Эпоха Хрущева завершилась Пленумом ЦК, состоявшимся в октябре 1964 года. О грядущих событиях отца проинформировал лично Брежнев, который звонил ему по «кремлевке»[22], и они о чем-то коротко беседовали. По всей видимости, отец встречался с Брежневым и его единомышленниками и раньше, еще в ходе подготовки пленума, на котором предполагалось сместить Хрущева с должности Первого секретаря ЦК. На состоявшемся после Октябрьского пленума Главном военном совете отцу было предложено выступить. Проект этого выступления сохранился в домашнем архиве. Ему казалось важным рассказать о том, что тяготило его на протяжении нескольких лет, в течение которых при Хрущеве проходила реформа армии. С точки зрения Конева, помня об уроках последней войны, необходимо очень решительно устранять недостатки в строительстве Вооруженных Сил, чтобы вновь, как и в 41-м, это пагубно не сказалось на обороне государства: «Благодушествовать, сглаживать, замазывать недочеты в состоянии дел нашей армии – дело недопустимое и опасное». Прежде всего, отец высказался по поводу большого ущерба, нанесенного строительству авиации. Он напомнил, что во время гражданской войны в Испании некоторые докладывали Сталину о превосходстве нашей авиации над немецкой, а когда началась Отечественная война, мы испытали на себе это «превосходство»: оказались беззащитными, имея технически устаревшие типы самолетов и очень слабую противовоздушную оборону. И вот теперь история повторяется, американцы превратили Вьетнам в опытный полигон. «В связи с этим хотелось бы знать, как там действительно выглядит наше вооружение, авиация, ракеты ПВО, ракеты земля воздух, применяемые вьетнамцами, по сравнению с техникой и вооружением американцев», – задается вопросом отец.

Затем в своем выступлении он обсуждает развитие Военно-Морского Флота. «Ломка крейсеров, слабый надводный флот, отсутствие авиации для противолодочной войны и обеспечения действий подлодок – все это проблемы, которые нужно решать незамедлительно. Нам нужны также ударные соединения флота, вплоть до авианосцев и мощных подлодок».

Особое внимание он как военный руководитель с огромным опытом обращает на проблему подбора и расстановки кадров. Он заявляет, что на руководящие посты в армии нередко подбирают людей не по их деловым качествам, а по знакомству.

«Хрущев проводил политику разобщения кадров, практиковались интриги и наговоры, неугодных разгоняли, кого под видом болезни, кого – в связи с возрастом, третьего но причине несогласия с его руководящими указаниями, к примеру в деле строительства ВМФ».

Сплочение командных кадров, рассуждает далее отец, достигается в совместной работе, но, к сожалению, в течение трех лет не собирался Главный военный совет, не проводились крупные войсковые учения и маневры в округах, сборы высшего командного состава, военно-стратегические игры на картах, хотя именно на этих играх проверяются на практике военные доктрины, происходит обмен передовым опытом, вырабатываются единые взгляды на ведение войны.

Человек очень энергичный и целеустремленный, отец говорит и о ритме работы министерства обороны: «Я понимаю, что спокойный и размеренный ритм – это дело хорошее. Но темпы в работе в наше время должны быть значительно выше и соответствовать тем современным силам и средствам, мощь которых рассчитана на быстроту и безотказность действий. Затишье и благодушие недопустимы». В этом выступлении отец указывал на проблемы, о которых было в свое время много сказано Никите Сергеевичу лично, но найти у него поддержки не удалось.

Завершалась деятельность отца как военного руководителя. Начинался новый период жизни, который кто-то может назвать «осенью жизни», ну а для меня он поистине драгоценен, поскольку именно во второй половине 60-х годов папа, наконец-то, большую часть времени стал проводить дома, а я, повзрослев, стала лучше понимать отца, мы много общались. Он стал активным участником нашей домашней жизни и центром притяжения для самых разных людей: соратников по войне, писателей, журналистов, историков.

В 1961 году Хрущев решает использовать авторитет отца в ходе возникшего кризиса вокруг Западного Берлина. В тот период в центре Европы вызревала опасность третьей мировой войны. Танки стран НАТО, прежде всего США, стояли против танков группы наших войск в Германии, что называется «дуло в дуло». Любой незапланированный, «шальной» выстрел мог послужить поводом для начала полномасштабных боевых действий. Ситуация в Германии стала угрожающей к августу 1961 года.

В Москве в это время отмечали успех полета космонавта номер два – Германа Титова. По этому поводу в Кремле состоялся торжественный прием, на котором присутствовал отец. На приеме, рассказывал он позже, Хрущев, зная о чрезвычайно острой ситуации в Берлине, принял решение назначить его командующим группой наших войск в ГДР и, обыграв фамилию, произнес: «Нужно сделать ход конем». О состоявшемся решении отцу должен был сообщить А. А. Гречко, в то время Главнокомандующий объединенными вооруженными силами государств – участниц Варшавского Договора, но он, по-видимому, использовав какие-то достаточно убедительные аргументы, упросил Хрущева проинформировать отца о назначении лично. Хрущев сделал это и далее предоставил отцу свой личный самолет, чтобы ускорить его прибытие в Берлин. Прямо с приема отец позвонил маме и предупредил, что получил задание срочно вылететь в Германию, а за вещами пришлет позже адъютанта. Так отец снова оказался в Берлине, который он штурмовал со своими войсками в апреле 1945 года.

Боевой опыт отца, его решительность, организаторские способности оказались востребованными в условиях чрезвычайно опасного для мира кризиса в Европе, для ликвидации которого, как известно, в считанные дни выросла знаменитая Берлинская стена. Записей или заметок отца о событиях того лета почти не осталось – лишь вырезки из публикаций западной прессы да небольшой набросок, который я цитирую далее, поскольку в нем воссоздана живая атмосфера того времени: «В августе 1961 года правительство ГДР при поддержке правительств стран – участниц Варшавского Договора провело мероприятие по установлению государственной границы с Западным Берлином и ввело необходимые меры ограничения в пропуске через государственную границу для иностранцев.

Эти законные мероприятия ГДР, как любого суверенного государства (укреплять свою границу и устанавливать необходимый режим), вызвали угрозы и провокации со стороны руководства НАТО. Американское командование в Западном Берлине двинуло танки в Восточный Берлин для того, чтобы силой завоевать право для бесконтрольного проезда в демократический Берлин. Мы предвидели эту вооруженную провокацию и выдвинули свои танки к проходу на Фридрихштрассе. Стояли танки друг против друга сутки, в полной боевой готовности, и дело кончилось благополучно только потому, что мы наши танки отвели, американцы через 40 минут отвели свои».

Многие обстоятельства благоприятствовали отцу и способствовали успешному выполнению возложенной на него миссии: слава полководца недавней войны, способного решать проблемы, противопоставляя силу силе; способности переговорщика и умение убеждать в правильности своей позиции, что отмечали многие его западные коллеги. Но были и моменты везения – например, главнокомандующий сухопутными войсками США в Европе генерал Б. Кларк был хорошо знаком отцу еще по Вене, где он был комендантом американской оккупационной зоны, а отец – советской. В Берлине в 1961-м году им суждено было встретиться вновь. В 1945-м году им удавалось решать многие острые проблемы путем переговоров, удалось и теперь.