не слышал. Но, судя по всему, что сейчас происходит — это именно его сын. Я не знаю больше никого, кто мог бы испытывать подобную ненависть сразу ко всем посвященным. Да, время от времени и между Семьями Хаоса возникает неприязнь, порой доходящая до открытой вражды, как совсем недавно было у вас с Виттсами, но чтобы со всеми сразу … Повод ненавидеть весь Хаос разом, по-моему, может быть только у сына Карла. Причем, учитывая то, как именно я захоронил его отца …

— Постой, — перебил его я. — А Тьма? У вас же вечное противостояние! Не мог кто-то со стороны Тьмы ополчиться на Хаос? Тем более, что в покушениях была задействована именно Мощь Тьмы!

— Я глубоко в этом сомневаюсь, — покачал головой Мастер. — Довольно редкие конфликты с противодействующей стороной всегда касались лишь спорных вопросов и никогда — тотального уничтожения той или иной стороны. Пойми — в мире существует своеобразное равновесие. Мы можем толкнуть чашу весов в ту или иную сторону, но не более. Хотя, после всей этой истории с узурпацией трона моим братом, у меня были некоторые сомнения …

— Какого рода? — поторопил его я, заметив, что он впал в размышления.

— Понимаешь, — задумчиво произнес он. — В тот день … Когда мы сражались с Карлом в замке Хаоса … Тогда он едва меня не уничтожил. С помощью Мощи Тьмы! Это было для меня столь неожиданно, что на долю секунды я растерялся. И это едва не стоило мне жизни … Но … Мощь вела меня, и я сумел достойно ответить на его выпад!

— Тогда смотри — что получается, — я почесал лоб. — Твой брат когда-то стал посвященным Тьмы … Теперь, судя по всему — его сын, так же использует враждебную силу. Не могло ли получиться так, что Карл завел семью на противодействующей стороне? Потом он попытался захватить трон Хаоса, но погиб … И теперь его сын — подданный Тьмы, пытается отомстить?

Он мягко улыбнулся и, подумав, ответил:

— Ты мыслишь в правильном направлении, но упускаешь одну деталь … Он не только посвященный Тьмы! Он был в сердце Хаоса и заполучил и его Мощь так же. И теперь умело сочетает использование обоих Искусств! И, боюсь, что он намного превосходит по силе своего отца …

И тут у меня возник вполне резонный вопрос:

— Хаоса ради, скажи мне тогда — почему он не убил меня?! Почему оба раза я поверг его, и ему пришлось ретироваться? Первый раз — там, на горе Тали, я еще могу понять — он не прошел посвящение Хаоса и бился тогда с самим Алексом Грэйтсом. Но вчера?! С ним сражался я! По сути — особь в теле посвященного! Он значительно лучше меня фехтует! Я уже не говорю о владении Искусством! Я могу использовать Мощь лишь интуитивно, рефлекторно! Почему я до сих пор жив, если сын Карла Тридана стал таким великим мастером?!

Леон мне долго не отвечал, задумчиво водя пальцем по столу. Потом он взглянул на меня.

— Тут может быть несколько причин. Во-первых, он чтит Кодекс и не посмел использовать против тебя свою Мощь в честном поединке. И это, должен признать, делает ему честь! Во-вторых, он, памятуя вашу первую схватку, был осторожен. Ты, может быть, не знаешь об этом, но среди посвященных Хаоса Алекса Грэйтса почитают за великого мастера. Он был буквально помешан на Искусстве и Мощи! И я даже не уверен в том, что он не превосходил меня в применении силы! Понимаешь, он был гением. Весьма своеобразным, но гением! И я считаю, что ты жив лишь благодаря тому, что противник проявил нерешительность, — Мастер иронично усмехнулся. — Ну, и еще, быть может — отчасти благодаря применению тобой приемов рукопашного боя …

Я невольно почесал затылок … Можно сказать — вчера я вновь заново родился! А я-то уж было начал считать себя достойным противником для посвященных. А на самом деле — жив лишь благодаря удачному стечению обстоятельств …

Я поднял на Мастера взгляд.

— Леон, прошу, научи меня! Без этого я долго не протяну в вашем обществе!

Он коротко кивнул и твердо ответил.

— Мы начнем твое обучение завтра — когда отправимся в Дияс, в гости к Светочу, коим, судя по всему, и является наш таинственный противник!

Утром, едва рассвело, мы, полностью снаряженные в дальнюю дорогу, выехали от особняка Грэйтсов. Леон настоял на том, чтобы мы ехали верхом.

— Дияс — край скотоводов, кочевников и наемников. Этот народ весьма далек от изысков цивилизации. Боюсь, что они, мягко говоря, не поймут, если мы заявимся туда на спортивном автомобиле, — пояснил он свое решение.

Прямо из парка поместья Мастер сместил нас далеко за пределы Москвы. Я осмотрелся — вокруг были поля, перемежавшиеся небольшими перелесками. Вдалеке, на холме, виднелись приземистые строения небольшой деревушки.

— Ты позволишь мне проложить Путь? — вопросительно взглянул я на спутника.

— Не думаю, что в данной ситуации это приемлемо, — покачал головой он.

Я воздержался от дальнейших вопросов, так как понимал, что подобное решение он принял не просто так. Какое-то время мы ехали молча. Я попытался следить за манипуляциями Мощи Мастера и некоторое время спустя осознал, что он абсолютно ничего не делает в этом плане. Пейзаж ни на одну былинку не менялся, и даже облака как будто застыли в бескрайних небесных просторах. Я подождал еще немного, потом еще … Ничего не менялось! Как он собирается достичь Дияса, если мы будем путешествовать здесь, где-то в пригороде Москвы?! Наконец я не выдержал и спросил его:

— Леон, ты хочешь попросту прогуляться? Я не заметил, что ты используешь Мощь. И мы абсолютно никуда не смещаемся …

Он с улыбкой взглянул на меня.

— Не использую Мощь? Попробуй взглянуть на меня через призму видения Искусства!

Я припомнил свои ощущения в тот момент, когда Лора познакомила меня со зрением Хаоса, там — на горе Тали, в тот момент, когда Лина проводила там свои «изыскания». Я ощутил слабое биение Мощи, бегущее по моим жилам. На несколько мгновений меня словно бросило в жар … Потом все вокруг прояснилось до необычайности — я в буквальном смысле этого слова видел каждую былинку на расстоянии десятков метров! Но не это было главным — вокруг силуэта Мастера я заметил очень слабое свечение, своего рода — некую магическую ауру. Она была практически незаметна даже при использовании зрения Хаоса. Я попытался мобилизовать свою силу чтобы лучше разглядеть то, что делает Леон, но мгновенно