— Если кто-то приходит играть, он сам оценивает степеньриска, — возразил Дронго. — И далеко не всегда люди играют на последние деньги.А если человек собирает деньги несколько лет, чтобы купить квартиру, приходит квам и вы его обманываете, то он может либо сойти с ума, либо сделать так, каксделал Омар Нагиев.

— Это его проблемы, — поморщился Мальчевский, — не нужносвязывать меня с этими убийствами. Я в "Синем горизонте" всего лишьконсультант. И вообще не понимаю, почему вы так нервничаете? Что вам нужно?Узнать, зачем Нагиев убил Прокоповича? Я вам рассказал. Что еще вы хотите?Чтобы мы исследовали душевные порывы этого лезгина? Меня подобные проблемы неволнуют. Я не в ответе за весь мир и за всю его боль.

— А я в ответе, — в сердцах ответил Дронго, — За всю красотумира. И за всю боль.

Он вышел из машины, сильно хлопнув дверцей. Мальчевскийнедоуменно пожал плечами. Он так и не понял, кто был этот неизвестный человек ипочему он так переживал. Наверное, родственник Нагиева, успокоил себяМальчевский, поэтому так дергался. Они все, кавказцы, друг другу родственники.Просто этот — более или менее цивилизованный кавказец.  Дронго сел в машинуКружкова.

— Все в порядке? — спросил тот, видя, в каком мрачномнастроении пребывает его шеф.

— Нет, — ответил Дронго, — все не в порядке. Едем вБалашиху, хочу посмотреть там один дом. — Минут пять они ехали молча. — И комувсе это было нужно?

Кружков молчал: он понял, что этот вопрос Дронго задал себесамому.

По дороге они попали в одну из уже ставших привычнымимосковских пробок и до Балашихи добрались, когда совсем стемнело. Нужный им домпришлось искать, расспрашивая соседей. Наконец они затормозили у небольшогоодноэтажного здания. Дронго вышел из машины.

— Может, мне пойти с вами? — спросил Кружков.

— Не нужно, — ответил Дронго, подходя к невысокому забору.Он постучал в калитку, затем, обнаружив звонок, позвонил. Никто не отвечал.Дронго нахмурился, позвонил еще раз. Обернулся, посмотрел на Кружкова и сновапозвонил. Только когда послышались шаги и к ограде подошла женщина.

— Кто вы такой? Что вам нужно? — просила она.

— Извините, — сказал Дронго, — это дом Прокоповичей?

— Ну да, мы Прокоповичи. Так что вы хотите?

— Мне нужно с вами срочно переговорить. У меня очень важноедело.

— Утром приходите, — ответила женщина, — поздно уже,

— Я утром улетаю в Ростов, — сообщил Дронго. — И до этогомне необходимо встретиться с вами или с вашей матерью. — о голосу он определил,что женщине было лет сорок.

— Мама болеет. Завтра приходите, — вторила она.

— Поймите, — продолжал настаивать Дронго, — что речь идет опамяти вашего брата.

— Ну хорошо, — недовольно сказала женщина, — заходите.Только на пять минут, не больше. Мама не хочет ни с кем встречаться.

— Я понимаю, — сказал Дронго, когда калитка отворилась.

Они прошли небольшой садик, вошли в дом. В просторнойгостиной на стуле сидела пожилая женщина лет шестидесяти пяти, уронив руки наколени. Она равнодушно посмотрела на вошедшего.

— Мама, это к нам, — пояснила дочь, — он хочет поговорить.

— Здравствуйте, — поздоровался Дронго, — простите, чтобеспокою вас. Я хотел поговорить с вами насчет судебного процесса, которыйзавтра продолжится в Ростове.

— Чего там говорить, — ответила пожилая женщина. — Убили ихвсех. Замучили. Поздно об этом говорить.

— Нас вызвали в суд, — пояснила ее дочь, — завтра мы едем вРостов.

— Вы знали, что ваш сын и Омар Нагиев были раньше знакомы? —спросил Дронго.

Мать посмотрела на дочь. Та вышла на середину комнаты.

— Мы ничего не знали, — твердо сказал она. У нее былигрубые, резкие черты лица, тяжелая челюсть. Женщина с откровенной неприязньювзглянула на Дронго. Мать промолчала.

— Ваш сын не говорил вам про него? — спросил Дронго,обращаясь к пожилой женщине.

Она снова посмотрела на дочь.

— Ничего не говорил, — ответила дочь. — Мы никогда протакого не слышали.

— И вы с ним никогда не встречались? — спросил Дронго, ужепонявший, что нужно обращаться к дочери.

— Никогда, — сказала она, взглянув на мать. Та сидела нешелохнувшись.

— У нас есть показания свидетелей, что Нагиев приезжал к вамсразу после убийства, — не выдержал Дронго. — Значит, вы с ним встречались…

— Нет, — ответила дочь и предостерегающе посмотрела на мать,словно опасаясь, чтo  та может что-то добавить. Но старуха молчала. В глазах унее стояла неизбывная боль.

— Извините, — пробормотал Дронго, поднимаясь со стула, —наверное, свидетели ошиблись.

Пожилая женщина больше не вымолвила ни слова. Дочь пошлапровожать гостя.

— Значит, Нагиева вы никогда не видели? — сделал Дронго ещеодну попытку. — Если бы я его увидела, то глаза ему бы выцарапала, — заявиласестра погибшего.

— И не нужно к нам больше ходить! Она с такой силойзахлопнула калитку, чтo даже если бы Дронго наверняка не знал, что Омар был вэтом доме, то и тогда заподозрил бы неладное. "Почему они скрывают фактпоявления Нагиева в их доме, — подумал Дронго. — Что здесь произошло?"

Дронго уселся в машину и попросил Кружкова отвезти егодомой. Всю дорогу он размышлял о случившемся. И даже ночью, во сне, сноваувидел этот дом, словно подсознание пыталось найти разгадку появления у материубитого Ковальчука его убийцы, Омара Нагиева.

Утром он вылетел в Ростов. За последние несколько дней онузнал столько фактов из жизни Омара Нагиева, что теперь чувствовал себя егодоверенным лицом. И понимал, почему лежавший на кровати в тюремной больниценесчастный человек так хотел умереть и не хотел ни с кем разговаривать.

В аэропорту Дронго взял такси и поехал в гостиницу"Интурист", где остановился три дня назад. Дежурная по этажуулыбнулась ему, как старому знакомому. Войдя в номер, он прежде всего позвонилпо мобильному телефону Эдгару.

— Я ждал твоего звонка, — сообщил Вейдеманис, — у меня естьинтересные данные насчет наших бритоголовых знакомых. Когда увидимся?

— Через два часа приезжай ко мне в отель, — попросил Дронго.— Судебное, заседание уже началось?

— Нет, перенесли на завтра. Опять какие-то формальныепроцедуры. У нас неприятная новость — прокурор области решил лично принятьучастие в процессе. Хочет устроить показательное выступление. Представляешь,какой удобный случай? Приехавший кавказец перебил семью местных жителей.Внимание не только местных журналистов, но и столичной прессы на всехцентральных каналов обеспечено.