тому же тут к нам подошел дед собственной персоной. Патриарх рода Каядзаки был одет в парадный мундир, который буквально ломился от всевозможных медалей и орденов. Пипец дедушка повоевал, блин!

Коротко произнеся мобилизующую речь, содержание которой можно было передать одной фразой — «Каядзаки лучшие, порвите всех, дети», он удалился.

И через пятнадцать минут начались бои.

Глава 18

«Турнир. часть 2»

Мой бой с Хаясаки шел по расписанию четвертым, в вот у Юки вторым, так что сначала я посмотрел первое сражение на «мужском» ринге, а потом переместился на «женский». Первым выступал тот самый хрен по имени Угуми Токибава. Против него дрался какой-то парнишка с очередным долбанутым именем. Я решил для себя запоминать только победителей, иначе крыша поехать может, и угадал. Токибава вынес своего противника «в одну калитку».

Мехи у всех участников были одинаковых моделей. Чтобы выделиться, особо умные раскрашивали их в разный цвет, а Токибава вообще сделал все художественно, размалевал свой в багрово-красные цвета, на шлеме изобразил мощные челюсти, чтобы получился эдакий демон.

Схватка началась весьма бодро. Противник Токибавы сразу закидал противника огненными шарами, а потом бросился в атаку, видимо решил ошеломить и добить. Наивный. Враг рода Каядзаки спокойно принял шары на огненный щит и встретил летевшего на него противника мощным ударом механической руки в лицо. Однако японец вовремя опомнился и, уйдя с линии удара, сам зарядил механическим кулаком в живот Угуми. Удар казался мощным, но, как выяснилось, недостаточно. Щит он пробил, но Токибава устоял на ногах и молниеносно левой рукой ответил противнику под подбородок.

В результате противник моего кровника полетел обратно по нисходящей траектории и грохнулся на покрытие ринга, которое представляло собой хорошо утрамбованный песок. Токибава не дал ему ни шанса, он мгновенно появился перед пытавшимся подняться врагом и обрушил механический кулак ему на голову жестом молотобойца. Шлем треснул и раздался отчаянный свисток судьи. Схватка была закончена. Бойцы даже не достали закрепленные на спине крест-накрест катаны.

— Сильный соперник, — задумчиво произнес стоящий рядом со мной Токанава, — не ожидал. Раньше у Токибавы сильных бойцов в роду не наблюдалось

Я пожал плечами. Ничего такого уж серьезного я не увидел. Скорее ошибка противника. Своими мыслями я поделился с сэнсэем. Тот наградил меня укоризненным взглядом.

— То, что противник допустил ошибку, не говорит о его слабости. Может быть ошибка в тактике, тут да. Но вот щит у Токибавы очень силен. Посильнее твоего будет. Главное — правильная тактика боя, от нее зависит пятьдесят процентов успеха.

Спорить я с ним не стал — начинался бой Юки. Честно говоря я переживал за свою невесту. Кстати, в бою она просто преображалась. Создавалось впечатление, что мягкая и добрая Юки исчезала, и вместо нее в тело девушки вселился настоящий берсерк-самурай.

Ее соперница была на голову ниже, но, как я и предполагал, оказалась невероятно шустрой. Рисунок боя полностью отличался от того, что я видел в поединке Токибавы. Китаянка с поразительной скоростью прыгала вокруг Юки, атакуя ее огненными шарами практически со всех сторон. Девушке приходилось крутиться на одном месте, отражая пусть и не особо сильные, но достаточно хлесткие выпады противника.

Долго это продолжаться не могло, и конечно моя невеста все понимала. В ее руке внезапно появилась огненная плеть, хлестнувшая по щиколоткам резвой Ли Хун. Та, увлекшись подобием танца, совершала особо заковыристый прыжок и не сумела отреагировать вовремя. Плеть прошла под щитом и легко пробила броню меха.

Лицо китаянки скривилось от боли, но стоило отдать ей должное, самообладание она не потеряла. От второго удара плетью увернулась и провела несколько резких ударов в корпус Юки. Последний из них все-таки пробил щит японки, и та отлетела метров на десять, пропахав спиной ринг. Но когда в место, на котором она лежала, врезался огненный шар, Юки там уже не было. А китаянку, которая, видимо, уже праздновала победу, вновь полоснуло плетью по ногам, и теперь куда более удачно.

Над ареной пронесся громкий крик боли, Ли Хун упала на колени, и… увернулась от второго удара Юки, в руках которой появились катаны. Китаянка тоже достала оружие, но все же два попадания по ногам не прошли бесследно. Отбив несколько атак, Ли Хун не выдержала и со стоном повалилась на песок. В следующий миг удар кулака отправил ее в нокаут.

— Хорошо, — скупо похвалил Токанава, когда девушка спустя пять минут появилась рядом с нами. Лицо ее светилось от счастья.

— Ты видел, как я ее… раз! Она пропустила… а я… еще раз… и все! Я думала… — девушка взахлеб стала делиться подробностями боя, но под укоризненным взглядом сэнсэя притихла. Чувствую, меня в номере ждет красочный рассказ возбужденной девушки, которая, как я заметил, совсем не успокоилась.

Честно признаюсь, хотел бы посмотреть поединок Машеньки Булатовой, но увы, наши бои шли параллельно. Жаль, конечно, но, заметив мое огорчение, Таканава сказал, что все поединки записываются, так что мы потом сможем разобрать потенциальных противников и интересные приемы. Я отправился в зону подготовки бойцов, которая располагалась рядом с рингом. Там меня ждали молчаливые японцы-телохранители. Я так и не узнал их имена, мало того, мне уже вообще начало казаться, что Токанава в свою группу поддержки набрал немых…

Здесь же одевался и мой соперник в сопровождении пары помощников, похожих на моих как близнецы братья. Вот твою дивизию, больше месяца среди японцев кручусь, а отличать их между собой, особенно мужиков и не аристократов, никак научиться не могу. Ну кажется мне, что все они на одно лицо. Девчата ладно, прически, фигуры, волосы в разный цвет красят, грудь опять же…

Сам Носико Хаясаки был обычным черноволосым, узкоглазым и мелким. Вот не хватало у него аристократического шарма. Может я и путал простолюдинов, но вот практически у всех аристократов чувствовалась порода. Знаете, такое неуловимое ощущение, когда ты понимаешь, что перед тобой стоит человек, привыкший повелевать. Отпрыск рода Хаясаки «породы» был лишен

— Каядзаки, — он оделся первым и, проходя мимо меня, остановился. И надо же. Поклонился.

— Хаясаки, — вернул я ему поклон.

— Я тебя размажу, мелкий выкормыш Гасадокуро!

Бросив эти громкие и пустые слова, он удалился. Я покосился на своих спутников которые проводили его с невозмутимыми лицами.

— Кто такой Гасадокуро? — проворчал я, обращаясь к ним, но они проигнорировали мой вопрос. Твою мать, набрали каких-то «киберсамураев». Слова вымолвить не могут.

— Пора, господин, — вдруг произнес один из них. Надо же. А я уже записал их в немые. Ладно, действительно пойду. У Юки про гасадокуро узнаю позже. Интересно же, что мне там втирали.

Как только залез в меха и ступил на песчаное покрытие ринга, сразу ощутил