тетка, не смотря на количество лап и глаз, но...

У нее есть один пунктик - с моим появлением она просто помешалась на портальных перемещениях. А уж такой подарочек, в виде только вернувшихся ученичков, которые только что ушли, она будет смаковать и крутить в кокон!

И ведь самое плохое в том, что я даже не представляю, как у меня это получилось!

Была бы стенка рядом - стукнулся бы об нее лбом.

Дважды!

И обеих зараз, тоже бы стукнул!

Особенно Синти, которая вместо того чтобы заткнуться, с восхищением выдала матерную тираду малого Петровского загиба.

К сожалению, с адаптацией на Всеобщий язык...

Это было феерично.

Мара покраснела.

А я потянулся было почесать затылок, но решил этого не делать...

Ибо не поможет.

Тут уже придется морщить лоб...

Закосить под дебила не получится.

- Синти... - Мадам Парруз сознательно игнорировала меня, догадываясь, что если даст мне слово первому, то я что-нибудь совру, придумаю, выкручусь. А две красавицы с легкостью меня поддержат в любой, даже самой тупой лжи! - Я жду объяснений!

- А-а-а... Э-э-э-э... - Феечка глянула на меня.

- Синти! - Мадам рявкнула так, что я подпрыгнул.

- Ничего не помню, Мадам Парруз! - Выдала на голубом глазу феечка и замерла стойким оловянным солдатиком.

Да уж... такое даже мне в голову прийти бы не смогло!

- А я их вообще впервые вижу... - Вбила очередной гвоздь в мой гроб, рыжая Мара.

- Та-а-а-а-а-ак... - Довольно протянула Мадам и я начал уже мысленно догадываться, что именно чувствует муха, попавшая в паутину. - Уважаемый студень, я требую объяснений!

Вот так "Уважаемый студень" и есть у меня ощущение, что если я сейчас не сбегу, то стану "просто студнем"...

Я открыл рот, чтобы честно признаться во всех своих грехах, но...

Вместо этого, выдал в эфир:

- Ваще ни х... помню...! - И замер, словно мышь под веником.

В голове крутились эпизоды нашего странного путешествия, я отлично помнил, как выглядит Мара голой, но... Стоило открыть рот или просто взглянуть Мадам в глаза, как на месте воспоминаний воцарялась душная пустота, покрытая клубами белейшего пара, словно в минус сорок открыли дверь в парилку...

Со мной такого даже на экзаменах никогда не было!

Да что там на экзаменах, со мной такое вообще всего раз было, да и то, когда моя "горячо любимая девушка" пошла налево...

А теперь я стоял и пялился на незнакомую рыжую деваху и чем-то расстроенную Синти...

Не знаю, кто позвал Логгерза и Балберга, но...

Уже через пять минут нашу троицу развели в разные стороны, причем, Маре не повезло больше всех - ее аппетитная попка досталась на растерзание Балбергу...

Ну, а мне, как обычно, крупно повезло - Мадам Парруз нежно взяла меня в свои лапы и, приподняв на три метра, со скоростью локомотива унесла к себе в "норку".

Логгерз что-то кричал ей в след, но старая паучиха давно забила на "АХЧ всея шараги" огромный болт с левой резьбой.

Так что, еще через пять минут я сидел в паутинном электрическом стуле и понимал, что пощады не будет.

И не столько из-за моего перемещения, сколько из-за Николь и внезапно появившейся, Мары.

Мадам уже давно поженила нас с Николь, а "верность", для Мадам совсем не пустой звук. Она и Ратси то восприняла с трудом и лишь новость о том, что две эти бестии - сестры, вернула ей душевный покой и понимание.

И вот теперь - Мара...

И вот теперь все восемь лапок ждут не дождутся, когда же я начну "раскалываться".

А я - не колюсь.

И не потому что такой бесстрашный или возомнил себя бессмертным, вовсе нет!

Просто - не могу...

Любой вопрос о покинутом нами измерении, о появлении Мары, о наших с ней взаимоотношениях, об открытиях и причинах, превращает мой мозг в тщательно сбитый миксером, серовато-розовый коктейль, начисто отбивая память!

Мадам уже откровенно стала приходить в состояние возбуждения, что означает для меня исключительно плохое, ведь увлекшись, она может и не заметить, что взбитые сливки моего мозга полезут из ушей и обратно их уже взасунешь, при всей огромной силе магической воли и таланте...

Раз, да раз, да еще раз и поплыл мой мозг горами зелеными, реками глубокими, небесами высокими.

В себя пришел на хорошо знакомой, точнее - на соседней, с хорошо знакомой, кровати.

Но это не точно, ведь лазарет я разнес вдребезгу, так что...

- Пришел в себя, студент прохладной жизни? - Ну, эта-то точно хорошо знакомая!

Кошковрач, покачав головой, отошла в сторонку и, махнув хвостом, занялась другим пациентом, лежащим на соседнем койко-месте.

Судя по рыжим лохмам...

Маре тоже досталось.

На всякий случай, повернул голову направо, почему-то в твердой уверенности, что увижу и там знакомую физиомордию.

Н-да-а-а-а-а, можно вешать себе медаль "за предчувствие" - спящая Синти бесконечно мила, просто феечка-няшечка!

Выходит, сразу, все трое наших "следователей" перестарались?!

Вот уж снова - "Не верю!"

Закрыв глаза, принялся ковыряться в собственных ощущениях и остатках воспоминаний, что осколками крутились в голове, даже не пытаясь собраться воедино.

Вот хорошо понятный кусочек, где Мадам в очередной раз надавила на меня, требуя ответа и мир расцветился локальным забвением.

Вот она тактично отступила и...

Я вывалился на второй слой "сумрака" в собственной черепушке!

И завис, выясняя, что же такого мы умудрились наделать с собственными головами, что теперь, любой вопрос об открытом измерении превращает нас в потешных склеротиков?!

Память услужливо подсунула наше безоговорочное решение держать секреты открытого мира в тайне от всех, принятое на трезвую голову и совершенно единогласно, всеми.

И, чувствуется, не обошлось без подлянки со стороны самого мира, который вмешался в наши головы и закрепил решение на уровне магии, словно скрепив Договор огромной, КРУГЛОЙ, печатью!

Учитывая вновь образующиеся магические связи того мира, помноженные черт знает на какие мозговые завороты мага, проклявшего его жителей и возведенные в степень нашего собственного испуга...

Спасибо, что открылся "второй слой", а не "стерся весь мозг"...

Я с облегчением вздохнул, понимая, что отделались мы исключительно легко...

На первое время.

А вот потом припрется умница-красавица Николь и все наши теперешние мучения покажутся милым танцем на горячем песке океанического пляжа, под нежный рокот прибоя...

Я приоткрыл глаза и поспешил их закрыть.

Как-то рановато я позабыл о Ратси.

А она - вот она, нависла надо мной, на лице вселенская любовь, в глазах слезы обожания, в каждой клеточке ее