Репетиция обрывается на полуслове. Из лесочка с двух сторон появляются люди в штатском. Двое стоят позади и недвусмысленно направляют на генерала пистолеты, третий – по виду старший – твердо глядит в глаза и просит проследовать за ним.

– Кто вы? – севшим голосом спрашивает Сергей Сергеевич.

– Я ваш коллега. Прошу следовать за мной.

– Я арестован?

– Прошу вас, – настойчиво простирает он руку в сторону стоящего метрах в пятидесяти автомобиля.

Генерал не трогается с места.

И тогда один из стоящих сзади мужчин резко бьет его рукояткой по голове…

Пару минут назад я вытолкал из салона третье по счету колесо и отправился за четвертым.

Отвинчивая ключом болты, размышляю над проблемой безболезненного подъема на поверхность Хелены. Мне к легкой форме кессонной болезни не привыкать, а какую форму заполучит ее изнеженный организм, если нам удастся благополучно выбраться из этой передряги?

Возвращаясь в машину, замечаю сверху и в стороне подозрительное движение – будто перемещается темное пятно. Что или кто движется, понять невероятно трудно – без маски контуры предметов видятся расплывчатыми. В ускоренном темпе заталкиваю колесо внутрь.

– Скорее, Евгений, – просит девушка, – воздуха почти не осталось. Я задыхаюсь…

– Придержи-ка, – дырявлю ножом покрышку. А сам, плеснув водой на запотевшее от нашего дыхания заднее стекло японского автомобиля, вглядываюсь в сумрачную зеленоватую толщу.

Теперь видимость великолепна, ввиду того что автомобильное стекло исполняет роль герметичной лицевой маски. Гляжу туда, где мерещилось движение…

– Что случилось? – волнуется напарница.

– К нам гость.

– Кто?!

– Твой папаша отрядил вниз своего человека – убедиться в нашей гибели.

– Отец?! – смотрит она в указанном направлении. – Неужели он достанет нас и здесь?

– Выходит, так.

– Господи… И как же нам быть?

– Сиди тихо, дыши ровно. Я скоро…

* * *

Выбираюсь из авто, когда чужой пловец находится метрах в двадцати от машины. Прячась за буграми рельефного дна, занимаю удобную позицию, с которой видно подбирающегося к машине аквалангиста. Не шевелюсь – экономлю расход кислорода. Выжидаю…

Пловец не думает скрываться или включать максимальную осмотрительность – вероятно, генерал Анчич на сто процентов уверен в нашей гибели и послал этого орла поднять на поверхность тело дочери. Ну-ну…

Прикидываю, где удобнее напасть на непрошеного гостя. Наверное, поближе к автомобилю, где его внимание полностью сконцентрируется на дверках и внутренности салона.

Осторожно двигаюсь за ним вдоль дна, прикидывая в уме план предстоящей схватки.

Самый идеальный вариант – подойти незамеченным сзади и прикончить его одним ударом ножа. Да, звучит не слишком красиво, но, когда из подводного снаряжения в наличии только нож, становится не до изысканности.

Второй и последний способ – короткий поединок, продолжительностью не более пятнадцати-двадцати секунд. Дольше непозволительно – кислород во время интенсивных нагрузок сжигается клетками мышечной ткани чрезвычайно быстро. Подводное единоборство «по правилам» грозит мне неминуемой гибелью из-за нехватки воздуха, поэтому все другие варианты отметаются на стадии проработки.

Аквалангист – в пяти метрах от машины. Он ритмично работает ластами, руки выставлены вперед: в правой выключенный фонарь, в левой – нож. Это наводит на мысль, что он левша или не ждет подвоха. Движения плавно замедляются – мужик явно заинтересован пузырьками воздуха, поднимающимися тонкой струйкой от уплотнителя заднего стекла.

Давай-давай, изучай. А я пока подберусь поближе.

Неплохо – он в метре от машины, а я почти над ним. Мой любимый нож наготове; одно движение этим страшным оружием, и противник получит ужасающие повреждения – это многократно проверено на практике.

Я не обольщаюсь – простым единоборство не будет. Я должен нанести прицельный удар в среднюю часть корпуса, желательно ближе к боку, поскольку спина пловца надежно защищена аппаратом, а передняя часть грудной клетки – ремнями и крепежными замками того же аппарата. Нужен прицельный, сильный удар, а не какие-то полумеры типа срыва лицевой маски или пореза дыхательных шлангов. Это детские забавы и похмельный бред сценаристов. В реальном подводном бою натренированный профессионал без маски и без загубника способен две-три минуты защищаться и выполнять разящие выпады. А хороший спец вообще среагирует мгновенно, сунув лезвие точно под вытянутую руку нападающего.

Настигаю аквалангиста, когда он вплотную подплывает к заднему стеклу и светит внутрь салона включенным фонарем. Отвожу назад вооруженную ножом руку и в последний момент замечаю испуганное лицо Хелены.

Не знаю, что надеялся увидеть посланник генерала Анчича, но, заметив живую девушку, вдруг отшатнулся назад.

Короткое движение спасает его от мгновенной смерти. В правое подреберье, куда я целил ножом, бьет мое запястье, а широкое лезвие лишь задевает поверхность живота.

В следующее мгновение мужик резко разворачивается, выполняя защитный прием «юлой», и бьет в мою челюсть фонарем.

Следом идет левая рука с ножом. Я успеваю уйти с линии атаки – лезвие оппонента блеснуло в сантиметрах от моей груди.

Первый вариант летит ко всем чертям – план «Барбаросса» не сработал, и между нами завязывается борьба.

Комплекция противника приблизительно схожа с моей, но я кручусь вокруг собственной оси, как уж на сковородке, он же из-за веса и объема снаряжения менее поворотлив. Зато на его ногах ласты, что позволяет телу быстрее перемещаться в пространстве. Знакомая ситуация. Я частенько отрабатывал в тренировочных боях подобное неравенство с пловцами «Фрегата», пару раз доводилось применять навыки и на практике.

У него хорошие жесткие ласты. А хорошие ласты – отличная опора под водой. У меня – ничего. И к тому же иссякает кислород в том объеме воздуха, что заключен в груди. У меня осталось секунд пятнадцать-двадцать, после чего в глазах потемнеет, а мышцы утратят силу и превратятся в поролон. Я знаю – смерть под водой наступает именно так.

Разрываю дистанцию и ухожу вниз до самого дна. Запоздав с разворотом, противник остается сверху. Мне только это и нужно.

Нащупав ногами дно, отталкиваюсь что есть силы и в одно мгновение преодолеваю разделяющие нас три метра. Приближаясь, распрямляю руку, почти не ощущая, как остро отточенное лезвие входит в правый бок аквалангиста.

Готово. В здоровом теле – здоровый нож.

Не обращая внимания на конвульсивные толчки, торопливо выдергиваю изо рта поверженного хорвата загубник и делаю несколько долгожданных вдохов.