– Одну на всех – это вдоль парапета. В Иезуитском общежитии.

– А здесь и такие товарищи есть?

– Откуда я знаю? Общежитие есть, а иезуитов, может, и нет.

– Где живет Мартина? Твои вещи у нее?

– И мои, и Андрея. За вокзалом, откуда ты приехала, на другом конце города, у нового кладбища.

Алка резко повернула и решительно зашагала по направлению к вокзалу:

– Пошли. Заберем вещи, да и с Мартиной заодно поговорим.

Я нехотя согласилась, тем более что моего согласия никто не спрашивал.

8 ноября 1901 г. Прага.

Антуан был редким гостем в своем роскошном кабинете иезуитского Клементинума в центре Праги. Но сегодня он был не просто гостем, а гостем в замешательстве. Он еще раз проверил список компаний, подотчетных ему лично, и позвонил секретарской даме, работавшей в смежной комнате.

– Барбара, принесите мне список наших банков в Америке. Самых крупных.

Спустя некоторое время в его кабинете появилась секретарь в ослепительно белой блузке:

– Вы просмотрите их лично, или нужны мои комментарии?

Антуан показал женщине на стул и со вздохом сказал:

– Без ваших комментариев мне не обойтись. Откуда взялась эта папка?

Ему пришлось почти лечь на стол, чтобы дотянуться до черной папки, перевязанной золотой лентой с гербом де Монбара.

– Это принесли с вечерней почтой.

– Вы записали обратный адрес, когда распаковали коробку?

– Конечно. Я могу найти, если вам угодно.

– Обязательно, но позже.

Антуан развязал ленту, стягивающую увесистую документацию. Внутри оказался бухгалтерский отчет, каких ему приносят десятки. Но было что-то необычное в этих бумагах. Он пробежал глазами несколько строк, и его лоб покрылся холодной испариной.

– Барбара, проверьте, пожалуйста, названия компаний и имена, которые здесь указаны. Нужно сверить их со списком наших крупнейших заемщиков.

Антуан задумался на какое-то время, и Барбаре пришлось потревожить его:

– Мне сделать это здесь, в вашем кабинете, или я могу пойти к себе?

– Здесь, пожалуйста. Вы мне не помешаете.

Спустя час Барбара вернула ему список с пометками. Пробежавшись по нему вскользь, Антуан понял, что кто-то затеял против него рискованную, но сильную игру. Единственным достойным себя соперником, если не принимать в расчет Равви, он считал де Монбара. И теперь ему даже захотелось, чтобы это был он. Потому что если это сделано по распоряжению Монсеньора, значит, Антуан допустил серьезную ошибку. В списке, подготовленном Барбарой, значились почти все стратегические семьи, которые он вводил в бизнес и контролировал на протяжении трех сотен лет.

Поразмыслив, он все же отбросил Монсеньора. Значит, копает кто-то посторонний. Или это дело рук Бланки, и она опять связалась с де Монбаром? Сам граф бы не решился, да и не смог залезть в архив Корпорации. Не стал бы он столь безрассудно действовать против огромных сил и влиятельных связей Монсеньора, который прощал до сих пор неразумные действия своего родственника только из вежливости. Антуан вспомнил, как Бернар сказал на одном из собраний:

– Оставьте де Монбара. Он ни разу не перешел нам дорогу. Этот человек скорее полезен для нас, он умный соперник и заставляет нас двигаться быстрее.

Барбара терпеливо ждала, наблюдая за своим хозяином. Потом спохватилась и сказала:

– Вам принесли конверт сегодня утром, но просили не распечатывать. Посыльный настаивал, чтобы вы лично вскрыли его.

Антуан заинтересованно спросил:

– От Монсеньора?

– Нет, письма аббата де Клерво я доставляю вам сразу же. Этот отправитель мне не известен.

– Давайте.

Барбара принесла конверт, но не решалась сразу отдать его в руки Антуана. Он удивленно посмотрел на нее:

– Чего же вы ждете? Давайте конверт!

Она медлила:

– Этот посыльный был странный какой-то.

– Вам нечего опасаться. На этот адрес часто приходят странные письма.

Барбара протянула конверт. Антуан взял его и понял, что вызвало недоумение и страх секретарской дамы. На конверте была печать де Монбара. Он отослал Барбару и вскрыл письмо: «Я предпочел бы встретиться с вами сегодня вечером, около восьми на Староместской площади». И маленькая приписка, которая отбросила все сомнения Антуана, идти ли ему на встречу: «Правь, Британия!».

Было около четырех часов дня, и еще оставалось время заняться делами, но мысли его были целиком поглощены предстоящей встречей. Антуан решил позволить себе немного отдохнуть.

– Барбара, принесите мне кофе и свежие газеты.

Через пару минут секретарь входила в дверь его кабинета с большим серебряным подносом в руках. Хорошо, что мода за эти годы сильно изменилась и теперь женщина могла свободно проходить в дверь, не путаясь в кринолинах.

И не было необходимости открывать обе створки высоких резных дверей.

Антуан улыбнулся.

– Я и не знал, что для приготовления кофе понадобится пара минут.

Барбара довольно расплылась от похвалы.

– Я работаю у вас не один год, господин Антуан, и знаю, что если вы начали рассматривать портрет на стене, то обязательно потребуете кофе. Так обычно бывает.

Антуан рассмеялся.

– Неужели? Я за собой этого не замечал. Что нового в газетах?

Барбара улыбнулась. Она знала, как Антуан ненавидел газеты. Ему ужасно не нравилось перелистывать их огромные страницы, которые закрывали почти весь стол, падали и сминались в самых неподходящих местах. Он предпочитал, чтобы Барбара сама их просматривала и докладывала ему лишь о самых интересных статьях, касающихся политики, финансов, церкви и криминала. Церковь сильно сдала свои позиции, занявшись бизнесом. Пока ее интересовали политика, табак и оружие, прихожан становилось все меньше. Нужны новые инструменты привлечения широких масс. Антуану вспомнились крестовые походы. Да, этот мегапроект никогда не исчезнет из его памяти, как великое перемещение людей и состояний в пользу церкви!

Аккуратно поставив перед хозяином приборы, Барбара начала рассказывать. Антуан слушал ее рассеянно. Да, мир стал меняться слишком быстро…

1901 г. Прага.

В назначенное время Антуан осторожно спустился вниз по узким ступеням, ведущим в полуподвал. В маленьком ресторанчике, отделанном дорогими дубовыми панелями и уставленном старинной мебелью красного дерева, почти никого не было. Пара немцев, по всей видимости, купцов, и молодой француз в одежде студента были единственными посетителями заведения. В свете масляных ламп Антуан с трудом разглядел де Монбара, который сидел в дальнем левом углу за небольшим столиком. Он приветственно поднял руку, приглашая Антуана присоединиться.