— Как ты думаешь, Ирвин выпускает с ней пар, еслипоблизости не оказывается никого получше? — шепотом спросил Тони у Карен,сохраняя благопристойное выражение лица, соответствующее его почтенной бородке,синей бархатной бабочке и красному парадному кушаку.

— Вполне возможно, — ответила Карен, облизываясоль с края бокала с коктейлем «Маргарита».

— Как же она страдает, бедняжка! — покачал головойТони, пригубливая бокал виски со льдом. — Она такая худенькая. Мне так ихочется пожалеть ее и приголубить.

— Желаю успеха! — сказала Карен, косясь наМэллори. Планы Тони на этот вечер ее совершенно не беспокоили.

Всех пригласили к столу. После аппетитных закусок из даровморя гостям подали мясное жаркое с жареным картофелем, йоркширским пудингом идомашними овощами. На десерт принесли экзотический фруктовый пирог с персикамии взбитыми сливками, пропитанный коньяком и политый глазурью. Кофе пили натеррасе.

Прислонившись спиной к балюстраде, Мэллори, одетый во фрак,раскурил подаренную ему Ирвином сигару и, зажав ее, как указку, между пальцами,поделился с Карен своими планами переустройства усадьбы:

— Мне представляется, что неплохо разбить перед домомнесколько лабиринтов. Раньше они здесь были. Вы их видели на старых планах?

— Да, — ответила Карен. — Один из них былразбит возле озера. — У нее кружилась голова после выпитого вина. Вжелудке ощущалась приятная тяжесть. Ей казалось странным, что маркиз советуетсяс ней, но голос его ласкал ей слух, отдаваясь эхом в копчике.

— Но вечнозеленые кустарники долго растут, —резонно заметил Ирвин. — Не правда ли?

Американец устроился в старинном резном кресле, украшенномголовами химер, звериными лапами, звездами и свастиками. По бокам от негостояли Армина и Патти, оказывающие гостю особое внимание, как в интересахМэллори, так и преследуя собственные цели: они знали, что Ирвин будет щедр сними.

— Но ведь можно разбить розарий или посадить взрослыерастения, купленные в оранжерее, — возразил маркиз. — А еще лучше —устроить японский садик с каменными дорожками, водоемами, бамбуковымиперегородками и крохотными деревцами.

— У меня есть друг-японец, — сказала Карен. —Он мог бы проконсультировать вас по этому вопросу. — Перед ее мысленнымвзором возникла квартира Кана, с ее оригинальным интерьером, в котором ей былоприятно предаваться плотским утехам.

— Вы правы! Лучше всего устроить несколько разныхлабиринтов: традиционный английский, японский, розарий. Марта, отметьте это всвоем блокноте и свяжитесь с дизайнером.

— Хорошо, мистер Дуайер, — покраснев, сказаласекретарша, раскрывая блокнот дрожащей после выпитого шампанского рукой.

Над садом взошла полная луна, посеребрив верхушки деревьев.Загадочные звезды на черном небе придавали вечеру особое очарование.

— Вы когда-нибудь бывали в Америке? — спросил Ирвину Карен, закидывая ногу на ногу.

— Нет. Но мои родители сейчас в Штатах.

— Вам обязательно следует побывать у нас! Приглашаю васк себе в Лос-Анджелес. Нет, я приглашаю к себе всех присутствующих! —сказал Ирвин, взмахнув рукой.

— Лично я с удовольствием принимаю этоприглашение! — воскликнула Армина и, наклонившись к американцу, погладилаего по бедру.

— И я тоже! — промурлыкала Патти, поводя плечами инаклоняясь так, чтобы гость мог рассмотреть ее груди.

— Решено! — хлопнул он в ладоши. — В концемесяца все летим в Америку на «конкорде». И вы тоже, Карен. В Штатах мыпересядем на мой личный реактивный самолет.

Лицо Марты покрылось красными пятнами, на глаза у неенавернулись слезы. Тони, разлегшийся в шезлонге, расплылся в улыбке. Мэллорикуда-то исчез.

Из гостиной послышались звуки фортепиано. Заинтригованнаяими, Карен прошла в дом и застала хозяина за пианино: он самозабвенно игралсонату Бетховена. Карен неслышно приблизилась к нему и застыла, пораженнаястрастностью его игры.

По спине у нее побежали мурашки, промежность взопрела, и вней, словно в парниковой грядке, проклюнулся стебелек. Но маркиз был далек отсуетных мыслей, он погрузился в мир музыкальных грез. Карен подошла кинструменту и, положив руки на его черную полированную крышку, стала наблюдатьза пальцами Мэллори.

Длинные и сильные, они беспощадно стучали по клавиатуре,извлекая из нее резкие, тревожные звуки, похожие на удары рапирой. Он играл также уверенно, как и фехтовал.

Шелк стал тереть соски Карен, она расстегнула пуговицы нагруди и распахнула платье. Мэллори скользнул по ней рассеянным взглядом ипродолжал играть. Карен начала гладить и сжимать соски, все сильнее возбуждаясьот проникновенной музыки. По телу ее распространился жар. Соки текли по ееногам ручьями, голова шла кругом. А маркиз все играл и играл, не обращая на неевнимания. Наконец он взял финальный аккорд и откинулся в изнеможении на спинкустула. Его взгляд обрел осмысленность. Карен убрала с грудей руки, он встал,наклонился и начал ее целовать. По спине ее пробежала дрожь, она пошатнулась.

— Только музыка может передать всю палитру человеческихчувств, — прошептал маркиз, оторвавшись от ее груди.

Она сжала его руку. Он погладил ее по щеке и, склонивголову, вновь впился в сосок. Рука его скользнула по ее животу к промежности.Она почувствовала, как он сжал трепетный хоботок. Фаллос под его брюками пришелв необычайное волнение и уперся ей в лобок. Она раздвинула ноги и началатереться о него низом живота.

Маркиз стал торопливо ощупывать ее обнаженное тело. Каренохнула, содрогнулась в экстазе и подставила губы для поцелуя. В музыкальнуюгостиную неслышно вошла Армина.

— Вот вы где! — воскликнула она. — Ирвинхочет посмотреть порнографические рисунки.

Окаменев, маркиз отшатнулся от Карен. Она похолодела, огорченнаянесвоевременным вторжением настырной кокотки. В дверях возникла фигураамериканца, за ним появилась и вся его свита. Попыхивая сигарой, Ирвинпророкотал:

— Надеюсь, мы вам не помешали! Предлагаю закончитьделовую часть вечера и после этого хорошенько развлечься.

Мэллори одернул смокинг и повел гостя в библиотеку. Дверьотпер Тони, он галантно пропустил американца и маркиза вперед.

— Вот это красота! — ахнул Ирвин. — Я тожехочу иметь такую на своей вилле. — Он обвел восхищенным взглядом зал, где вшкафах и на стеллажах стояли тысячи томов в прекрасных старинных переплетах.Карен и Тони изрядно попотели, но к прибытию гостя привели книги в полныйпорядок.

— Они такие старые! — воскликнула Марта.

— Это фантастика! — сказал американец,рассматривая лепной потолок, украшенный резными панелями. — Это золотаяжила, мой друг! — Он похлопал Мэллори по плечу. — У меня возниклаидея: не открывайте свои закрома для публики! Мы сделаем видеофильм, дадимрекламное объявление в профессиональных изданиях и будем проводить здесь,платные семинары и деловые конференции. Часть замка придется переустроить вгостиницу. Деньги потекут рекой! — Он обернулся к очкастой секретарше: