— Почему? — тут же влезла я.

— Потом поговорим. — Голос Ладона звучал напряженно, и мне показалось, будто он знает, кто там пришел.

Гостей не пустили в холл, поэтому нам пришлось выйти наружу. При мысли о морозе, поджидающем за дверями замка, я поежилась, но мужчина успокаивающе погладил меня по плечу, и нас окутал чуть светящийся щит. Все же я к своим семнадцати годам не была профаном в магии и помимо согревающей части узрела в щите и защитную.

Человек сорок. Несколько знакомых лиц — все из деревни. Была среди них и Хельга, чьего сына я не так давно спасла.

— И по какому поводу фестиваль? — флегматично спросил Ладон. — Свадьба? Впрочем, лица у вас не радостные. Похороны?

Ага, я даже знала, кого именно. Этого стоило ожидать; у Морриган была со мной стычка, и вскоре она покончила жизнь самоубийством. Кто такая, в сущности, я? Непонятная девка, которую притащил Ладон. А Морриган здесь знали и любили, ее отец был одним из кормильцев деревни. К слову, меня можно винить и в его смерти. Да уж, положение незавидное.

— Мы хотим, чтобы вы разобрались, повелитель. — Говорил, очевидно, самый храбрый, потому что выражение лица Ладона лично в меня вселяло дикий ужас. — С появлением этой девушки нас преследуют несчастья. Умер Элтарн после ее лечения. Пробудился инеевый волк. Как обычные дети могли его разбудить? Говорят, она приготовила зелье-противоядие. Откуда она знает, как его готовить? А Морриган… после случившегося в таверне…

— Так! — Ладон прервал его взмахом руки.

Голос его звучал напряженно, и в нем явственно чувствовалась сдерживаемая ярость.

— Элтарна ранили на охоте. Здесь есть свидетели этого происшествия?

Несколько мужчин робко подняли руки.

— Там была моя гостья?

Молчание.

— Инеевый волк пробудился из-за вашего недосмотра. Вы разбаловали детей, дали им слишком много свободы. Эллы, насколько мне известно, с ними тоже не было. Кто-нибудь чувствует в ней силу, способную пробудить волка на расстоянии?

И снова тишина.

— Противоядие нашел я, не она. Она лишь сварила. Она похожа на слабоумную?

Ответить никто не решился.

— Я тоже так думаю. Приготовить зелье по рецепту не сумеет разве что слабоумный. Такой, как вы, например. Элла первая начала оскорблять Морриган? Тхэш, ты был там, поясни.

Наг, как оказалось, неслышно подполз сзади.

— Нет, повелитель. — Он обеспокоенно глянул на меня. — Элла только защищалась от нападок Морриган. Она ни единого грубого слова ей не сказала.

— Чудно. Элла распускала слухи о Морриган в деревне? Элла устроила пожар, едва не стоивший жизни всем, живущим в замке? Нет, это устроила Морриган, решившая, что она здесь уже королева.

Он обвел взглядом притихшую толпу, и я уловила в золотистых глазах искорки удовлетворения.

— Я объясняю это в первый и последний раз. Вы имеете наглость приходить сюда и требовать от меня ответа? Вы решили поставить под сомнение мои решения? Решили устроить самосуд? Через две минуты я не хочу видеть никого из вас в пределах моего замка. Тот, кто первым подал эту идею, явится завтра утром во дворец. Если никто не явится… пострадают все. Выражаюсь понятно? Еще один подобный акт неповиновения, еще хоть одна попытка обидеть госпожу Златокрылую, и я поставлю вас перед ней на колени. Вопросы есть?

Последняя фраза не только для меня была неожиданностью. Народ перешептывался и косился в мою сторону, хотя из-за спин нага и Ладона меня почти не было видно. Я догадывалась, что отношение ко мне уже давно выходило за рамки отношения к пленнице, но такая угроза все перевернула. Ладон это понял, потому что, когда двери замка закрылись, повернулся ко мне и произнес:

— Спать мы сегодня не будем. Пожалуй, пришло время поговорить о твоей дальнейшей судьбе.

В горле пересохло. И взбудораженная толпа уже не казалась такой страшной…

Тхэш принес какое-то странное блюдо, заявив, что нам надо подкрепиться. Выглядело оно как большая тонкая лепешка, на которую вывалили какое-то мясо, сыр, овощи и запекли в печи. Попробовав немного, я сочла, что это весьма вкусно, но кусок в горло не лез.

Мы сидели в одной из гостиных. Она была довольно скромного размера, а из мебели наличествовали лишь мягкие кресла и небольшой кофейный столик.

— Ты не голодна?

— Мы не так давно ели. Хватит меня откармливать.

Ладон слегка улыбнулся. Потом внимательно и серьезно на меня посмотрел.

— Ты заметила, что отношение к тебе далеко не такое, как в первые дни. Я не из тех, Элла, кто мучает жертву и играет с ней, прежде чем убить. Наверное, ты поняла, что жизни твоей ничего не грозит.

Простые слова взорвались во мне ураганом чувств, и я спрятала лицо, подтянув колени к груди, чтобы Ладон не видел слез, побежавших по щекам против моей воли.

— Нет? — Он казался удивленным. — Ты все это время думала, что я тебя убью?

Бывало, сомнения закрадывались. Но чаще накатывала такая тоска по дому, что я не сомневалась в исходе.

— Мне казалось, понятно, что убивать тебя никто не станет. — Ладон тяжело вздохнул. — Признаться, я не думал о последствиях, когда забирал тебя. Не думал, что… А, ладно! Я летал в Лесной.

Мои испуганные глаза, наверное, были размером с пару суповых тарелок. В Лесной? К маме и папе?!

— Я заключил с ними договор. Который позволит прекратить затянувшееся противостояние. Плато снова войдет в альянс городов, я останусь его правителем и не стану предъявлять претензии на независимость других городов. А также угрожать деятельности компании «Драконьи Авиалинии».

Я смотрела, будучи совершенно ошеломленной. То, о чем он говорил, означало конец этой войне. Конец стычкам между нашими драконами и армией Ладона. Шанс на новую жизнь. Я знала, что этот шанс значил для родителей, да и для всех городов. Снова помириться с Плато…

— Ты отступишь? — Ведь это он начал все это.

В своей жажде мести, жажде дать независимость драконам Ладон развязал эту войну десять лет назад. И теперь так просто отступает?

— Все имеет свою цену, Элла. Все продается. В том числе и мое поражение.

— И какова цена?

— Ты, — просто ответил Ладон.

Дыхание на миг перехватило.

— В каком смысле?

— Я виделся с твоим отцом. И с главой Лесного. Итогом переговоров стало согласие обоих сторон на нашу с тобой свадьбу. Ты, Элла, станешь залогом Лесного и моей компенсацией. Невестой, иначе говоря.

— А потом женой? — зачем-то спросила я.

Наверное, в моей бедной голове плохо укладывалась эта новость.