Но. потом мне становилось страшно, что меня присвоят и вынудят жить по правилам Ревского.

Вот чего я теперь боялась. И лишь сейчас призналась в этом самой себе.

А еще я боялась самой себя. Того, что в один прекрасный момент просто не смогу отказать Ревскому. И Артар немедленно этим воспользуется.

Вот почему я одновременно хотела сбежать от него, мысленно торопила окончание карантина и жаждала снова его увидеть.

Это напоминало безумный аттракцион в каком -нибудь аквапарке. Ты летишь в закрытой трубе. Неуправляемо, до жути быстро. Дух захватывает, сердцу тесно в груди. Поэтому оно то и дело подпрыгивает к горлу. И колотится, колотится, колотится.

Потом ты выстреливаешь из аттракциона как ядро из пушки. Вспарываешь водную гладь бассейна. Выныриваешь. Уфф.

Боже! Я жива! Все хорошо! Как же хорошо.

Нет, больше никогда. ни за что!

Но уже спустя минуту тебя снова как наркомана тянет этот адреналиновый аттракцион. Хочется, чтобы кровь вновь вскипела в венах. Чтобы тихое озеро жизни вдруг забурлило водоворотом. Затянуло, закрутило, заставило так чувствовать, как еще никогда прежде...

И ты с опаской, с остановками, но упорно идешь назад. Наверх, чтобы вновь очутиться в трубе.

А потом заставляешь себя отпустить руки, что вцепились в поручни.

- И чего подвисла? - уточнила Люда с некоторым беспокойством.

- Я не знаю смогу ли с ним ужиться, - резюмировала я. - Он мне очень нравится.

Щеки вдруг вспыхнули, словно я все еще школьница и рассуждаю о первом парне класса. А ведь мне невесть сколько лет! И мужиков у меня было. Ну пусть не так много, я вообще девушка разборчивая, даже больше скажу - критичная. Но далеко не один и не двое мужчин делили со мной жизнь и постель.

Я сглотнула, выровняла дыхание и закончила:

- Но я хочу равные отношения.

- Хм. - Люда повела плечом. - Думаешь он этого не понимает?

- Судя по тому, как он вел себя в наши последние встречи - нет.

Подруга сосредоточилась на моем лице, словно пыталась просверлить дырку во лбу и добраться до мозга. Но ничего не сказала.

Мы выпили чаю и отправились на пляж, больше не обсуждая ни Ревского, ни мои странные с ним отношения. Похожие на огонь и лед в одном флаконе. На пожар и айсберг в диком сочетании.

На какую-то зависимость и одновременно лекарство от нее.

Но быстро стало понятно, что далеко уйти от Артара мне уже не удастся.

Мы с Людой расположились на отшибе пляжа - там, где поменьше народу.

Здесь туристы не очень любили плавать. Берег резко уходил вниз и почти сразу после захода в воду ты переставал ощущать дно ногами. Вот почему на этой части пляжа отдыхали лишь лучшие пловцы и приезжие без детей.

Ребятню сюда, конечно же, не пускали.

Мы с Людой любили эту часть пляжа еще за то, что резкий обрыв дна заканчивался большим коралловым рифом. Тот тянулся вдоль побережья, огибал волнорез и уходил далеко в море.

Именно там мы с подругой и видели самых удивительных и невероятных созданий морских глубин.

Стоило снять пляжные халатики и разместиться на топчанах, как мощная фигура Ревского показалась неподалеку.

Он немного помедлил, не сводя с меня немигающего взгляда и двинулся к нам. Обходя отдыхающих, женщин, которые пялились на него и даже строили глазки. Ревский не замечал их. Вообще не смотрел ни на кого, кроме меня.

Как сосредоточился на мне, так и шел. Я даже удивлялась, как Артар умудрился не напороться на топчан или не наступить на чьи -нибудь пакеты, разложенные прямо на песке.

Меня снова пробрало. Я словно загипнотизированная смотрела на Артара и только моргала.

Казалось, в воздухе электричество, как перед сильной грозой. Оно приятно покалывает грудь и отдает в носу свежестью.

Будто весь мир вдруг обновился, стал совершенно новым именно для меня. Перезагрузился, как компьютер.

И опять пространство вокруг сжимается, уменьшается. Потому что... сокращается дистанция между мной и Ревским. И мир раскалывается на две части. Ту, где мы с Артаром и ту, где нас нет.

Про Люду я совершенно забыла. И, видимо, замерла настолько фигурно, что Ревский подошел, присел на одно колено и положив руку на другое, негромко уточнил:

- Ты чего опять, как неживая?

И я вдруг поняла, что сейчас слышу лишь его голос. Только его и ничего больше!

Хотя еще недавно с моря доносились восторженные ребячьи крики, со всех сторон звучали разговоры. Неподалеку какая-то шумная компания волков азартно играла в карты. По-моему, чуть ли не в покер.

А сейчас. я слышала только стук собственного сердца и голос Артара. Чуть хрипловатый, возбужденный. Он словно маячок в беспроглядной ночной тьме вел за собой.

- Я опять что-то не то сделал? - взволнованно уточнил Ревский. - Твой вид в купальнике, конечно, действует на меня определенным образом. Но я тут совсем не причем.

Он что-то еще говорил, а я слушала и смотрела, почему-то очарованная внезапным его вниманием и беспокойством о моей реакции.

Наконец, Артар нахмурился и попросил:

- Аля. Ну скажи что-нибудь. Пожалуйста. Хочешь, я уйду?

Последняя фраза прозвучала настолько нервно, настолько трогательно-надрывно, что я мотнула головой.

- Я не понял? Да или нет? - прошептал Артар, наклоняясь к моему лицу. К щекам хлынул жар. Я попыталась протолкнуть воздух в легкие, но он будто покалывал как на морозе.

- Ннет... Я не хочу.

- Чего?

Он словно не верил.

- Оставайся.

Я выдохнула и Артар улыбнулся.

Поднялся, сбросил рубашку, брюки и оказался в плавательных шортах.

- Тогда может поплаваем? - прищурился хитро.

Только сейчас я заметила, что на нас обращают внимание. Даже не так - все взгляды на пляже, или почти все устремлены к нам. Даже волки оторвались от очередной партии.

Но мне вдруг стало плевать. Ничего такого мы не делали.

Я собиралась подняться, но Артар сгреб меня в охапку и рванул в воду.

Ахнуть не успела, как Ревский погрузился в теплые морские волны, которые слегка плескались сегодня, после ночного шторма.

Не знаю, что на меня нашло. Какое-то ребячество, бесшабашность. Ветер в голове! Откуда он взялся, откуда надуло?

Но я крутанулась во влажных руках Ревского и поднырнула. А затем схватила Артара за голень и быстро отпрянула. Рванула на глубину.

Я хорошо плавала. Люда не могла догнать меня ни разу. Если только я сама не притормаживала, потому что подруга начинала жаловаться. Обычно и другие туристы не могли со мной соревноваться. Лишь изредка. Особенно мощные мужские особи.