За время короткого разговора Нора успела слезть с него и одеться.

– Вот не знала, что я такая б…дь! – весело сообщила она, натягивая колготки.

– И я не знал, – Клим блаженно закрыл глаза. – То есть… – Он испуганно посмотрел на нее.

Нора захохотала.

– Теперь ты можешь на мне не жениться, – сказала она. – Ведь все равно уже переспал.

– Ну уж нет! – возразил Клим. – Теперь один китаец точно мой. И ему нужен папа. Ты не отвертишься! Сейчас же едем в свадебный салон выбирать тебе платье.

– Зеленое, – задумчиво произнесла Нора.

– Что зеленое? – не понял Титов.

– Хочу зеленое платье, зеленую фату, зеленые туфли, зеленые перчатки, зеленый лимузин, зеленые кольца и букет зеленых роз. И чтобы жених весь зеленый-зеленый…

– Ты это специально.

– Что?

– Придумала эту зелень, чтобы я не смог на тебе жениться.

– Нет, я об этом с детства мечтала. Честно!

Они засмеялись вместе, загнулись от хохота. Это было даже лучше, чем секс – ржать над зеленой свадьбой.

В водительскую дверь кто-то постучал. Клим приоткрыл окно и увидел строгого гаишника с полосатой палкой.

– Вы участники аварии? Почему аварийка не включена? Где знак аварийной остановки? Вы же на встречной полосе стоите, движение перекрыли! Совсем охре… – Гаишник вдруг замолчал, заметив, что Клим абсолютно голый.

Титов отыскал под сиденьем красный складной треугольник и протянул его гаишнику вместе с хрустящей купюрой евро. – Батя, – душевно попросил он, – я занят сильно. Ты поставь знак, будь другом! А я за твое здоровье выпью. И помолюсь. Завтра. А если получится, то и сегодня!

Гаишник взял странный набор и пошел устанавливать знак.

– Гайцы тоже люди, – с удовольствием потянулся Клим. – Но только за конвертируемые деньги.

Опять затрещал мобильный. Очевидно, на правах будущей жены трубку схватила Нора.

– Да, слушаю, – томно произнесла она.

– Клим Кузьмич, воду в третьем бассейне менять? – голосом робота задал свой вечный вопрос Фрол.

– Конечно, меняйте! В грязи, что ли, бултыхаться? – радостно распорядилась Нора.

– Ты что?! – заорал Клим. – Зачем в третьем бассейне воду менять? Ее вчера меняли!

– Тебе воды жалко? – уставилась на него Нора.

– Мне хлорки жалко! – Титов быстро натянул на себя трусы, джинсы и рубашку.

– Не пойду за тебя замуж. Не хочу иметь мужа, который трясется над хлоркой.

– Пойдешь!

– Нет.

– Клянусь, я никогда не пожалею для тебя хлорки!

– Чем клянешься-то?

– Своей зеленой мамой.

Нора засмеялась и прижалась к нему всем телом, запутав светлыми волосами, словно неводом.

– Тогда скажи, скажи мне что-нибудь сексуальное, – попросила она.

– Господи, как же я люблю Веру Петровну… – прошептал Клим ей на ухо, и снова понял, что так бывает: секс закончился, оргазм остался.

Андрейкин позвонил в полседьмого утра.

Это было неслыханной наглостью, и Левин даже не хотел отвечать на звонок, но, поняв, что сон улетучился безвозвратно, все же взял трубку.

– Нам надо встретиться, – не поздоровавшись, хрипло сообщил маг.

– Прямо сейчас?! – ужаснулся Левин, глянув за окно, где валил совсем не весенний снег и завывал ветер.

– Дело не терпит отлагательств, – прошептал Андрейкин. – Через полчаса жду вас в кафе «Жаворонок». Это недалеко от вас.

– Разве кафе работают в такое время? – уцепился Левин за последнюю возможность отвязаться от мага.

– Так оно же «Жаворонок»! – воскликнул Андрейкин и отключился.

Левин встал, сделал три приседания, растер мочки ушей и принял решение не бриться, не умываться и даже не чистить зубы. Пантагрюэлю он показал фигу, чтобы тот не рассчитывал на прогулку.

В комнате Дины было тихо. Левин постоял секунду, прижавшись ухом к ее двери, вздохнул и на цыпочках вышел из квартиры.

Кафе оказалось забегаловкой с пластиковой мебелью, пластиковой посудой и плохой вытяжкой, отчего в помещении висела сизая завеса дыма, несмотря всего на трех посетителей.

Андрейкин сидел в закутке возле туалета, курил и щурился. Перед ним стояла ополовиненная бутылка красного вина, пластиковый стакан и пепельница, полная окурков. Взгляд у мага был осоловевший. Плащ и шляпа висели на спинке стула.

– Присаживайтесь, Лев Сергеич. – Андрейкин указал на стул напротив себя. – Присаживайтесь и слушайте очень внимательно.

Левин сел на самый краешек стула, опасаясь, что пластиковый уродец развалится под его нестандартным весом.

– Винца? – кивнул маг на бутылку.

– Боже упаси, – поморщился Левин. – Я с утра, как говорится…

– А я очень даже, как говорится, с утра! – лучезарно улыбнулся Андрейкин, наливая себе в стакан. – Очень даже, особенно когда есть удовлетворение от работы!

– А оно есть? – без интереса спросил Лев, чувствуя, как ножки у стула разъезжаются.

– Есть! – Андрейкин залпом выпил вино и выдернул из нагрудного кармана черный маркер.

Левин еще больше съехал на край стула, переместив свой вес на ноги. Теперь получалось, что он не сидел на стуле, а стоял на полусогнутых ногах. Поза была неудобная, зато стул остался в безопасности.

– Вот это ваша квартира, – маг вдруг нарисовал на белой пластиковой поверхности стола квадрат и в центре него написал цифру пять. – Ее продали целых два раза.

– Я это знаю, – напряженно улыбнувшись, сказал Левин. – Надеюсь, вы не из-за этого гениального открытия выдернули меня в семь утра из постели?

– Чтобы втюхать вам эту хату на Арбате, было создано и зарегистрировано агентство-однодневка «Юпитер», – продолжил маг, нарисовав в квадрате жирный восклицательный знак.

– Это я тоже знаю, – совсем поскучнел Левин. – И что?

– А то, что фирму создали для одной-единственной цели: чтобы вы и Дина Алексеевна оказались под одной крышей! Понимаете? Это не сделка с недвижимостью, это сделка с вашими душами!

– Ой, – сказал Левин. – По-моему, очень высокопарно и неправдоподобно.

– Смотрите сюда! – Андрейкин нарисовал на столе уродливую фигурку в юбке. – Евдокия Егодина, на которую зарегистрировано агентство «Юпитер», – стопроцентно подставное лицо. Кто-то дал ей денег на фирму, кто-то оплатил ее услуги «риелтора». Кто? – Андрейкин нарисовал знак вопроса теперь уже над женской фигуркой.

– Не знаю, – Левин пожал плечами. – Как-то все это сложно для моих невыспавшихся мозгов.