Наконец, оценив сложившееся положение, командир принял трудное, но единственно возможное решение:

— Всем покинуть самолет!

Штурман дернул двумя руками за рычаги катапультного кресла. Однако его отстрела не произошло — катапульта не сработала. Пришлось штурману прыгать «вручную» через аварийный люк. Затем улетел оператор РЛС.

— Прыгай, — рычал Кабаненко сидящему рядом товарищу.

— Подожди, подожди, — вещал в ответ второй пилот. — Давай сначала ты, а я пока буду удерживать машину.

Так они и спорили, уговаривая один другого уйти первым, чтобы дать возможность спастись уцелевшим ребятам. Второй пилот не хотел бросать командира. А майор Кабаненко, похоже, не собирался бросать самолет. Это была борьба не столько за дорогостоящее «железо», сколько за собственную честь. Майор заранее предчувствовал ожидающие его на земле бесчисленные разборы, вызовы на ковер к начальству. В таких случаях всегда виноваты летчики, а точнее, персонально командир. Легче было погибнуть, чем жить потом с несмываемым клеймом почти преступника.

Игорь тоже решил прыгать последним. В конце концов, в том, что произошло, была его прямая вина. Ведь это он сбил с толку летчиков своими рассказами о безобидном «шведском гусе», который на поверку оказался хищным ястребом. Однако кто-то решил судьбу лейтенанта за него.

Неожиданно мощная сила ударила Нефедова снизу. Игорь вылетел из гибнущей крылатой машины, словно пробка из бутылки шампанского. Сработал автомат открытия привязных ремней. Тело отделилось от кресла, но еще некоторое время продолжало кувыркаться в чернильно-черной бездне. Затем беспорядочное вращение прекратилось, и над головой хлопнул раскрывшийся купол парашюта. Кто именно его катапультировал, Игорь так и не узнал.

Держась за стропы, он провожал взглядом пылающий самолет, огненной кометой уносящийся прочь — на запад. Вражеских перехватчиков видно не было. Других парашютистов тоже. Вскоре гигантский факел скрылся за горизонтом. Через считаные минуты ослепительный красавец должен был превратиться в груду обугленного металла.

Небо безлунно, даже звезды закрыты облаками. Вокруг чернильно-фиолетовый мрак. Непонятно, сколько еще осталось лететь до земли и что там тебя ждет. Хорошо еще, что они вроде бы еще не успели долететь до океана, так что можно было хотя бы не опасаться быть съеденным акулами.

Вдруг небо в той стороне, куда улетел подбитый ракетоносец, осветилось ярким заревом. Оттуда докатился грохот мощного взрыва. На душе стало муторно от мысли, что кто-то, возможно, так и не успел покинуть самолет.

Между тем дышалось в гермошлеме легко. Стекло его забрала не запотевало. В комплект специального снаряжения входили индивидуальный кислородный прибор и батареи электрических элементов для обогрева стекла гермошлема. Прозрачное забрало также надежно защищало лицо от холодного потока воздуха. Правда, из-за того, что парашютист не ощущал обдува, ему казалось, что он завис в воздухе. Создавалось такое зрительное впечатление, как будто бы земля не приближается, вернее, приближается, но очень медленно. Поэтому столкновение с кроной тропического леса стало полной неожиданностью для сбитого летчика.

Он больно ударился боком и плечом о жесткий древесный ствол и повис на парашютных стропах. Болтаться так между небом и землей можно было сколь угодно долго. Надо было что-то предпринимать. Между тем из-за особенностей оптического восприятия расстояния через толстое стекло гермошлема Нефедову показалось, что до земли не так уж и далеко. Примерившись к ближайшей ветке, молодой человек, недолго думая, расстегнул замки парашютной обвязки и прыгнул, попытавшись ухватиться за нее руками. Но ветка сразу предательски хрустнула под тяжестью его тела. Более ничего не сдерживало падения незадачливого акробата с высоты макушек деревьев. И снова Игоря спасло опущенное забрало гермошлема. Если бы не оно, парень лишился бы глаз, носа и губ. Пока Нефедов проваливался сквозь густую растительность с высоты многоэтажного дома, по прочному стеклу перед его глазами стегали и царапали ветки, шипы, гигантские колючки, похожие на крепкие медвежьи когти. К счастью, крепкая «шкура» кожаной куртки выдержала испытание на прочность, защитив легкой броней тело от глубоких порезов и рваных ран. Но с правой руки сорвало перчатку, и сразу что-то острое, словно бритва, вспороло кожу возле большого пальца.

Игорь с размаху плюхнулся во что-то вязкое. Он упал в болото и сразу ушел в вонючую жижу почти по самые плечи. Местечко, куда он попал, относилось к числу чрезвычайно негостеприимных для человека. Над поверхностью трясины клубились и плавали облачка зловонных испарений, похожие на обрывки тумана. Оказывается, Нефедов рано радовался, что не станет обедом для акул. Вокруг в темноте светились десятки жадных зеленых глаз. Мощный всплеск мгновенно привлек внимание дремлющих хищников. Пока болотные твари опасливо наблюдали за наделавшим столько шума неизвестным им существом, но можно было не сомневаться — они не станут долго ожидать приглашения на обед. Многочисленных плотоядных тропического леса уже поманил запах свежей крови из разодранной до кости руки человека. Отчаянная агония будущей жертвы только способствовала обильному выделению желудочного сока и слюны в клыкастых пастях.

— Помогите! — позвал парень, ощущая, как наливается свинцовой тяжестью его пропитывающееся водой снаряжение. — Ребята, сюда. Скорее. Я здесь.

Но из-за опущенного забрала гермошлема голос звучал очень глухо, словно из глубокого колодца. Его здоровая левая рука была погружена в плотную жижу. Высвободить ее Игорь пока не мог, как ни старался. Правой же — искалеченной — он не мог справиться с замком на шлеме. Свободная кисть сильно кровоточила и страшно болела. Ею все труднее становилось действовать.

Напрасно лейтенант выкрикивал имена своих небесных спутников. Никто не отзывался на его зов. Окружающие джунгли хранили бесстрастное молчание. Этот безжалостный мир, прозванный великим путешественником «зеленым адом», уже почти поглотил чужака и бесстрастно ожидал, когда он перестанет цепляться за свою жалкую жизнь, чтобы начать процесс переваривания. А пока болото — желудочный сок этого леса — обволакивало трепыхающуюся жертву тесно и душно.

«Я представитель цивилизованного мира! Это против правил. Меня не могут сожрать какие-то безмозглые твари из африканского болота!» — твердил себе, как заклинания, молодой парень, который совсем недавно, находясь внутри чудо-самолета на потрясающей воображение высоте, упивался своей почти божественной неуязвимостью. И вот прошло каких-то двадцать минут, и «царь природы» беспомощно барахтался в мерзко пахнущей грязи, а местные обитатели без всякого почтения присматривались к посланному им небом куску свежего мяса. Им, конечно, было наплевать, что он оказался здесь по какому-то невероятному стечению трагических обстоятельств. А тонущий в трясине человек не мог поверить в случившееся. Ему стало жалко свою молодую жизнь. Все существо Игоря восставало против такой несправедливости. Ведь сегодня он должен был пойти в кино со своей девушкой, а через несколько месяцев жениться на ней.

И вдруг его осенила счастливая догадка: все это ему только снится! Да, этот дурацкий кошмар, конечно же, происходит во сне. Сейчас он проснется и посмеется над своими страхами.