– Хоть во что-то?

– К чему это все? – устало спросила Элинор. Оттолкнувшись от каминной полки, она подошла к креслу и опустилась в него, уже не заботясь о манерах или о приличиях. Почти плюхнулась и едва не подобрала под себя ноги. Не опомнилась, нет, скорее лишилась сил.

Дамиан подошел, уперся в подлокотники ее кресла и склонился к ней.

– Затем, прекрасная Линор, что, когда вы не верите, когда вы оказываетесь одна, нагая, в пустоте и во тьме, приходят они. Призраки, если хотите, но сами они называют себя Тенями. Семьи, тесно связанные с Тенями, владеют чем-то… что в сказках зовут волшебством, магией. Медиумы умеют сознательно входить с Тенями в контакт, хотя, конечно, половина того, что показывают на спиритических сеансах, – чистое шарлатанство.

Выпрямившись с некоторым трудом, Дамиан сделал шаг и занял кресло напротив. Посмотрел на брата. Кивнул.

– Миссис Гамильтон… – неохотно заговорил Грегори. – Лаура, моя супруга… мы полагаем, что она была уведена из дома некими… за неимением лучшего слова, Силами, оставившими след в ее гардеробной и на чердаке. Чудовищами, если вам угодно. Выбрана для жертвоприношения… и не уверен, что именно имеется в виду. Тени, подобные Аждару, предпочитают изъясняться загадками. И…

– Зачем вы это мне говорите? – тон Элинор был ровный, почти безжизненный. – Зачем вам было удерживать меня? В чем вы меня подозреваете? Чего от меня хотите?

– Вы – необычная женщина, мисс Кармайкл, – улыбнулся Дамиан. – Вы единственная углядели нечто странное в следе на полу гардеробной. Или Аждара… я допускаю, что вы можете видеть Тени, что больше никому из нас не дано. И ваша тетка в письме к председателю Спиритуалистического общества намекала на ваш сильный дар. Помогите нам отыскать Лауру и вернуть Джеймса.

Элинор вдруг сплела тесно, до боли пальцы, так что они побелели, и уставилась на них. Голос ее прозвучал сухо.

– Я… не верю во все это. Не хочу верить, – поправилась она. – Не хочу думать, что все это правда. Леди Морроу сказала, что разум вашей супруги помутился. И мой, должно быть, тоже.

– Разум помутился, – вздохнул Грегори и посмотрел на брата.

– Вы не можете прятаться, Линор, – покачал головой Дамиан. – Больше вам не удастся прятаться от того, что за вами следует. Тени, Чудовища – зовите это, как вам угодно. Я предлагаю договор. Честный договор. Мы с Грегори сумеем защитить вас. Гамильтоны не одно столетие имеют с Тенями дело, у нас есть свои способы. Вы же поможете нам найти Лауру и Джеймса.

Элинор покачала головой.

– Мне все еще больше нравится моя версия, мистер Гамильтон. Опиум. Безумие. А теперь, если позволите, я бы хотела пойти наверх и переодеться. Утром я уеду. И я все еще хотела бы получить расчет, мистер Гамильтон. А то, что рассказала леди Морроу, я изложу на бумаге и оставлю для вас в кабинете.

– В призраков и Бога вы не верите, – вздохнул Дамиан. – Что насчет… как это сейчас называют? «Физический медиумизм»? Перемещение предметов по воздуху силой мысли?

Элинор покачала головой.

– А если я продемонстрирую вам некоторые… чудесные способности Гамильтонов, вы, в свою очередь, поверите нам и поможете отыскать Джеймса? – Дамиан обернулся к брату. – Грегори, для чистоты эксперимента, пожалуйста, встань у камина и не двигайся с места. Мы ведь не хотим, чтобы Элинор заподозрила нас в мошенничестве, верно?

Грегори послушался. Дамиан улыбнулся тускло, расслабился и прикрыл глаза. Он был не в восторге от этой демонстрации и, как всегда, чувствовал себя дрессированной мартышкой, но именно сейчас это было необходимо. Только так можно уговорить Элинор помочь им.

– Только не пугайтесь, – попросил Дамиан. – Не пугайтесь.

* * *

Понемногу Элинор пришла в себя, очнулась. Еще не избавилась от страха, но перестала переживать его так болезненно ярко. Снова была собой. И чувствовала себя теперь зрительницей какого-то представления, иллюзиона. Сейчас ей будет показано представление. Столоверчение? Загадочные стуки? Полеты? Вчера она вспоминала Хьюма, он, говорят, умел летать.

Мистер Гамильтон стоял неподвижно, с тревогой глядя на брата. Дамиан сидел еще более неподвижно, даже грудь его не вздымалась от дыхания. Элинор поежилась, почувствовав неладное, привстала и коснулась холодной, бледной руки мужчины, безвольно лежащей на подлокотнике кресла, попыталась нащупать пульс.

– О боже! Он… – Элинор в ужасе посмотрела на мистера Гамильтона. Тот покачал головой.

– Сядьте.

Элинор медленно опустилась в кресло, стараясь не думать о том, что прямо напротив нее сидит мертвец. Это какая-то хитрость, очевидно, сказала она себе с уверенностью, которой вовсе не испытывала. Есть, говорят, тайные восточные способы замедлять свое дыхание и пульс, прикидываясь мертвецом. А еще есть травы, которые вызывают подобный эффект.

«Пред сном откупори бутылку эту.

Когда ты выпьешь весь раствор до дна,

Тебя скует внезапный холод. В жилах

Должна остановиться будет кровь.

Ты обомрешь. В тебе не выдаст жизни

Ничто: ни слабый вздох, ни след тепла»[23].

Элинор изумленно уставилась на висящий перед ней среди легкого марева лист. Почерк у писавшего был неровный, словно он непривычен был держать перо. Или… у него не было пальцев?

– Дамиан всегда любил Шекспира, – усмехнулся вдруг мистер Гамильтон.

Лист упал на колени Элинор, следом за этим свалилась со столика забытая книга, потом другая.

– Как такое возможно? – спросила Элинор, глядя на сидящего напротив мужчину. – Что это?

«Дух, – вывели чернила на новом листе бумаги, посадив в конце кляксу. – Свободный от тела».

– Я и не знал, что ты такое можешь, – улыбнулся мистер Гамильтон. – Ну что, мисс Кармайкл, вам нужны еще доказательства?

– Я… просто не понимаю… – Элинор поднялась, сделала шаг вперед и склонилась к Дамиану. Он не дышал, у него не было пульса, а рука, которую она подняла, приобрела восковую гибкость. Он, несомненно, был мертв, и это было по-настоящему жутко. – Как это возможно?

– Дамиан не любит об этом распространяться, и я не стану, – покачал головой мистер Гамильтон. – Но, уверяю, хотя он кажется вам мертвым, сейчас он здесь, в этой комнате. Попросите чего угодно, и вы это получите.

– Даже боюсь что-либо спрашивать, – пробормотала Элинор, – учитывая характер вашего брата.

Ей показалось, она слышит смех.

– Это верно, – согласился мистер Гамильтон.

– Может ли ваш брат сейчас проникнуть в закрытое помещение? – спросила Элинор.

– Безусловно.

– В детской, она заперта на ключ, под третьей половицей слева (на ней Тайный Знак) лежит шкатулка, также запертая. В ней среди всего прочего листок, на котором записан наш с Джеймсом страшный секрет. Что это?

По комнате пронесся холодок. Надо полагать, свободный дух вылетел из библиотеки.

– Как долго это будет продолжаться? – Элинор указала на тело