За ним – второй.

Теперь – ноги. Эх, только бы сил хватило!..

Крошечная мышка, по-прежнему прижимавшаяся к внутренней стороне запястья Молли, дрожала, почти тряслась, словно от холода.

Отдаёт слишком много силы, понимала Молли. Скорее, скорее, торопись, Дева Чёрной Воды!

Но вот упали и ножные браслеты, Молли встала, пошатнулась – голова вновь кружилась. Мышка так и осталась на руках, слабо перебирая лапками. Чёрные бусинки-глазки призакрылись.

Эй, эй, ты что это задумала, превращальщица!..

– Сейчас, Сэмми! – Молли шагнула к клетке. – Сейчас я тебя…

– Девочка! – раздался резкий голос из амфитеатра, перекрывший даже бранившихся лордов. Та самая четырёхкратная герцогиня Ричмонд и прочее, что предлагала дать Молли титул баронессы в её владениях. – Что ты делаешь, неразумная?!

Голос у герцогини был сильный и резкий, её услышали. Спенсер и Дорсет разом перестали спорить. Перестали спорить и широко раскрытыми глазами уставились на Молли.

Мышка на руках у неё вдруг дёрнулась, шевельнулась, вывернулась. Упала серым комочком на пол – и обернулась внезапно стремительной ящеркой-многоножкой. Пулей бросилась наутёк и, наверное, сумела бы улизнуть, если бы не Фитиль.

Кот вывернулся словно из ниоткуда, точно соткавшись из воздуха. Вот только что его тут не было, и вот нате вам, хвост трубой и…

Он накрыл ускользавшую ящерку Ярину, и удрать она уже не успевала.

Впрочем, не собиралась и сдаваться. Молли и глазом моргнуть не успела, а вместо бессильной крошечной ящерки в лапах Фитиля очутилось злобного вида создание, та самая такса с крокодильей пастью.

Челюсти щёлкнули, кот взвыл диким голосом, извернулся, бросился наутёк.

Ярина мигом обернулась обратно ящерицей, но было уже поздно.

Её заметили.

Одна из камер дрогнула, наводясь пучеглазой мордой на стремительно удиравшую Яринку. Внутри агрегата что-то зашипело и застрекотало; камеру аж затрясло.

– Смотрите, смотрите!

– Что это?!

– Хватай, лови! Держи, убегает!..

– Фрак! Фрак киньте! Нет, скатерть!

– Ой-ой-ой! – женский взвизг.

– Запереть двери! – надсаживаясь, заорал вдруг Спенсер, перекрывая всех. – Это варвары! Оборотни! Варвары пытаются похитить мисс Моллинэр!.. Они проникли сюда!..

Если до этого в амфитеатре было, так сказать, изрядное нестроение, то теперь воцарился полный и совершенный бедлам.

Лорды и пэры выхватили бело-лунные клинки, спрятанные в элегантных тростях. Не отставали и дамы – они, как оказалось, все как одна ухитрялись прятать стилеты в своих сногсшибательных нарядах. Кому-то из пэров этого показалось недостаточно, из потайных карманов появлялись револьверы с короткими и толстыми стволами.

Кто-то куда-то бежал, кто-то кого-то хватал, кто-то тащил какие-то стулья, зачем-то пытался сдвинуть тяжеленные столы; вспыхнул яркий свет, благородные леди и джентльмены носились туда-сюда, а шумнее всех оказался лорд Спенсер, громогласно отдававший указания бежать туда, тащить сюда, перекрывать то, запирать это.

Молли молча шагнула к запертой клетке. Сэмми глядел на неё ни жив ни мёртв.

Если здесь замок тоже с этой дрянью, подумала Молли, нипочём уже не открою. Сил нет…

Но запор оказался самым обычным, механическим. Молли приложила ладонь, повернула, словно взявшись за невидимую ручку, и узкая дверца клетки распахнулась.

Сэмми сделал неуверенный шаг. Он глядел круглыми глазами на Молли и не мог выговорить ни слова.

– Пойдём… Сэмми…

Что она собиралась сделать? Куда хотела его увести здесь, в самом сердце Найт-холла, с десятками лордов и пэров вокруг? На острове, затерянном посреди Северного моря? Не рассчитывала же она на самом деле сбежать с ним прямо отсюда?

Да, так советовал лорд Спенсер… но как отсюда сбежишь? Не угонит же она в одиночестве целый броненосец!

– М-молли… – наконец выдавил из себя Сэм. – Молли… ты…

В глазах его бился ужас.

– Ну да. Я – ведьма. Доволен? У тебя самого в семье…

Она решительно потянула его за собой – к той самой узкой дверце, откуда появилась клетка и куда уходила кажущаяся игрушечной рельсовая колея.

Молли без колебаний втащила Сэмми в полутёмный проход.

Рельсы под ногами, трубы по стенам – чем-то это очень напомнило подземелья Норд-Йорка. Молли деловито волокла за собой спотыкающегося Сэма; словно в заколдованном круге, история повторялась.

Рельсы, паропроводы, подземелья…

Дурная бесконечность, из которой нет выхода. За каждым коридором её ждёт лишь ещё один такой же. Нет, так больше нельзя, пора, пора ломать стены, пора возвращаться на свет!

– Мисс Моллинэр! – вдруг раздалось сзади приглушённое. – Куда вы? Вернитесь!

Кажется, это был… маркиз? Нет, не его бас. Спенсер? Нет, и не он… неважно, впрочем.

– Молли… куда мы?

– Cтойте! – вновь завопили сзади, и тут голоса преследователей неожиданно перекрыл лорд Спенсер.

– Прекратите, герцог, что за глупости? Куда она может деться с острова?! Вы перепугали её до смерти; хотя я ведь говорил, я предупреждал!.. Оставьте её в покое, дайте ей прийти в себя! Из этих подвалов всё равно ведь нет другого выхода, только вниз!..

Это было почти что выкрикнуто. Так чтобы она точно бы услыхала.

Вниз? Отсюда есть только одна дорога – вниз?

Или Спенсер на самом деле думает, что тут к ней на выручку явился целый отряд варваров?

И куда она бежит на самом деле?

Сэм приходил в себя – во всяком случае, начал упираться.

Бежать на самом деле некуда.

Молли остановилась.

– Мисс Моллинэр! – Та-ак, лорд Спенсер. – Мисс, не бойтесь! Остановитесь, прошу вас! Я иду один!

Это она уже слышала, тогда, ещё в Норд-Йорке. Лорды любят играть в благородство.

Быстрые шаги за спиной, мечущийся свет фонаря.

Да, лорд Спенсер собственной персоной. Тяжело дышит, на висках блестит пот.

– Мисс Мол… Молли. – Он остановился, покачал головой. – Эх. Всё пошло не так… Почему вы не бежали?

Молли замерла. Вот он, момент истины. Доверяет она этому лорду, пэру и девятому эрлу, далеко не последнему в иерархии Особого Департамента, человеку, на чьём счету невесть сколько магиков, отдавших жизнь, сгорая на подиуме?

– У меня тут есть дело, – медленно сказала она, глядя ему прямо в лицо и пропуская все «светлости», «лорды» или «графы». – Дело не закончено. Тут моя… подруга.