– Да, Клод. Где ты примостил свою «вертушку»?

В ответ динамик хрипит голосом пилота:

– В аэропорту Чанаккале. Это на юго-восточной окраине.

– У тебя все в порядке?

– Заправился, оплатил обслуживание со стоянкой.

– Значит, к вылету готов?

– Может быть, хватит на сегодня? Я с рассвета в кабине…

– Отставить, Клод! Мне нужна твоя помощь. Выпей чашку кофе и вылетай.

– Куда?

– Я хочу, чтобы ты хорошенько осмотрел побережье пролива. От входа до этого… как его…

– До Чанаккале.

– Да-да. До Чанаккале и до деревушки, что напротив через пролив.

– Ясно, шеф. Через четверть часа приступаю…

* * *

Моторная яхта не вернувшегося из-под воды Гийома более полутора часов болтается на низкой, ленивой волне у длинного пирса. И слева, и справа пришвартованы десятки таких же маломерных судов. Три легионера скучают под козырьком рулевого салона.

После невыносимо долгого ожидания рация подает сигнал.

– Парни, как меня слышно?

– Отлично слышно! – хватает аппарат Анчич. – Что у тебя?

– На сто процентов не уверен, – докладывает Клод, – но мне кажется, что на берегу я вижу эту парочку.

– Где они?!

– Сейчас подойду поближе…

– Где они, Клод? – рычит генерал. – Где?!

– Немного южнее порта. Бегут к лесочку, что за старой крепостью…

Анчич оставляет Этьена присматривать за катером и вместе с Антуаном бежит на берег. На ближайшей улице они садятся в такси. Антуан коротко изъясняется с турком, и машина мчится к южной окраине города…

Вот и крепость. Городишко настолько маленький, что поездка из центра до окраины не заняла и пяти минут.

– Клод! – кричит в микрофон рации генерал. – Клод, как меня слышишь?

Владелец легкого вертолета молчит. Он побеспокоил лишь однажды – когда машина покинула пределы порта. «Это определенно они! – доложил пилот. – Я их узнал! Скорее!!»

Пока Антуан рассчитывается с таксистом, Анчич запрашивает место вертолета. Но Клод не отвечает.

Внезапно таксист взмахивает руками и показывает на горизонт.

Хорват с ирландцем смотрят в указанном направлении. Из-за старой крепости поднимается столб густого черного дыма.

– Что это? – непонятно у кого спрашивает Антуан.

– Боюсь, это жарится задница Клода, – шепчет генерал. И, ускоряя шаг, добавил: – Быстрее! Может быть, успеем…

Красно-белый фюзеляж легкого вертолета лежит на боку среди деревьев реденького лесочка. Шагах в сорока, опираясь на заброшенное полуразрушенное строение, сиротливо торчит вырванная «с мясом» хвостовая балка, рулевого винта на ней нет. Повсюду валяются обломки лопастей, остекления кабины. Остатки вертолета чадят едким дымом – горит разлившееся по земле авиационное топливо.

Анчич с Антуаном бегут к пожарищу и вскоре находят неподалеку Клода. Он здорово переломан, лицо в крови, тонкая куртка тлеет.

Легионеры оттаскивают его подальше от огня, осторожно укладывают на пожухлую траву.

– Что случилось, Клод? – присаживается рядом Анчич.

Пилот пытается что-то сказать… Не выходит. Вместо слов из груди вырываются сиплые звуки и хрипы.

Осмотрев его, снайпер тихо извещает:

– У него переломаны все ребра и здорово отбиты потроха. Похоже, он не жилец.

Неприятная новость.

– Значит, мы остались без вертолета. Плохо, – закуривает генерал. И принимается за расспросы с удвоенной энергией.

Однако Клода надолго не хватает. Через минуту Анчич поднимается и отряхивает с брюк сухую траву.

– Готов.

– Что-нибудь дельное узнал?

– Говорить он не мог. На вопрос «Где моя дочь и русский парень?» показал пальцем на восток.

– На восток? – почесал затылок снайпер. – И что ты думаешь по этому поводу?

– Необходимо нажать на паузу, – смотрит в посеревшее небо хорват. – Скоро стемнеет. Пора возвращаться на катер. Там карта, оружие, снаряжение.

– И поужинать пора, – веселеет Антуан. – Верно?

– Верно. Вот за ужином втроем и подумаем о плане дальнейших действий.

* * *

За столом в основном молчали.

Оплатив суточную стоянку, три легионера заперли дверь в рулевой салон, спустились в небольшую кают-компанию и приготовили скромный ужин из того, что нашлось в холодильнике и шкафчиках.

Наконец бывший сержант не выдерживает. Разливая по бокалам остатки хорошего рома, он спрашивает:

– Анте, где ты намерен их искать?

Тот вливает в себя алкоголь, закуривает…

– Портом последней стоянки перед возвращением в Россию у «Sea Dream» значится Стамбул, – выпускает он к потолку клуб дыма.

– Думаешь, они захотят вернуться на судно?

– Это практически единственный вариант.

– Почему ты так уверен?

Генерал подхватывает со стола пепельницу и откидывается на спинку дивана.

– Видишь ли, когда мы с Марселем подловили их на шлюпочной палубе круизного судна, парочка возвращалась из ресторана.

– И что?

– А то, идиоты! – кривится в высокомерной ухмылке Анчич. – Направляясь в судовой ресторан, любой из вас захватит только деньги и ключи от каюты. Не так ли?

– Хочешь сказать, что они остались без документов?

– Именно! А без документов эти голубчики долго в Турции не побегают.

– Согласен, – кивает сержант. – Значит, надо перехватить их у «Sea Dream».

Борщевский восседает в удобном кресле служебного автомобиля. Улыбаясь, он любуется видами столицы и пребывает в чудесном настроении. Еще бы! К середине августа сделано многое из дерзкого и невероятно сложного плана, на разработку которого ушел не один год.

Во-первых, решилась проблема с генералом Горчаковым – умным и очень опасным противником. Его ум, проницательность и профессионализм доказал удачный побег из закрытой клиники. Надо же, и в автокатастрофе выжил, и от громилы-охранника ускользнул! Ну да бог с ним – отныне он в надежном месте, и жить ему осталось не дольше часа.

Во-вторых, затеянная комбинация подходит к логическому завершению. Всего-то и осталось избавиться от лишних свидетелей да прибрать за собой.

И наконец, третье – самое главное. Вчера на банковский счет поступил первый транш из Белграда. Целых двадцать миллионов евро! Значит, господин Матич клюнул на заброшенную наживку и запустил руку в казну изгнанного правительства Сербской Краины. А раз так, то запустит и во второй, и в третий, и в четвертый раз… Отныне он плотно сидит на крючке. Очень плотно.