Поэтому он немедленно отдал приказ снайперским группам, а также стрелкам 9-й и разведывательной рот открыть огонь по гранатометчикам. В короткой перестрелке десантникам удалось выбить большинство боевиков, и все же один выстрел с их стороны прошел. Вражеский стрелок с «РПГ-7» появился в окне третьего этажа внезапно, ранее ничем не проявляя себя. Снайперы рот не успели перевести на него огонь, и боевик выстрелил. Заряд попал в танк. Подрыв гранатометного выстрела слился с ответным выстрелом танка. Снаряд «Т-72» попал в перекрытие, и на стрелка рухнула бетонная плита. Его раздавленный труп наполовину повис из окна.

Голубятников немедленно вызвал командира танка.

– Я – Первый! – ответил лейтенант Авдеев.

– Живой?

– Живой! Выстрел гранатомета не пробил наклонную переднюю броню; защиту сжег, а броню – нет. Так что продолжаем обстрел.

– Да, Первый! Лихо твой наводчик гранатометчика прибил.

– На что учились, Аркан!

– Работай!

Голубятников отдал приказ усилить огонь из стрелкового оружия по всем окнам южного крыла здания Департамента. Разведчики получили дополнительную задачу: поддерживая огнем работу танков, усилить внимание за перемещением боевиков по проспекту и прилегающей к нему территории северо-восточного направления. Со стороны гостиницы и Белого дома часто появлялись боевики-одиночки, мелкие группы, с мешками, рюкзаками, непонятно для чего используемыми, с носилками. Бойцы разведроты уничтожали всех. И все же северо-восточное направление являлось наиболее опасным для десантников – оно, как, впрочем, и северо-восточный частный сектор, не контролировалось российскими войсками. Но если из северо-восточной «зеленки» нанести удар по танковой позиции было практически невозможно – позицию прикрывали пятиэтажки, то с проспекта стрелявший по ДГБ танк просматривался издалека. Поэтому капитан Телинский и получил дополнительную задачу.

«Т-72», проведя двадцать выстрелов, на что ушло менее получаса, отошел с позиции; на его место встала трофейная «восьмидесятка», тут же продолжив обстрел здания. Капитан Соколенко доложил, что видит отход боевиков через основное здание в северное крыло, из ДГБ по поликлинике огонь не ведется. Приняв доклад, Голубятников посмотрел на часы – 11.43. Он достал пачку сигарет, но закурить не успел, сержант Выдрин передал трубку телефона:

– Вас командир разведроты просит на связь, товарищ подполковник!

– Я – Вьюга! Из улочки между административными зданиями вышел крупный отряд боевиков численностью до 30 человек. Духи вооружены автоматами, но самое главное, почти каждый из них имеет при себе гранатомет. Часть боевиков мои люди успели отстрелить – человек шесть-семь; остальные разделились на две группы. Одна, перейдя проспект, укрылась у восточной стены ДГБ, другая – вдоль административных зданий. Считаю, что отряд имеет одну-единственную цель – любым способом уничтожить танковую позицию. И если группу, укрывшуюся вдоль административных зданий, мы сможем накрыть, как только она выйдет на позиции гранатометного обстрела танка, то духов у ДГБ мы просто не видим. Когда же они подойдут ближе, я вряд ли смогу заблокировать их силами взвода, рассредоточенного в торце здания.

– Понял тебя, Вьюга, – ответил Голубятников. – Приказываю уничтожить группу боевиков, занимающих позицию восточнее проспекта. Ни в коем случае не допустить выхода вражеских стрелков на рубеж применения гранатометов.

– Есть!

Комбат приказал Выдрину связать его с майором Корсаровым.

– Я – Аркан. Срочно вывести один танк к вокзалу, на позицию, с которой просматривался бы весь проспект, особенно восточная сторона ДГБ. Командиру танка при выходе на позицию связаться со мной! Как понял?

– Понял! – ответил Корсаров.

– Быстро, Виктор! У тебя три минуты!

Командир танка, вышедшего к вокзалу, вызвал на связь командира батальона через пять минут. За это время отряд боевиков никак не проявил себя – видимо, их действия были расписаны по минутам, и время «Ч», время проведения атаки танковой позиции, для них еще не наступило.

– Аркан! Я – Пятый!

– Да, Пятый!

– Нахожусь на позиции в районе котельной. Проспект вижу хорошо. В том числе и восточную сторону Департамента госбезопасности, где находится группа боевиков человек в пятнадцать-двадцать.

– Как далеко эта группа от угла ближнего к нам здания?

– Метрах в пятидесяти.

– Понятно. Приказываю: огнем орудия и пулемета уничтожить ее! Вопросы?

– Никак нет! Приказ понял, выполняю!

Голубятников прошел к окну, откуда с помощью триплекса мог видеть восточный угол ДГБ. Первой пошла атака группы, рассредоточившейся у административных зданий. Боевики вышли из укрытий, имея перед собой позицию «восьмидесятки». Они подняли приведенные в готовность «РПГ-7», но выстрелить не успели. Прицельным огнем десантников разведывательной роты все гранатометчики были уничтожены за доли секунды. Впрочем, один из них все же выстрелил. Получив пулю в грудь, он успел, подняв гранатомет, нажать на спусковой крючок. Но кумулятивный заряд ушел в небо. Тут же за зданием прогремел взрыв, за ним второй. На связь вышел командир разведроты, капитан Телинский:

– Аркан! Я – Вьюга, группа боевиков, вышедшая на позицию расстрела нашего танка, полностью уничтожена.

– Да! Продолжай наблюдение.

Следом на комбата вышел командир танка:

– Аркан! Я – Пятый! Приказ выполнен, двумя выстрелами из орудия группа боевиков со стороны восточной стены ДГБ уничтожена.

– Всех положили?

– Так точно! Двое пытались уползти, бросив гранатометы, – их достали из пулемета. Ну и для подстраховки прошлись очередями и по тем, кого накрыли осколочными снарядами.

– Понял! Тебе на пути не возвращаться, укройся за котельной. Там находиться до выхода на основную огневую позицию!

– Принял. Ухожу за котельную.

Голубятников приказал Выдрину соединить его с Корсаровым.

– Пятого я поставил за котельную, – сообщил он майору. – Когда он пойдет на позицию обстрела ДГБ, замени его свободной машиной. И впредь, до особого распоряжения, держать у котельной один танк, дабы иметь возможность прострела проспекта!

– Есть, – ответил Корсаров.

– Всем экипажам уточни задачу: вести огонь и по торцу основного здания, чтобы пробить дыру на каком-либо этаже, лучше третьем или четвертом, через которую можно было бы понять, как устроено здание, – продолжал Голубятников.

Не успел он отдать трубку Выдрину, как на связь вышел Телинский.

– У меня ЧП, Аркан!

– Что произошло?

– Воробейникова ранило.

– Тяжело?

– В ногу.

– Как это случилось?

– При выходе отряда духов я послал замполита к снайперской группе, руководить боем. После выполнения задачи Воробейников возвращался на КНП; мелькнул, видимо, в окне и попал под снайпера.