— Тем более, — пожала плечами воспитательница. — Ты там криво приклеила, исправь, пожалуйста. А я пойду проверю, как там наши папочки.

Я с трудом оторвала кривой лист, и какое-то время после просто держала его в руках.

Еще полчаса я провела в пустой группе и, когда за окном опять разразился ливень, в дверь постучали. В комнату заглянул Андрей. Он был немного вспотевший, но определенно более веселый, чем до этого.

— Привет, — тепло улыбнулся он мне, как будто мы не виделись месяц. — Мы закончили.

— Там дождь идет, — зачем-то отозвалась я.

— А мне ваша воспитательница как раз зонт дала, — Андрей показал трость. — Говорит, кто-то забыл еще год назад. Но попросила тебя потом вернуть, говорит это дежурный зонт. Идем? Ты закончила?

— Да.

Я сложила папки на место, закрутила клей и мы вместе вышли из класса. В темных коридорах было пусто. Как и на крыльце. Слава богу, я бы не выдержала второй раунд с мамочками.

Андрей раскрыл зонт и повернулся ко мне. Как и всегда без лишних слов.

Я шагнула к нему, и наши плечи соприкоснулись.

А потом он обнял меня за талию, притягивая к себе, ближе к центру зонта и подальше от дождя. Так мы и шли до дома, медленно, тесно прижавшись друг другу. Под перестук капель и грохот водосточных труб. По-прежнему не говоря ни слова, но я чувствовала, как прямые наших жизней, невзирая на правила и условности, снова изгибались, тянулись друг к другу. И их уже было не остановить.

Соня теперь часто смотрит на меня так, как сейчас, — широко распахнутыми глазами, как если бы видела перед собой призрака. Знаю, она успела распрощаться со мной за те сутки, что я провел в больнице. Но ради того, чтобы увидеть снова, как темнеют ее глаза, почувствовать, как она вздрагивает и дрожит в моих руках, я пойду на все.

И верну ее доверие.

С самого начала это было ошибкой — врать ей. Но, видит Бог, ничего лучше я на тот момент не придумал. Теперь точно постараюсь все сделать правильно.

Я заново возвожу между нами доверие, которое совершенно не ценил поначалу. Сейчас оно напоминает хрупкий мост из хрусталя, который не выдержит даже веса муравья. Любое неправильное слово, жест или поступок уничтожат его. Сам виноват, что многое придется делать заново. Но я рад, что она вообще поверила мне и не выставила за дверь сразу же. Хотя имела полное право так поступить.

Что-то изменилось в ее глазах после того, как мы закончили с помощью в детском саду. Кажется, я стал на шаг ближе к Соне. Если бы я мог все исправить только перестановкой мебели, я бы таскал ее до скончания века.

Я коснулся ее руки, и она не отпрянула.

В последний раз такой трепет от того, что сжал девичьи пальцы, я испытывал, наверное, только в начальных классах, когда нас поставили вместе в пару на утреннике с девочкой, в которую я был тогда влюблен.

Может быть, это детский сад так действует. Я бы и не вспомнил такие вещи раньше. Совершенно забыл то чувство безграничного беспричинного счастья, которое накатывает, когда просто можешь коснуться той самой.

Уже давно я никогда не кайфовал от такой обычной вещи, как идти вместе под одним зонтом, взявшись за руки. Мы двигались синхронно, как в медленном танце. Лавировали между лужами и замедляли шаги, чтобы растянуть то ничтожное расстояние, что отделяло детский сад от Сониного дома.

Теперь это был только ее дом.

Когда-то эта бетонная коробка была и моим домом, но больше нет. Сегодня я на удивление легко и просто собрал вещи, и даже с помощью Ники, которая бегала вокруг с радостным возбуждением, все еще не веря в то, что это происходит на самом деле. Как и я, она чувствовала только свободу. Для нас двоих отказ от нашего брака принес столько же радости, как избавление от натирающих праздничных туфель после многочасового банкета.

— Ты правда делаешь это? — иногда спрашивала меня Ника, когда помогала складывать рубашки. — Ты не передумаешь, Андрей? Не вернешься?

Моя жена больше опасалась, что я внезапно вернусь к ней, а не того, что могу уйти насовсем. Она даже одолжила мне один из своих чемоданов, чтобы я мог сразу забрать все нужные мне вещи.

Теперь чемоданы дожидались меня в одноместном номере «Рэдиссона», я не успел распаковать их, да и не нуждался в таком количестве вещей. Сбор занял больше времени, чем я предполагал. Так что я буквально закинул чемоданы в номер и сразу же сел в такси, потому что спешил на свидание.

Да, вот такое странное свидание, которое включало в себя не поход в ресторан, а помощь в детском саду.

А теперь провожал девушку до дома, не рассчитывая ни на что более. Наслаждаясь только тем, что я могу идти рядом и касаться ее.

Но между нами оставалось кое-что еще, что застыло гильотиной над моей шеей — та просьба Сони о помощи, от которой мое сердце рухнуло в пятки.

Я не сделал этого. Не примчался за ней на мост и до сих пор не знал, с чем должен был помочь ей. И как все закончилось.

Мы дошли до ее подъезда, и Соня мельком оглянулась. Да, из-за дождя здесь не было вездесущих бабушек. Не знаю, успел ли я промелькаться перед ними, но уж Соню-то они точно знали. Дождь спас нас от сплетен во второй раз за сегодня, в первый раз разогнав любопытных мамочек с крыльца детского сада, спасибо климату Питера за это.

Соня остановилась в нерешительности. Снова бросила на меня этот настороженный испуганный взгляд. Должно быть, странные ощущения — ведь я мог подняться вместе с ней в лифт и просто выйти на своем этаже, зайти в квартиру к жене как ни в чем не бывало.

— Ты идешь? — спросила она, не поднимая глаз.

— Нет, — улыбнулся я. — Я здесь больше не живу.

Соня выдохнула и потом прикусила губу.

— Я проводил тебя до дому и оставлю тебе зонт, чтобы ты вернула его Наталье Васильевне. А сам сейчас вызову такси. Моя машина в сервисе. Я вернусь в отель.

Соня посмотрела наверх. В ее квартире, как и моей, горел свет. С Алей сидела ее мама, меня с ней пока не познакомили. Подниматься для такого знакомства сейчас тоже было очень странно.

— Все это так странно, — прошептала Соня, словно читая мои мысли. — И твоя жена… вот так отпустила тебя?

— Она даже отдала мне свой чемодан, чтобы я быстрее съехал.

Соня провела рукой по лицу, словно не веря в то, что слышит.

— И что… Будет дальше? — тихо спросила она.

Я сложил зонт и завел ее под козырек подъезда. Обнял за талию и аккуратно коснулся губами ее лба.

— Когда ты в последний раз ходила на свидание?

— Это было так давно, что наверное правильнее будет ответить никогда, — рассмеялась она, но тут же добавила грустно: — Хочешь пригласить меня в свой номер в отеле?