в надежде услышать, что Антон поменял билеты и летит завтра с нами.

— В воскресенье, — соглашается парень, — наш самолет в девять утра. В Москве будем к часу дня. Так что в три мы можем смело планировать встречу, причем гарантировано наедине и в знакомой обстановке.

— Хорошо, — дух захватывает, и на более развернутый ответ сил не хватает. С одной стороны мне жаль, что мое предположение об изменении даты вылета было ошибочным, а с другой, мозг лихорадочно начинает перебирать наряды. Я же всю неделю ходила то в обычных джинсах, то в его шортах. Ни разу в платье не удалось показаться. Руки тянутся за телефоном, чтобы посмотреть погоду в Москве.

— Все в порядке? — Антон обеспокоенно следит за моими манипуляциями.

— Хочу посмотреть погоду, — показываю ему экран телефона и, не успев притормозить, вываливаю как на духу, — думаю, что надеть…

— О, женщины! — смеется парень, и я, забыв про погоду и наряды, залипаю на его улыбке. Ловлю себя на мысли, что он не часто баловал нас ими, все больше был серьезным и рассудительным. Надо признать, причины у него явно были.

Пока копаюсь в причинно-следственных связях с неба начинает капать. Точнее, капает лишь первые две минуты. Не успеваю скинуть с себя рюкзачок, где лежит зонтик, как на нас обрушивается тропический ливень. Антон тянет меня к ближайшим деревьям. Мы уже порядочно отошли от отеля и теперь лихорадочно оглядываемся в поисках, куда бы спрятаться от природного душа.

Останавливаемся под деревом, я открываю зонт. Разумеется, у моего спутника такого агрегата нет, и мы вдвоем ужимаемся под моим маленьким и трепещущим в порывах ветра зонтиком. Косые струи воды своевольно поливают нас, так что оба моментально вымокаем от талии и ниже, только головы остаются сухими. Антон встает спиной к дереву и расставляет руки, вопросительно глядя на меня. Я вспоминаю катамаран. Как же все изменилось! Ни слова не говоря, прижимаюсь к нему спиной и слегка наклоняю зонт вперед, чтобы загородиться от вездесущих капель.

— Кажется, мне начали доверять, — слышу над ухом насмешливый голос и прижимаюсь сильнее.

***

— Что вы так долго, я уж волноваться начала, — вскидывается возмущенная подруга на Антона, едва мы заходим в номер.

— Уберите ее от меня, — устало закатывает глаза Денис, — она мне всю плешь проела. Ощущение, что не она сегодня по полной косячила, а я.

— Чего я косячила? Где косячила? Я такие фотки урвала! Зашибись! — обрушивается на него, и похоже, не в первый раз Танька.

— Все-все-все! Брейк! — машет руками Денис, — давай дальше бухти про Гоа. Что там с волнами? Мордой об песок тебя шмякнули?

Рассвирепевшая подруга, одетая в очередные джинсы и футболку Дениса, бросается с кулаками на обидчика, посмевшего посмеяться над ней.

— Тань, пошли домой. Я уже пообщалась со Светланой Анатольевной, так что тебе с ней пересекаться не придется, — радую я суперактивную пострадавшую.

— Да, идем домой. Надо посмотреть, в чем завтра в Москву ехать. Может, у меня что-нибудь найдется, — подруга, как я и надеялась, отвлекается от своего персонального отпускного врага.

Мы забираем ее мокрую одежду и, распрощавшись с ребятами отправляемся домой. По пути снова заходим за разноцветным смузи. Продавец помнит нас и уже приветствует как старых знакомых. Это приятно. Вот так постепенно далекие места становятся близкими и родными, когда в них появляются люди, которые тебя знают и рады встрече с тобой.

Выслушав заказ, женщина что-то прикидывает в уме и аккуратно, чтобы не смешались, заполняет ароматными массами стаканы. Еще когда покупали смузи в первый раз, меня удивило, почему продавец заполнила бокалы совершенно в другом порядке. Тогда я списала на то, что она просто не придает значение очередности и наливает как ей удобно. Сегодня не выдерживает Танька:

— Почему Вы льете не в том порядке, — придирчиво уточняет она, заметив, что продавщица сначала налила банановое пюре, а не клубничное, как произнесла я. Собственно, мне самой порядок без разницы, но тоже стало интересно.

— Так я по плотности смотрю, — охотно объясняет женщина, — более плотное вниз, более легкое вверх, чтобы не перемешивались под собственной тяжестью.

«Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка», как любит напевать мой папочка. Даже в таком простом деле, как заполнение бокалов со смузи.

Благодарим словоохотливую продавщицу и душевно прощаемся. Однако, для тетечки мы лишь постоянные покупатели, а вот если у нас что-то выйдет с Антоном, то Лазаревское станет для меня родным в самом прямом смысле. Именно под таким ракурсом я сейчас на него и смотрю. И мне реально нравится то, что я вижу.

***

— Ну и в какое кафе идем ужинать? — ехидно вопрошает Танька вечером, когда мы, высушив ее одежду и отдохнув, вспоминаем о еде.

— Угадай с трех раз, — вяло огрызаюсь я.

— Нисколько не сомневалась, — подруга без слов понимает, что я имею в виду то кафе, где мы ели с ребятами. Натусик, ну соберись. Ты же сама сказала, что Тоха тебе позвонит, когда освободится. Ну что ты куксишься?

Я и сама не знаю, что давит на меня. Вроде, все понятно, послезавтра Антон пригласил меня на свидание, а сегодня у него дела. Как освободится, обещал сразу позвонить. У меня нет оснований сомневаться в его словах. Но что-то внутри не дает покоя. Настолько ухожу в себя, что не замечаю дороги и с удивлением обнаруживаю перед собой вход в кафе.

— Девчонки, — раздается удивленный голос не понятно откуда взявшейся Настёны, — а что вы здесь делаете? — она смущена и, похоже, не слишком рада нас видеть.

— Не поверишь, — весело ехидничает Танька, — поужинать решили. Присоединяйся. У нас сегодня прощальный вечер.

— Нет, — виновато пожимает плечами дочь Елены, — у меня здесь встреча.

— Мы сядем подальше и не будем вам мешать, — понимаю, о какой встрече она говорит. Похоже, в кафе, ее ждет бывший муж, с которым она надеется восстановить отношения. Но идти в другое заведение я не собираюсь даже ради Настёны, потому что именно это кафе имеет для меня сакральное значение.

Танька не в курсе, о какой встрече говорит наша знакомая, и я делаю ей знак, что все сейчас объясню. Между тем Настёна входит в кафе и ищет глазами своего спутника. Увидев, расправляет плечи и уверенно идет вправо. Мы также уверенно поворачиваем влево и занимаем свободный столик. Хорошо, что сейчас только начало вечера, и свободных мест еще много.

— Ты видела, к кому она пошла? — Танька обеспокоенно оборачивается, на Настену, но мельтешащие официанты и входящие клиенты мешают ей разглядеть сидящих за тем столом, куда двинулась молодая женщина. — Мне показалось,