспаление. Но Лара старалась о плохом не думать. Если воспаление начнется, то начнется.

— Ну, ты читать-то будешь? — спросила Лара.

— Буду, буду. Тут, значит, дальше что написано. Предлагается в разумные сроки отыскать и обезвредить человека, изображенного на данном портрете…

— Что значит обезвредить? — Лара выхватила у Ляжки листок.

— Ну, обезвредить это значит обезвредить. Допустим, посадить под замок, отправить в изгнание на остров, сломать ногу…

— Убить, — перебила Лара.

— Зачем же убить? — отмахнулся Ляжка. — Можно обойтись и мирными средствами. Насколько я знаю, тут давно уже никого не убивают, тот период прошел, маргиналы почти повывелись…

— С чего ты решил?

— Не я решил, а социально-политические законы такие, — ответствовал Ляжка. — Любое общество стремится освободиться от негодяев, и Страна Мечты не исключение. Я, знаешь ли, увлекся тут помаленьку политологией, когда осмысливал совершенные ошибки…

— Потом расскажешь, продолжай читать.

— Как же я продолжу? Бумага же у тебя.

— Точно.

Лара вернула листок Ляжке, и тот продолжил чтение.

— «За изоляцию указанного субъекта предлагается вознаграждение, равное миллиону долларов в исчислении нормального мира». Да…

Ляжка протер глаза.

— Что? Что там еще дальше есть?

— Дальше там ничего нет. Ничего… — ответил Ляжка.

И начал собирать остальные листовки, складывал их в карман куртки с видом «а вдруг пригодятся».

Лара тоже взяла одну.

— Как ничего? А куда за миллионом баксов идти?

Усмехнулась, поглядела на Ляжку.

— Ты хочешь…

— Миллион баксов предлагают… — протянул Ляжка.

Гобзиков не удержался и тоже взял листовку. Помимо текста на бумаге имелись и фотографии. Два парня. Лица незнакомые, но похожие. В смысле, друг на друга. Хотя разница наблюдалась. И такие они оба были… породистые, что ли. Прямо-таки пара аристократов. Но миллиона он не дал бы ни за того, ни за другого. На всякий случай Гобзиков сложил листовку вчетверо и тоже убрал в карман.

— Не, — протянул Ляжка, — за миллион баксов я с Перцем не буду вязаться. Зачем? Миллион баксов — смешная сумма. Рисковать за миллион баксов только дурак может. Ну, ладно, здесь меня прибьет — так я там окажусь, буду телефонами торговать. Но ведь он и там вполне может меня прибить. А там если прибьет, потом уже не починишься. Все, с концами!

Ляжка скомкал лист, кинул его в сторону. Но тут же достал другой и принялся изучать.

— Да, — кивнула Лара, — миллион, конечно, немного. Что такое миллион? Пыль, перхоть, мелочовка. Не наш масштаб. Видишь ли, Пашка собирает группу, затевает серьезное дело. Тут намечается большая игра…

Она потрясла листовкой.

— Большая игра, большие интересы, столкновение двух мировых систем. Перцу нужны верные и умелые люди. Опять же содержание хорошее кладет. А тут миллион…

Лара презрительно хмыкнула, скомкала и отбросила листовку.

— Вот я к Пашке сейчас и иду. Буду заведовать биологическим сектором. Начальное жалованье невелико, конечно, всего пятьсот тысяч в месяц…

— Долларов? — прошептал Ляжка.

— Нет, эскудо, — хихикнула Лара. — Конечно же, долларов. На первое время, разумеется, пока не войду в курс дела.

Гобзиков подумал, что он ослышался. Пятьсот тысяч долларов? Понятно, почему Лицей им. Салтыкова-Щедрина ее совершенно не вдохновил. Вот тебе и Страна Мечты, зарплата полмиллиона долларов… Он хотел поинтересоваться у Лары подробностями, но решил, что лучше не стоит. Пока, во всяком случае.