– Очень вкусное. Попробуй.

Ганнон засунул указательный палец в одну из ручек амфоры и, поставив ее на предплечье, сделал глоток. Вино обладало необычным земляным вкусом, ничего подобного он прежде не пил. Юноша сделал глоток, потом еще и еще. Он собрался продолжить, но Сафон толкнул его в бок.

– Мне оставь!

Ганнон сделал еще глоток и вернул амфору брату.

– Извини, оно просто изумительно.

– Я так и думал, – торжествующе сказал Сафон. – Я взял его на большой вилле, одной из самых крупных, что мне доводилось видеть. Человек, который владел ею, был необыкновенно богат.

– Он мертв?

– Нет, мерзавца не было дома, о чем я очень сожалею. Нам пришлось удовлетвориться, уничтожив его семью.

Ганнон закрыл глаза.

Аврелия.

– И тебе досталась только одна амфора?

Сафон расхохотался.

– Конечно, нет! Там было еще двадцать таких же. Держись поближе ко мне, братишка, и в ближайшем будущем сможешь надираться каждую ночь.

Такая перспектива Ганнону понравилась, в особенности если ему придется командовать солдатами, убивающими женщин и детей.

– Дай еще, – прорычал он.

– Мой брат энофил[10]! Однако сегодня тебе лучше больше не пить, – посоветовал Сафон.

Ганнон помедлил, не поднося амфору к губам.

– Проклятье, почему?

– Завтра тебе потребуется свежая голова.

Я знал.

– Почему завтра? – задал он глупый вопрос.

– Или послезавтра. – Сафон прищурился. – Ты не собираешься спросить, чего хочет от тебя Ганнибал?

– Говори, – монотонным голосом ответил юноша.

– Тебе не кажется, что нужно проявлять побольше энтузиазма? – спросил Сафон. Однако Ганнон промолчал. – Ганнибал – наш лучший командир за многие, многие годы. Он умен, и он великолепный тактик. И солдаты его любят.

– Я знаю. И тебе прекрасно известно, что я его тоже люблю. – Даже если он отдает приказы, заставляющие нас совершать ужасные вещи. Ганнон взял себя в руки. Если они уничтожат несколько семей, ничего страшного не случится, верно? – Где находится деревня, которую я должен разграбить?

– Что?

Ганнону стало не по себе, когда Сафон взглянул на него.

Старший брат прищурился.

– О, теперь я понимаю, почему ты так странно себя ведешь. Ты думаешь, я принес приказ напасть на местную ферму?

– Да, – смущенно пробормотал Ганнон.

– Ты можешь считать подобные вещи тошнотворными, мой маленький брат, но придет день, когда и тебе придется этим заниматься, – предупредил Сафон. – И когда он настанет…

– Я выполню приказ, – резко ответил Ганнон. – Я следую за Ганнибалом до самого конца, как и ты.

Сафон бросил на него изучающий взгляд.

– Хорошо.

– Так о чем речь? – спросил Ганнон, которому хотелось поскорее сменить тему.

– Это поинтереснее, чем жечь амбары с сеном и убивать мирных жителей. – Сафон перешел на шепот и наклонился поближе к Ганнону, хотя рядом никого не было. – Помнишь Замара?

– Конечно.

Так звали нумидийского офицера, командовавшего патрулем, на который Ганнон наткнулся, когда искал армию Ганнибала более шести месяцев назад. С тех пор они не раз сражались бок о бок.

– Сегодня он и его люди отправились вперед на разведку и нашли подходящее место для засады. Когда Ганнибал об этом услышал, он решил посмотреть сам. После возвращения он собрал всех старших офицеров и некоторых других. Бостар и я оказались среди них.

Незнакомец мог бы не уловить перемену интонации Сафона, когда тот произносил имя Бостара, но только не Ганнон. «Они до сих пор в ссоре», – устало подумал он.

Неожиданно закричала ночная птица, пролетавшая над волнами озера. Звук был жутковатым, и волосы на затылке Ганнона встали дыбом.

– Что сказал Ганнибал?

– Теперь тебе стало интересно? – Зубы Сафона сверкнули в темноте.

– Проклятье, ты прав. Мы будем сражаться?

– Примерно в двух милях отсюда – высокая горная гряда, которая начинается в миле от берега. Там образовалось нечто вроде прохода к раскинувшимся дальше землям. Если продолжать движение на восток, откроется еще один проход в форме полумесяца – небольшое пространство, с севера ограниченное горами. Дорога идет вдоль береговой линии, пока не упирается в узкое место – ущелье, находящееся в нескольких милях дальше. Там достаточно места, чтобы расположить нашу армию на склонах горы. И мы будем скрыты от всех, за исключением галлов в центре. Ганнибал хочет, чтобы римляне их увидели, как только минуют вход. Галлы и должны заманить римлян в западню.

– О боги, – выдохнул Ганнон. – Если у нас получится, они окажутся, точно рыбы в садке.

– Мне нравится такая аналогия. И рыбе будет некуда деваться, разве что в озеро – где ей самое место! – Сафон рассмеялся.

– Значит, таков план? – возбужденно спросил Ганнон.

– Вся армия утром войдет внутрь. Каждый отряд займет предназначенную ему позицию так быстро, как только возможно, на случай, если римляне попытаются нас догнать.

– Но ведь это маловероятно? Они отстают, по меньшей мере, на день.

– Я знаю. Римляне доберутся сюда только послезавтра, но Ганнибал не хочет рисковать.

Это звучало вполне разумно, и Ганнон кивнул.

– Если галлы будут в центре, то какое место предназначается нам?

– На левом фланге, вместе с пращниками. Кавалерия останется справа, готовая отсечь римлянам пути к отступлению.

– Это блестящий план. Ганнибал настоящий гений!

– Тогда выпьем за него и за великую победу, – с чувством сказал Сафон.

Они по очереди сделали по большому глотку из амфоры. Ганнон и думать забыл о купании. Он не испытывал такого волнения со времен Требии. Если план Ганнибала сработает, римлян ждет второе тяжелое поражение за последние шесть месяцев. Это сулило хорошее будущее. К тому же он ощутил новую близость со старшим братом. При обычных обстоятельствах Ганнон ожидал бы появления Бостара с такой новостью, но вместо него пришел Сафон. У них сложились непростые отношения, но Ганнон решил, что должен их улучшить. Почему он не может дружить не только с Бостаром, но и с Сафоном? Быть может, он даже сумеет их помирить…

Но сначала нужно одержать победу в сражении.

Юноша вдруг представил себе Квинта, и им овладела печаль. Ганнон постарался ее отбросить, и это получилось легче, чем раньше. Он не встретит своего бывшего друга во время сражения. А если и встретит, сделает то, что будет необходимо.