Они и спаслись вдвоем, а остальных ребят перемололо в кровавой мясорубке – ответный удар не заставил себя ждать, словно в кинобоевике с примитивным сюжетом.

Укрылись на Сагатре, но вскоре их убежище было обнаружено, и Маршала добили, а она и оттуда ушла живой.

Она сделала пластическую операцию (давно мечтала о кинжально-тонких чертах лица, но, пока работала в Организации, пластика допускалась только по распоряжению руководства), навела на свою светлую кожу шоколадный лоск, начала регулярно красить волосы, раздобыла документы на имя Анджелы Ругис – не узнает ни друг, ни злейший враг. Ради этого пришлось совершить несколько ограблений, но в Организации она прошла такую школу, что обычные грабители ей в подметки не годились.

У нее не было никаких перспектив. Во всяком случае, никаких обыкновенных перспектив, доступных для тех счастливчиков, которые не числятся в галактическом розыске. Необыкновенная перспектива наметилась около пяти лет назад, однако дело до сих пор не сдвинулось с мертвой точки.

Попробуй Анджела устроиться на стоящую работу, ее бы мигом разоблачили. Проверки там серьезные, простая перемена внешности не спасет. А дальше – арест, суд, пожизненное заключение (или расстрел, если ее арестуют тергаронцы). Придется, спустя четырнадцать лет после событий на Вьянгасе, отдуваться за всех. Это при том, что идея эксперимента ей не нравилась – но разве Маршал стал бы прислушивался к мнению лохматой девчонки в давно не стиранном комбезе с нашивками младшего офицера?

И ведь Римма оказалась права, так же как насчет Клисса, которому она с самого начала не доверяла.

Всем говорила, что нельзя принимать в Организацию этого скользкого проныру с бегающими глазами и жалкой, тошнотворной, немного пугающей улыбочкой. Так нет же, ухватились за ценный кадр для Отдела по связям с общественностью! За что боролись, на то и напоролись. Анджела утешалась мыслью о том, что строгие, но справедливые Высшие Силы, которые всем воздают по заслугам, наказали заблуждавшихся, а ей дали шанс, и уж она сумеет этим шансом воспользоваться.

По иронии судьбы Саймон Клисс тоже нашел приют на Парке. Время от времени кто-нибудь из знакомых Анджеле конторских ребят, сумевших избежать ареста, прилетал сюда, чтобы покарать предателя, но мстителей каждый раз перехватывали эсэсовцы.

Анджела узнавала об этих попытках из новостей. Сама она размениваться на мелочовку не собиралась, не дождетесь. Был один человек, тоже сыгравший в тех событиях не последнюю роль, которого она ненавидела больше, чем Клисса, больше, чем кого бы то ни было. Если убивать, то сначала его, а полоумного Саймона можно оставить на потом, когда руки дойдут.

Вьянгас вспоминался ей часто. Они отправились туда после развала Организации – Маршал и те, кто остался ему верен, несмотря на провокацию Клисса. Они могли бы стать ядром новой Организации, которая не повторит ошибок прежней и заставит трепетать всю Галактику, настоящей Командой Сильных (Римма сама придумала название), командой-кулаком, сокрушающей все, что попадется на пути… Но вышло иначе. Вышло очень скверно.

Во-первых, Маршал, подзуживаемый умником-психологом по кличке Груша, которого Римма на дух не переносила, завелся на эксперименте. «Разбудить в зажравшемся человечестве чувство вины», «заставить каждого заглянуть в глаза собственной совести» – это у них была идея-фикс, а когда Римма говорила, что куда лучше будет что-нибудь разнести и продемонстрировать, что круче них никого нет, Маршал добродушно отмахивался, а высоколобый Груша принимался рассуждать об инфантилизме.

Во-вторых, до Вьянгаса добралась Тина Хэдис со своими мерзавцами – и вот это была подлинная вьянгасианская трагедия!

Если бы не они, провели бы Маршал с Грушей в условиях строжайшей конспирации свой эксперимент, наигрались бы, успокоились, и после этого новорожденная Организация, непобедимая, набирающая все большую силу, отправилась бы покорять Галактику… Мечте не суждено было сбыться, Тина и компания все испортили.

Парня из другой Вселенной, который умеет воскресать из мертвых, мысленным усилием превращать взрывчатку в безвредную пыль и делать еще более невероятные вещи, на тот момент с ними не было. Позже Римма-Анджела узнала из случайных источников, что такое сокрушительное могущество – палка о двух концах: если перейти некую черту, Вселенная, не потерпев насилия над своими фундаментальными законами, вытолкнет нарушителя, как вредоносное инородное тело. Вот и этот пришелец из непостижимых миров, сражаясь с Организацией – деморализованной репортерской подлянкой Клисса, но все еще опасной, – в чем-то здорово переборщил и очнулся, надо полагать, у себя дома. Но не суть важно. Для того чтобы устроить бойню на вьянгасианской базе Маршала, хватило и одной Тины.

На протяжении нескольких лет Тина Хэдис была для Риммы идеалом: обыкновенная девчонка, превращенная тергаронскими хирургами в боевого киборга, ее жизнь – сплошная цепочка авантюр, одна круче другой… О чем-то в этом роде Римма мечтала, удирая с фермерской Яхины, однако ей повезло меньше, никто не предлагал ей за просто так стать киборгом.

Что еще вызывало у Риммы тайную болезненную зависть, так это Тинины поклонники. Почти всемогущий пришелец из многомерной Вселенной – оно само по себе круто, но этот Стив в придачу поделился с Тиной своим нечеловеческим могуществом: то ли заразил, как вирусом, то ли просто научил. Да Римма бы за такую возможность… Пожалуй, сделала бы все что угодно, потому что для всего, если хорошенько подумать, можно задним числом найти оправдания.

Его конкурентом был лярниец Лиргисо – представитель расы энбоно, без зазрения совести переселившийся в человеческое тело, чтобы спастись от суда, и потом повторивший этот трюк еще дважды. Кошмарный тип, извращенец, эстет, рафинированный циник, Организация охотилась за его головой, а он нагло и изощренно издевался над Организацией. Когда о нем заходила речь, Маршал ревел от ярости и грозился всех скопом отправить на гауптвахту, если его не ликвидируют в намеченный срок. Лиргисо при каждом удобном случае заявлял во всеуслышание, что он без ума от Тины Хэдис и навсегда останется ее обожателем, хоть они и непримиримые враги. На проверку их хваленая вражда оказалась не такой уж непримиримой, поскольку не помешала им договориться и действовать против Организации сообща, но открылось это слишком поздно.

Кроме этих двоих, были и другие – Римма в свое время просматривала Тинино досье. В отличие от нее, Тина не могла пожаловаться на отсутствие личной жизни.

Римма с детства была приучена к мысли, что с кем-то сожительствовать можно только в законном браке, а все остальное – разврат и вообще гадость. Маршал, который был для нее и отцом, и богом, тоже так считал. Связывать себя семейными узами Римма не собиралась, всякие нехорошие внебрачные отношения осуждала. Но на самом-то деле… Стыдно признаться, иногда она тоже мечтала о какой-нибудь гадости… Однако ничего не получалось. Если за Тиной Хэдис вовсю волочились неординарные личности, то к Римме робко тянулись разве что самые ледащие из конторских стажеров, и то непонятно, чего им хотелось больше: переспать с девушкой или чтобы она им сопли вытирала? Правда, внешность у нее была не ахти какая, а вот если бы она выглядела, как Тина… Но потом, когда она сделала пластическую операцию и стала красивой, стала Шоколадной Анджелой, все равно ничего не изменилось.