– Откуда ты это знаешь? – потрясенно спросил Йонард.

– Я видел это в твоих глазах в тот день, когда ты чуть не убил меня.

Йонард ткнулся лицом в камни.

– Так что же, по-твоему, пусть живет и продолжает плодить своих непотребных тварей? – сдавленно спросил он. – А как же Керам? А Малика, которую я убил, не зная, что она моя сестра по несчастью?

– Малика? – неожиданно заинтересовался Дзигоро. – Пантера? Она жива.

– Жива? – Йонард резко выпрямился. – Как жива? Я, вообще, в ту ночь кого-нибудь убил, или мне все приснилось? А может, и Черной башни не было, и то, что я был собакой… – Йонард замолчал, видя, что Дзигоро качает головой. – Откуда ты знаешь, что она жива?

– Я видел ее, – мягко ответил китаец. – Я видел их всех. Малику, Керама и Кошифа, который меня сторожил… да не усторожил. Египтянин разозлился на него и решил превратить в крысу. Но так как эта гадина весьма ядовита, у него получилась помесь крысы с тарантулом. Оборотня так просто не убьешь, Йонард. И это, кстати, объясняет и то, что ты сам до сих пор жив. Любая нормальная собака от таких ран издохла бы на месте, а на тебе они затягивались на глазах.

– Так ты теперь скажешь, что я этого типа благодарить должен за собачью шкуру? – проворчал Йонард.

– Ну, в некотором смысле – да. По крайней мере, он дал тебе возможность заглянуть в свою душу. Мудрец дорого бы дал за такой урок.

– К Танату такую мудрость, – обозлился Йонард, – бегай на четвереньках, нюхай землю. Блохи опять же. Нет, Дзигоро, я все-таки убью египтянина! И на этот раз убью как следует!

– Делай как знаешь, – пожал плечами китаец. – Только имей в виду: поединок меж вами неизбежен, и одни боги знают, чем он может кончиться. Возможно, ты снова станешь человеком. Если будешь готов.

– Готов? – переспросил Йонард.

– В каждом из нас с рождения сидит зверь. Он заставляет нас испытывать жадность, страх, бессмысленную ярость. Быть готовым – значит быть уверенным, что сумеешь удержать своего зверя на привязи. Ты уверен в этом?

– А если я не сумею удержать зверя? – спросил Йонард.

– Останешься навсегда собакой, – просто ответил Дзигоро. – Думаешь, ты один такой? Э! Кто знает, сколько из тех гиен, которые рыщут вокруг, когда-то были могучими и хитрыми царедворцами при дворе императора Ирана.

Китаец негромко рассмеялся. И Йонард присоединился к нему, хотя было ему совсем не весело.

Знакомый рисунок созвездий заметно сместился к западу. Ночь уходила. Луна скрылась, но солнце еще не взошло. В наступившем кратком сумраке глаза уже могли различить очертания барханов на восходе и украшавшие их колючие кустарники.

Йонард встал, с наслаждением выпрямился, потянулся.

– Пойду… пройдусь, – туманно объяснил он, – похожу на двух ногах… пока могу.

Дзигоро кивнул, не глядя на варвара. Едва могучий германец скрылся, рядом послышался знакомый шорох. Дзигоро неторопливо обернулся и увидел того, кого, собственно, и ожидал увидеть – огромного питона с головой маленькой смешной обезьянки. Он поглядел под ноги и увидел крысеныша на паучьих лапах. За спиной раздался очень мягкий удар о землю.

– Здравствуй, Малика, – улыбнулся Дзигоро, – здравствуйте, создания.

Как и в прошлый раз, ответ на невысказанный вопрос возник в его голове.

– Нас послали за тобой, человек. Тебя ждут.

– А как же луна? – удивился Дзигоро.

Он не спросил, где его ждут. Послать за ним эту троицу мог только египтянин. Когда Йонард-пес притащил на его порог окровавленную тушу и Будда отвернулся от его жилища, эта встреча стала неизбежной. Пожалуй, он знал это.

– Сегодня врата откроются до рассвета, – только губами ответил Кошиф. – Хозяин сделает это специально для тебя.

– Я тронут, – улыбнулся Дзигоро.

– Ты пойдешь с нами? – недоверчиво спросила Малика.

– Да, я пойду, – кивнул Дзигоро. – Я готов к встрече.

– Ты готов пролить кровь одного из нас?

– Нет.

– Значит… ты собираешься пролить кровь хозяина?

– Нет.

– Я не понимаю тебя, – Дзигоро почти воочию увидел, как Малика-женщина пожимает плечами.

– Это не страшно, – ответил он. – Главное, чтобы понял Йонард.

Темневший вдали силуэт горной гряды задрожал и расползся неуклюжей кляксой, похожей на осьминога. Через минуту его скрыла стена белесого тумана, немного подкрашенного золотисто-алыми лучами солнца. Врата Заката, которые на этот раз стоило назвать «врата Рассвета», снова, уже второй раз закрылись за ним, и Дзигоро в сопровождении своего странного эскорта шагнул в тень зловещей башни.

Его окружила тишина. Ни голосов, ни шороха ветра в траве, ни шагов по мощеному двору, ни лязга оружия. Замок чародея словно вымер, только узкие окна, похожие на бойницы, продолжали все так же светиться колдовским зеленым светом. Неожиданно Дзигоро понял, что он один. Сопровождавшие его твари куда-то исчезли. Он оглянулся, но быстрый взгляд его не уловил даже мелькнувшей тени. Китаец пожал плечами и потянул на себя массивную дверь.

Внутри его тоже никто не встретил. Никто не пытался остановить его, или, наоборот, подтолкнуть вперед. Замок был пуст. Впрочем, Дзигоро не собирался поворачивать вспять. Врата Заката закрылись за ним, и идти ему было попросту некуда. Разве что вперед.

В обители мага не было ничего, что могло бы поразить воображение Дзигоро. Подземный огонь был пригашен, треножник над очагом пуст, а Дзигоро ожидал увидеть на нем непременную чашу с магическим зельем. Такой же пустой была и ниша в дальнем углу помещения, перегороженная толстыми железными прутьями с острыми крючьями по всей длине. Совершенно бесполезными и ненужными казались цепи, врезанные в камень стен. Вот стол около одной из них, почти совершенно пустой, не считая нескольких прозрачных флаконов с какими-то жидкостями, действительно показался Дзигоро подозрительным.

– Ты все-таки пришел? Не слишком же ты торопился…

Дзигоро обернулся на этот до дрожи знакомый, омерзительный голос, и заметил маленького лысого человечка в цветном халате до пят.

– Да, я не торопился, – кивнул китаец. – Никто не может убежать от судьбы, но и за ней бежать глупо и недостойно…

Египтянин презрительно расхохотался:

– Ну-ну. Твоя мудрость подобна слишком глубокому колодцу. Из него можно любоваться звездами, но трудно доставать воду.

– Зачем ты хотел видеть меня? – перебил Дзигоро.

– Странный вопрос, – египтянин рассмеялся снова. – Чтобы убить. Помнишь предсказание: ты станешь источником моей гибели. Умный человек должен оградить себя от удара.

Китаец повел плечами. Лицо его осталось бесстрастным.