– Чудесно! – засмеялась Вишня. – Почти как дома. Я замечательно отдохнула и набралась сил. Кстати, тут в двух шагах ручей с очень чистой водой. Можно смело умыться.

– Вы прямо мысли мои читаете, – усмехнулся Механик. – Но в одиночку от вездехода лучше не отходить. Сейчас мы разбудим остальных и…

– А мы уже проснулись, – сказал, появляясь из люка, Доктор. – С добрым утром, господа!

Посёлок оказался пуст.

Реку «Мураш» преодолел легко, зацепился колёсами за низкий пологий левый берег и выкатился на сушу прямо напротив ближайшего к реке дома.

Выглядел он вполне человеческим жильём, – рубленый в один этаж из крепких брёвен, с двускатной, покрытой гонтом[2]крышей, под которой угадывался вместительный чердак, с широким крыльцом под навесом, со ставнями на застеклённых окнах и высокой печной трубой.

Во дворе дома они также обнаружили добротный сарай с запасом дров и явно самодельным инвентарём: был здесь и топор, и лопаты, и грабли, и двуручная пила, и множество иных мелочей, без которых человеку трудно обойтись, если он живёт под самым боком у природы. Имелись также во дворе колодец с воротом и ухоженный огород, на котором росли вполне земные петрушка, укроп и картошка….

Ближе к вечеру уже не возникало никаких сомнений в том, что строили посёлок именно люди, потомки тех, кто не захотел улететь на «Амундсене», – следы их совсем недавнего здесь и отнюдь не временного пребывания вперемешку с различными предметами быта попадались на каждом шагу и в каждом обследованном доме. Да, следов пребывания было сколько угодно. Но ни одного человека или хоть какой-нибудь задрипанной кошки или собаки они не нашли.

Огненным краем солнце уже коснулось кромки леса на местном западе, когда экипаж «Пахаря», Умник и Вишня прервали бесполезный поиск живых или мёртвых и собрались внутри родного и надёжного «Мураша» на совещание, оставив снаружи Умника в качестве часового.

– Ну, какие будут соображения? – пристально оглядел присутствующих Капитан.

Присутствующие молчали.

– «Мария Селеста», – сказал, наконец, Доктор. – Все на месте. Даже детские игрушки и запасы продовольствия в погребах. А людей нет. Ясно одно – это потомки тех, с «Амундсена».

– Да, это ясно, – согласился Капитан, взял со стола титановую вилку, на черенке которой явственно виднелось название корабля: «Амундсен», повертел в руках и аккуратно положил снова нас стол. – Но что случилось и куда они ушли?

– И ведь совсем недавно ушли, – сказал Штурман. – По всему видно. Ушли и следов не оставили.

– А почему именно ушли? – спросил Оружейник. – Могли уплыть. Вниз по реке. Или вверх. На воде следов не видно.

– Лодки – то на месте… – вздохнул Механик. – По количеству и размерам домов легко подсчитать, что здесь жило около трёхсот человек. Может, немного больше. Я насчитал у берега сорок две лодки. Ещё с десяток во дворах тех домов, что стоят у самой реки. Так что, если уплыли, то только вплавь. Или на плотах. Причём уплыли, ничего с собой не взяв. Прямо в том, в чём были. Но какой в этом смысл? Что-то их так сильно напугало, что пришлось спасаться паническим бегством? Но что? Опять же, для того, чтобы сделать плот, нужно время. А при паническом бегстве времени ни на что другое, кроме самого бегства, не остаётся.

– А ещё они могли улететь, – высказал ещё одно предположение Оружейник. – Тогда понятно, почему нет следов.

– Ага, – кивнул Механик. – Улетели. Верхом на лопатах.

– Я вообще не вижу пока никакого смысла в том, что мы здесь увидели и встретили, – взъерошил шевелюру Штурман. – Наклонная шахта, куда мы провалились, подземелье это с озером, котлованом и шаром этим колоссальным, ворота, явно сработанные людьми, стена тоже рукотворная, тоннель тридцатикилометровый….

– Я думаю, – заметил Доктор, – что всё, что ты перечислил, кроме, разумеется, стены и ворот, не дело рук людей. Кто-то другой это всё соорудил. Иной разум. И, мне кажется, очень давно.

– Почему? – спросил Капитан.

– Не знаю, – пожал плечами Доктор. – Так мне, почему-то, именно кажется. Можете назвать это интуицией.

– Я согласна с Доктором, – поддержала Вишня. – У нас, лируллийцев, то, что вы, люди, называете интуицией, развито чрезвычайно сильно. Я тоже чувствовала, что и котлован этот, и шар, и всё остальное… Оно очень и очень древнее. Я даже боюсь думать, насколько древнее.

– Тысячи лет? – приподнял кустистую рыжую бровь Капитан. – Десятки тысяч?

– Миллионы, – сказала Вишня. – Возможно, сотни миллионов.

Оружейник присвистнул.

– Вы шутите! – откинулся в кресле Капитан.

– Нисколько. Конечно, это только интуитивное предположение, но, поверьте, наша интуиция зачастую мало чем отличается от фактического знания.

– Давайте попробуем рассуждать логично, – предложил Доктор.

– Давайте! – с энтузиазмом согласился Оружейник. – А как?

– Для начала нужно поставить себя на их место и постараться вникнуть в непривычный для нас образ жизни, – назидательно поднял вверх палец Доктор.

– Почему это непривычный? – удивился Механик. – Очень даже привычный. У меня детство всё прошло в посёлке, как две капли воды похожем на этот.

– Ну и что? – возразил Доктор. – Я вовсе не это имел ввиду. Не близость, так сказать, к природе. То есть, и близость, разумеется, тоже. Но в первую очередь – безальтернативную оторванность от земной цивилизации и упование только на собственные силы и на собственный разум. Эдакий необитаемый остров размером с планету, затерянный в бескрайнем океане. Ты на нём живёшь и знаешь, что помощь не придёт никогда.

– Это ужасно, – прошептала Вишня. – Я бы, наверное, сошла с ума.

– Это вам только кажется, – сказал Доктор. – Психика разумного существа иногда бывает на удивление крепкой и приспособляемой к самым невероятным условиям. Впрочем, ради справедливости заметим, что бывает и наоборот. И ещё как бывает.

– Все это замечательно, – с долей иронии заметил Капитан. – Но я так и не понял, что случилось с теми, кто здесь жил ещё совсем недавно? Мы сколько угодно можем ставить себя на их место, тем более, что сделать это совсем не трудно – сами нынче такие, но…

– Замечено движение в доме напротив, – раздался из динамиков бесстрастный голос Умника. – Это человек.

Все замерли.

– Ты его видел? – спросил Капитан.

– Я его и сейчас вижу. Это он думает, что я его не вижу.

– Где он?

– На втором этаже здания напротив. Наблюдает за нами в окно.

– Он вооружён?

– Да. У него лук и стрелы.

– Это мужчина или женщина? – спросил Доктор.