золота жрать, золотом гадить и прятаться в дворцах. Раньше Демморунг Кровавый лично войска водил, в первых рядах был. Сейчас же… Таких, как глэрд, у нас быстро укатывают, к Маре отправляют. Прогнило все, нет сильной руки, нет воли. Одно балобольство и желание получить побольше денег, драгоценностей, наложниц и рабов! А мы вот так вот и живем… Эх…

— Проезжай! — раздалось впереди у первых ворот, и часть нашей колонны. Вновь двинулись.

Примерно похожие сентенции слышал и раньше. Конечно, у кого-нибудь бы от успехов закружилась голова — вот она слава нашла героя, вот оно признание. Здесь же другие выводы…

— Ты чего задумался? — как невовремя подал голос, подъехавший лэрг.

Правильная картина, готовая вот-вот собраться, оставались какие-то последние штрихи, вновь разлетелась на тысячи пазлов.

— Да, так, — скрывая раздражение, ответил спокойно.

— Отчего не верхом на барсе?

— Кошек не люблю, — сообщил, не задумываясь.

На самом деле, причина была в другом — стоимость боевого кота запредельная по сравнению с тирками, кроме этого, несмотря на кажущуюся мощь, столько увезти на загривке, как тяжеловоз подо мной, он не мог.

— Чем ты так Крома запугал, что он мне жаловаться приехал, говорит, топить младенцев собрался.

Передал угрозу слово в слово.

— Раз не планируют пакостить, чего он всполошился?

— Вот и я про тоже. Присмотри там. Постоялый двор — ты сам говорил, дело первой важности, нашего дела, и я на него денег не пожалел. Более того, пришлось выкупить семь участков, чтобы сделать все как нужно. Дополнительные расходы. Не хотелось бы, чтобы из-за бешеного зверья все труды пошли прахом.

— Присмотрю. Ты охотиться на гоблов, понимаю, не передумал?

— Нет, это тоже нужно.

— Тогда удачи, — мы миновали мост, а лэрг умчался в голову колонны. Тем он мне и нравился, не ныл, мол, не нужно, это опасно.

Через три лиги по тракту, я махнул сотнику и свернул налево на примыкающую дорогу, которая через метров сто ныряла под сень вековых деревьев, аналога земного дуба, но не страдающего теплолюбивостью. Между могучими стволами себя прекрасно чувствовали совсем уж исполины из хвойных.

Через пару минут въехал в лесной сырой полумрак.

Местность вокруг холмистая, с частыми скальными выходами. Еще через сотню шагов творение имперских архитекторов неровно обрывалось, и проезжая часть превращалась в узкую накатанную грунтовку с обилием луж в колеях. Тирки шли неторопливо, я постоянно сканировал окружающее пространство. Пока обнаружил мелочь — зайцев, ежей, мроков и мышей.

Дорогу постоянно пересекали звериные тропы, она петляла, спускалась и поднималась, на дне оврагов часто протекали ручьи, нередко стоял туман, и еще сохранился снег.

Холодно, сыро и мрачно.

Засады здесь организовывать одно удовольствие. Без сканирующих амулетов — любой поворот, любой спуск таил опасность. Хотя тут и за деревьями можно было легко укрыться и в зарослях густых кустов. Замечал следы разбойничьей деятельности по обочинам, от выбеленных и пожелтевших черепов разумных и лошадей, порой проглядывающих из листвы, до гнилых остатков телег. Чистые пятна пока не попадались.

Арбалет находился под рукой, копье в специальных креплениях впереди седла, булава позади, клевец-ирс на поясе. Один раз сканер выявил безногого зомби, который копошился метрах в тридцати от дороги в яме, откуда выбраться не мог. А еще все меньше становилось привычных уже проявлений бурлящей вокруг истинной магии и все больше возникало иных вкраплений. Некоторые походили на черные дыры, другие на хаотически меняющие постоянно форму и цвета кляксы.

Когда приблизительно между мной и караваном было две лиги, прилетело сообщение от Норга:

— Пусть задерет Эйден этого эрина Брукуса! Только вспомнил — проса восемь мешков не хватает! Ячменя шесть не докупили! И, по крайней мере, девять муки!

Вряд ли Кром, если даже перехватил сообщение бойца догадался об его истинном смысле. На деле все просто родовитые враги обозначались злаками, но к количеству, о котором сообщал Норг, я прибавлял оговоренное число. И к каждому разное. В результате соотнести что-то с чем-то, не зная подоплеки, вряд ли получилось бы. Да, шифр простой, согласованный, но учитывая точно выясненную возможность зверья перехватывать переговоры, если не использовался аналог моего «Гласа Струве», то мера необходимая. Конечно, я бы их и сам заметил, но количество использований дрона было ограниченным, впереди же дальняя дорога, поэтому по возможности старался обходиться другими средствами. Не зря бойца инструктировал, и ему еще один плюс в личное дело.

Передал полученную информацию Хорну и вариант действий по плану «B». Да, противников больше, чем предполагали даже в самых пессимистичных прогнозах, но в целом все решаемо. А, вообще, не ожидал, что так серьезно меня зауважали.

Итак, тринадцать Волков, девять Медведей и одиннадцать представителей остальных Родов устремились за мной в погоню. Как в старой доброй сказке — тридцать три чертовых богатыря. Может имелся какой-то еще смысл в привлечении таких сил? Нет, учитывая средства, мы должны были справиться и с такой бандой. Но… Но все равно много. Почему?

А так, я запасся погребальным зельем, главное, чтобы и дальше противник действовал по плану. Не к месту вспомнился разговор стражников: «за его жизнь не дам и медяка». Посмотрим, кого тут еще хоронить будут.

Чуть пришпорив тирка, я легкой рысью двинулся вперед. В целом, до места встречи я успевал с запасом, метку пока не снимал, вел себя обычно. А в небо взмыл «Призрачный ворон».

Часть вторая

Охотник за головами

Глава первая

39.03.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

…Дело оказалось проще, чем высморкаться. А разговоров-то, разговоров… Кром, в своей обычной манере, перестраховался, накрутил парням хвосты. Засиделся он на месте главы рода Волков, ой, засиделся.

Ведь глупому юнцу сейчас некуда было деваться. Идиот, скорее всего, не удержал тирка, спускаясь с крутого склона небольшого оврага, а тот разогнавшись сломал ноги в весеннем ручье, журчащим внизу. Сразу видно отсутствие любого опыта, ведь каждый дурак знал, что многое могла скрывать мутная талая вода.

И теперь горе-наездник, перерезав глотку верной скотине, явно не знал, что предпринять дальше. Растерянно вертел головой, зло сплевывал. Второй гобловский жеребец довольно тяжело воспринял смерть собрата, а, может, на него так подействовал запах крови, поэтому упирался, когда человек тянул его за уздцы. Тот