Аня

После иссушенных глаз из-за выплаканных слез я успокаиваюсь и натыкаюсь взглядом на телефон Руслана, который он оставил на стойке. Быстро подхожу к нему, надеясь, что блокировки нет. Телефон включить мне удается сразу, я быстро захожу в контакты и среди огромного количества женских имен нахожу то, что мне нужно — номер отца. Я уверена, он еще не знает, что Руслана забрали. Гудок. Еще один. Нет ответа.

Я нервничаю, но не теряю надежды и перезваниваю еще раз, надеясь, что он возьмет трубку, когда увидит, что сын звонит второй раз.

— Руслан? — на том конце, кажется, удивлены звонку сына, но я вовсе не подаю вида и быстро произношу:

— Здравствуйте, Влад. Руслана забрали только что. Пришли люди в форме, выдвинули обвинения, — говорю сквозь слезы. — Я не знаю, что делать.

— Во-первых, успокоиться, — произносит Влад так, будто ничего не произошло и это не его сына забрали в полицию. — Во-вторых, я разберусь и перезвоню, как только все узнаю.

Я хочу сказать что-то еще, но в телефоне уже слышатся гудки. Отец Руслана положил трубку. Я набираю в легкие побольше воздуха и пытаюсь продолжить жить так, будто все в порядке, но у меня не получается. В мелочах я нахожу его одежду, тапочки, одиноко стоящие у двери душа, потому что он пошел босиком, куртка в прихожей на вешалке, кошелек недалеко от прикроватной тумбочки.

Я не знаю, как добираюсь до спальни, как сажусь на кровать и поджимаю под себя ноги, подтягивая колени повыше, к самому подбородку. Мы собирались ужинать. Даже блюда еще не остыли, но сейчас мне бы кусок в горло не пролез, потому что теперь я должна буду поужинать одна. Без него.

Я жду звонка от Влада два дня, но он будто забыл обо мне. Я набираю его номер снова и снова, но там никакого ответа. Меня попросту игнорируют, и я не выдерживаю, выхожу из квартиры и направляюсь в ближайшее отделение полиции. Не знаю, куда повезли Руслана, но я просто не могу сидеть на месте. Мне необходимо узнать, что с ним.

Мне дают адрес другого отделения, в которое отвезли Руслана. Я попадаю туда через несколько часов, правда, там мне ничего дельного не говорят, разводят руками и утверждают, что Руслана увезли, но куда не говорят. Со мной вообще практически не разговаривают и игнорируют.

Когда я понимаю, что мне так ничего и не скажут — возвращаюсь домой. Захожу в опустелую квартиру и сажусь на тумбочку для обуви, склонив голову на руки. Понятия не имею, что делать дальше. Ехать к Владиславу? Просить встречи с Русланом? Ехать к Ване и требовать у него забрать заявление или же подавать свое, обвиняя того в избиении? Я понятия не имею, что делать и почему Руслана до сих пор не отпустили, ведь не могут же его держать вечно.

Ответ приходит ко мне сам. Влад звонит в дверь, я открываю, впуская его внутрь. Он осматривается, хмыкает и, не здороваясь, произносит:

— Видно, что квартиру выбирал мой сын.

— Что с ним? — спрашиваю, стараясь не сорваться на слезы. — Я звонила, но вы не отвечали.

— Руслану вынесли обвинение, суд через неделю, — тихо произносит Влад. — У твоего мужа хорошие адвокаты.

— У бывшего мужа, — поправляю его.

— По документам вы все ещё муж и жена, — хмыкает Влад.

Откуда у Вани могут быть хорошие адвокаты, не имею понятия. Денег у нас никогда не водилось, связей тоже, в друзьях у него были только люди с работы, а он далек от сферы адвокатов.

— Я могу увидеться с Русланом?

— Да, я попробую устроить вам встречу. У меня есть знакомый, постараюсь через него.

— Что грозит Руслану?

Мне страшно задавать этот вопрос, но я должна знать, что произойдет, если его посчитают виновным.

— Таких подробностей я не знаю, — Влад пожимает плечами и смотрит в глубь квартиры. — Я могу зайти?

— Да, конечно.

Влад разувается и проходит внутрь, осматривается, но больше ничего не говорит. Я понятия не имею, как получилось так, что Руслана вообще задержали, я почему-то думала, что Владислав все решит и Руслана даже не задержат, а тут дело дошло до суда.

—У вас довольно уютно, — говорит Влад, когда я захожу следом.

— Спасибо, — бормочу, стараясь не вспоминать, как он говорил о том, что я совершенно не подхожу его сыну и он сделает все, лишь бы мы не были вместе.

Что изменилось с тех пор? Отец понял, что сын влюблен или увидел, как я переживаю и проникся? Почему-то не верю ни тому, ни другому, ведь он говорил вполне искренне и зло, а сейчас вдруг делает вид, что готов изменить свое мнение.

— Чай, кофе, — предлагаю, как гостеприимная хозяйка, хотя хочу, чтобы Влад поскорее убрался, но он соглашается на кофе.

Я завариваю рассыпной, добавляю сахара, как он просит и ставлю перед ним чашку.

— Завтра я устрою вам встречу, подъедешь по тому же адресу, где была сегодня, скажешь, к кому пришла.

— Хорошо, — быстро киваю, соглашаясь.

В конце концов какая разница, что он говорил раньше, если сейчас он вполне искренне пытается помочь.

Когда Влад уходит, я питаю себя надеждой на завтрашнюю встречу, представляю, как приду и обниму его. Обещаю себе быть сильной и не плакать, но у меня не получается, как бы я не хотела, потому что первое, что я вижу, когда Руслана приводят на встречу — его разбитое лицо. Не раздумывая, бросаюсь нмц на шею, обнимаю, целую и шепчу вопросы, плачу и не понимаю, что здесь происходит и по какому праву его избивают.

— Что здесь происходит? — спрашиваю, хотя нет никакой надежды на то, что он знает.

— Забудь, как ты? — Руслан проводит по моему лицу ладонями, целует, обнимает и прижимает к себе.

— Разбита и совершенно ничего не понимаю, — говорю откровенно. — У отца не получилось тебе помочь?

Насколько я знаю, за дело взялся какой-то хороший адвокат и теперь некому выстраивать защиту. Твоей бывший отказался от денег и все теперь только через суд, но я уверен, что все будет в норме.

Я касаюсь пальцами его ссадин, трогаю раны и шепчу:

— С этим нужно что-то делать.

Договорить нам не дают. Меня максимально вежливо просят уйти, а когда я не могу переосилить себя, выводят насильно. Руслан кричит мне вслед о любви, а я отвечаю ему тем же и только на улице позволяю себе расплакаться, проявляя слабость,

— Аня! — из рядом припаркованного автомобиля вылезает Влад. — Идите сюда, нам нужно серьезно поговорить.

Аня

Я без раздумий подхожу к автомобилю, дергаю ручку двери переднего сидения и залезаю в салон. Я все еще не отошла от шока после встречи с Русланом. Даже подумать не могла, что там его могут избивать. Интересно, Влад знает об этом? Осведомлен, что его сына там пытают? Если да, то почему он ничего не делает?