Автоматчики внимательно обходили кругами поле перед насыпью, постепенно приближаясь к Глебу. И он решился, нельзя терять ни минуты, надо действовать, чтобы сработал фактор неожиданности. Он поймал в прицел одну из фигур, затянутую в зелено-серую форму, и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, немец, как подкошенный, упал в траву. Двое из его напарников кинулись к убитому, а четвертый присел и перебежкой двинулся в ту сторону, откуда прозвучал выстрел. Шубин уже был готов, он лежал со взведенным курком. Огонь! Второй автоматчик взмахнул руками и упал навзничь, держась за бок, куда вошла пуля. Остальные двое легли на землю, прячась от метких пуль советского разведчика. Они осторожно подняли головы, осматриваясь и выискивая нападающего, но Шубин в этот момент затих. Он принял решение не уползать от противников, они все равно быстрее и нагонят его за пару шагов, а наоборот, действовать на опережение. Он, стиснув зубы, пополз осторожными движениями к тому месту, где затаились два эсэсовца. Но его старания заметили, он расслышал два голоса и шуршание травы. Немцам надоело прятаться, и они решили рискнуть, чтобы проверить, почему не стреляет взрывник. Тогда Глеб поспешно сунул руку с пистолетом под грудь так, чтобы не было видно оружия и притворился мертвым. Совсем близко раздался шепот двух солдат:

– Он мертвый?

– Кажется, да. Иди ты, проверь.

– Проверяй сам. Он чуть не подстрелил меня, снайпер. Он мертв, посмотри, рядом с ногами море крови.

– Пошли вместе, я не позволю тебе отсиживаться в кустах.

– Черт с тобой, – поднялся заросший почти до самых глаз рыжей щетиной солдат и подтолкнул своего напарника вперед.

Тот с неудовольствием дернул рукой, но все-таки шагнул к неподвижному телу и пнул со всей силы Шубина в бок. А сам прошептал товарищу:

– Черт, это немецкий офицер. А если это из поезда, штабной? Это мы его убили?

– Идиот. – Щетинистый тоже ударом ноги проверил, жив ли человек, лежавший на земле. – Мы же не успели в него даже выстрелить. Да, это немецкий офицер. Может, сбежал из вагона?

– Тогда почему стрелял в нас?

– Пьяный или сошел с ума, – пресек любопытные вопросы напарник. Он наклонился над телом. – Надо обыскать его и возвращаться обратно, доложить о том, что живых не осталось. Ну и переполох здесь будет.

Коснуться плеча мертвеца он не успел, тот неожиданно повернулся вокруг своей оси и выставил пистолет. Выстрел, второй! Шубин перекрутился, позабыв о боли, и послал два метких выстрела в близкую цель – двух немцев, что стояли над ним. Сраженные меткими выстрелами эсэсовцы упали в траву, ни один не успел даже вскрикнуть. А Глеб ловко содрал с плеча поверженного противника автомат и перекинул лямку себе через голову – теперь он вооружен и даст отпор остальным фрицам, которые вскоре сюда прибудут.

Но этого не случилось – переданная Шубиным телефонограмма срочно подняла в воздух несколько советских бомбардировщиков. В воздухе вокруг вдруг раздался тяжелый свист, земля под разведчиком вздыбилась и ударила под дых. Разведчика подкинуло взрывной волной, потом накрыло страшным грохотом, от которого, казалось, лопнут перепонки. Грохот, черное облако из гари и сажи накрыло железную дорогу и пространство вокруг нее. Земля под Глебом ходила ходуном от ударов снарядов, горизонт сместился в сторону, а ровные линии рельсов изогнулись и разошлись в разные стороны. Он с трудом дышал раскаленным воздухом, чувствуя, как боль впивается острыми когтями в ноги, а голова разрывается от мощной взрывной волны. Разведчик раскрыл рот как можно шире, чтобы не лопнули барабанные перепонки, и вжался в сухую траву. Над его телом пронеслась горячая, дышащая огнем лавина из пепла, осколков, раскаленного воздуха и ядовитых пороховых газов. От боли и невыносимого жара Шубин почувствовал, что теряет сознание.

Советские бомбардировщики один за другим сбрасывали снаряды. Взрывами разметало сотни немецких военных, окопы завалило землей, орудия превратились в бесформенные кучи металла. Тяжелые самолеты возвращались снова, уходя дальше по квадрату, который так подробно исследовал Шубин. Советские бомбы падали точно в цель, уничтожая все сооружения, что успели возвести немцы. Точечная бомбардировка длилась с полчаса, и ее результат был плачевным для немецкого плана по строительству цитадели. Все основные узлы, которые в строжайшей секретности поспешно строились в глубинах леса, были уничтожены, разведывательная операция, проведенная группой капитана Шубина, помогла парализовать усиление линии фронта. Опасность отступила, и теперь гитлеровская армия потеряла преимущество, ей оставалось бежать дальше на запад, возвращаться на родину, освобождая оккупированные советские земли. Разведчик не видел, что происходило в полевых штабах, какой переполох и суета начались в рядах немецкой армии. Но если бы мог видеть, как поспешно бегут оставшиеся в живых, наплевав на мертвых, умирающих и грандиозные планы, то был бы доволен – не зря во время вылазки на немецкий фронт положили свои жизни его боевые товарищи Коля Воробьев и Авдей Злобин.

Когда Глеб открыл глаза, то было уже темно. Сначала он не понял, что жив и выжил во время авианалета, но тут же распухшая нога отозвалась острой болью, и разведчик понял – ранен, но жив, выжил прямо посреди смертельной бомбежки. Он неожиданно для себя улыбнулся, хотя тело невыносимо болело, а в голове до сих пор стоял звон от страшных взрывов. Но самое главное, что он был жив, жив! И теперь осталось лишь добраться до линии фронта. Проклятые немцы больше не могли остановить разведчика, ведь благодаря его разведоперации станцию вместе с постройками, сотнями единиц техники, тысячами солдат разгромили, выжгли дотла на оккупированной земле.

Голова с каждой минутой работала все яснее, и Шубин понимал: надо как можно быстрее ползти, ползти изо всех сил, пока его рана не превратилась в инфицированный очаг, который заразит лихорадкой все тело. Теперь можно не бояться патрулей или дрезины с немцами, железнодорожное полотно разрушено, а все движение гитлеровских войск остановлено бомбардировкой.

И он двинулся в путь, по памяти выбирая ориентиры. Вот светят в небе Полярная звезда и луна, хотя их еле видно через тонкую сетку гари, которая все еще висела в воздухе после взрывов. По ним разведчик выстроил в голове маршрут: сейчас вдоль железной дороги два километра, потом три километра через лес, как шла отважная девушка Варя, и еще по старой пойме пять километров, перед тем как он окажется рядом с нейтральной полосой. Такое расстояние на своих ногах капитан Шубин прошел бы за ночь, но ползком… Неизвестно, сколько займет времени возвращение на советскую территорию, и этого времени у него практически