Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такси приезжает мгновенно. Брать Хаммер я не рискую – в таком состоянии, могу и не справиться с управлением. Как прекрасно оказалось – из трех машин у меня осталась одна, причем самая нелюбимая. Та, которую я уже давно хотел продать.
Ровно в назначенное время я иду по аллее Летнего Сада, к той самой лавочке. Я знаю где искать, потому что это место, можно сказать, знаковое для нас.
Мужчина в сером костюме и кепке, сидит развалившись, положив ногу на ногу и убрав руки в карман. Он старше меня на пять лет, но его русые волосу уже усыпаны проседью. Его острое лицо покрыто густой бородой и сосредоточенно смотрит прямо, глаза скрыты солнцезащитными очками. Не смотря на всю свою показную расслабленность, я знаю, что он предельно собран и сосредоточен.
Я подхрамываю к лавочке и замираю, глядя на него.
— Привет, — с едва уловимой улыбкой говорю я.
— Давно не виделись, — не поднимая головы, говорит мужчина.
— Слишком давно, — киваю я.
— Что хотел?
Я хочу начать выкладывать свои проблемы, но тут же осекаюсь. Не с этого нужно начать наш диалог. Так неправильно.
— Для начала извиниться, — поджав губы говорю я. Мужчина внезапно смотрит на меня и поднимает правую бровь. Эти слова стали для него неожиданностью. — Я много раз думал о нашей с тобой ситуации. По началу не сомневался в своей правоте. Был даже зол на тебя. Очень долго злился и не понимал, почему ты первый не идешь мириться. В какие-то моменты мне даже не хватало тебя, когда я не мог справиться с чем-то или заручиться поддержкой. И от этого злился еще больше. Но чем старше становился, тем приходило больше понимания. Я остыл, а совсем недавно, может месяц назад или чуть больше, понял какой страшный поступок я тогда сотворил. Трудно представить, как ты тогда не убил меня на месте. Я был полнейшим ослом. Вот честно. Говорю, искренне, не из-за проблем, которые на меня свалились. Я действительно так считаю. Прости, я был полнейшим ослом тогда. Прости, если сможешь…
— Извинения приняты, — кивает мужчина, пристально глядя на меня.
— Пожмем руки? — протягиваю я свою.
— Ты еще обняться предложи, — хмуро усмехается мужчина, пожимая ее. — Если ты остыл и готов мириться, это не означает наличие тех же чувств у меня. Твои извинения приняты, но пока не более того.
— Понимаю, — опускаю голову я.
— Теперь рассказывай что у тебя, — уже более дружелюбно говорит мужчина.
Я подтягиваю джинсы и сажусь на лавку рядом с ним. Кладу локти на колени и тут же осекаююсь от удара боли в локоть. Хочется схватиться за него, но я сдерживаю себя. Не хочу чтобы он видел. Вместо этого сажусь, немного поворачиваясь, так, чтобы не опираться на больную руку.
— Депутат Семенов заимел на меня зуб. Причем конкретный, — начинаю я.
— Ого, — присвистывает мужчина. — Фигура крупная. Чем ты ему так насолил?
— Да. Даже чересчур крупная. Его сын умер от анафилактического шока у меня в ресторане. Кто-то по ошибке положил орехи ему в десерт.
— В твоем ресторане кто-то что-то сделал по ошибке? Я думал у непоколебимого Марка все под контролем, — усмехается мужчина.
— Я тоже так думал. И получается ошибался. Семенов устроил на меня настоящую охоту.
— Поэтому ты хромаешь?
— Да. Ты что новости не смотрел?
— Это немного не мой профиль. Можешь не рассказывать, сам узнаю.
— У меня есть это, — я достаю флешку из кармана и протягиваю мужчине. — Там тако-о-ое — туши свет. Но я не представляю, что с этим делать.
Мужчина забирает у меня флешку и убирает в карман, даже не взглянув на нее. Повисает тягостное молчание. Я вроде бы и хочу рассказать, что со мной происходит, но, с другой стороны, я знаю, что информации ему достаточно.
— Помнишь, как мы гуляли здесь пацанами? — нарушает молчание мужчина. — Ты вечно прятался так, что тебя хрен найдешь.
— Помню. Но ты находил.
— С трудом. Ты всегда хотел быть первым и лучшим.
— Ты единственный кто мог меня найти.
— Возможно.
Снова повисает тяжкое молчание
— Иосиф, — говорю вдруг я.
— М? — откликается тот.
— Почему ты не пришел на маминого гуся?
Брат смотрит на меня поверх солнцезащитных очков и вдруг улыбается, обнажая зубы.
— А ты сам-то был, деловой? — спрашивает он.
— Конечно, — улыбаюсь я в ответ. Неужели лед растаял? Становится так легко на душе. — Ты же знаешь, что его пропускать нельзя. Да и отец настойчиво звал. Не удивлюсь, если это он и попросил мать его приготовить.
— Мы с отцом в последнее время не в ладах, — морщится Иосиф.
— Ты и отец в ссоре? — вскидываю я брови вверх. Вот это поворот.
— Не то чтобы в ссоре, — пожимает плечами Иосиф. — Скажем так, у нас появились непреодолимые разногласия. Как и у тебя в свое время. Общаемся мы сейчас крайне редко, больше по его инициативе. Зачастую сквозь зубы.
— Боюсь представить, чем любимый сын мог так разочаровать отца, — качаю головой я.
— Все как обычно — делал не то, что он хочет, — Иосиф хлопает ладонями по коленям и встает. — Как и ты в свое время. Так что ты должен меня прекрасно понимать. И тут еще неизвестно кто кого больше разочаровал. Ладно, это дело десятое, — машет рукой он и смотрит на меня. — Займусь твоим делом сегодня. Посмотрим, что там есть на Семенова, — он протягивает мне ладонь.
Я встаю и крепко жму ее.
— Спасибо, — коротко произношу я, глядя ему в глаза.
— Пока не за что, — кивает Иосиф. Поджимает губы, не выпуская мою руку. — Я рад, что ты решился поговорить со мной. Хоть и пришел с проблемами. Надеюсь у нас еще будут поводы встретиться, когда они разрешатся, — он хлопает меня по плечу и задерживает на нем руку, легко сжимая пальцами.
— У меня только что камень с души упал, — выдыхаю я, повторяя его жест.
Мы стоим так какое-то время. Как два таких
