— Ну вот и мотив! — обрадовался участковый.

— Да не стал бы я убивать его из-за машины! — У Герасимова хрустнуло в шейных позвонках, с такой силой он мотнул головой.

— Труп уже остыл, окоченение чувствуется, — ощупав руку покойника, сказал второй Луков.

— Трупное окоченение развивается через два-пять часов после смерти, — кивнул первый.

— Пять часов назад совсем еще ночь была… — заметил Редькин. — Убил и спать пошел.

— Да не убивал я! — Олег смотрел на его ухо с толстой мясистой мочкой, так хотелось врезать по нему кулаком.

— А кто мог убить? — спросил первый Луков.

— Вы же знаете кто!.. Карамболь меня нашел!.. А дядя Миша уезжать собрался. Взял машину, открыл багажник, положил вещи, а тут эти… Ну, лысый и этот, такая же морда!..

Герасимов ждал отклика на общие воспоминания, но Луков и глазом не моргнул, как будто и не знал ничего.

— А дядя Миша собирался уезжать?

— Так они достали его! — Олег кивком указал в сторону, в которой жил Ваняй. Ошибиться он не мог: все местные жители проживали в одной стороне, поскольку дом дяди Миши стоял на краю деревни. И даже в некотором отдалении от нее, что не снижало, а, как раз наоборот, поднимало стоимость его участка. Во всяком случае, в глазах некоего Чекалова.

— Кто достал?

— Да ходят тут одни, Ваняй и Даня. Какой-то Чекалов их нанял, чтобы они дядю Мишу с участка выжили.

— Зачем?

— Дом здесь построить хочет. Место хорошее.

— Место хорошее, — согласился Редькин.

— А Чекалов? — взыскательно глянул на него Луков.

— Чекалова не знаю. А Ваняя знаю.

— И Даня с ним… — добавил Олег. — Я Ваняя позавчера ударил, а вчера он разбираться приходил. Мы их с дядей Мишей прогнали, он их ружьем своим отпугнул!

— И они отомстили? — спросил Луков, будто провоцируя Герасимова выдвинуть новую версию.

Но Олег так не думал и новое предположение выдвигать не стал.

— Да нет, вряд ли.

— Почему?

— Хлипкие они для этого.

— Вот! — Редькин вкрутил палец в небо. — Хлипкие они!.. Водку пьянствовать, пожалуйста! Курицу там украсть!.. На бабу Дуню наорать, было такое!.. А убить! Ваняй точно не смог бы. Убить, да еще и нож подбросить. Это ж какое спокойствие у мужика должно быть!..

— Сто граммов — лучшее лекарство от страха, — усмехнулся Луков.

— Ваняй?! Сто граммов?!. Да у него у трезвого руки трясутся. А тут удар! — Редькин провел рукой над трупом, не приближаясь к нему. — Четкий удар! Под прямым углом, строго по горизонтали!.. И нож по самую рукоять вошел!

Участковый выложил нож на свою ладонь — крупную, мозолистую. Пальцы у него крепкие, толстые, но даже на их фоне лезвие ножа казалось длинным и широким.

— Тут сантиметров двадцать, не меньше!

— И по самую рукоять?

— Кровь на рукояти, на стыке с клинком, — пояснил участковый. — И не брызнула кровь, а от соприкосновения с телом появилась. Удар был сильный. Нож вошел по самую рукоять.

— Такой клинок еще вытащить нужно, — вслух подумал второй Луков.

— Так в том-то и дело! — закивал Редькин. — Нож в теле застрять может!.. Вы нож из свиньи пробовали вытаскивать?

— Да как-то не доводилось, — мотнул головой первый Луков.

— Клинок сломать можно… А этот не сломаешь! — Участковый провел пальцами над ножом, который продолжал держать на ладони. — Клинок толстый, крепкий, и хвостовик на всю длину рукояти. И сама рукоять намертво присажена.

— Такими ножами только свиней и забивать, так я понимаю? — спросил второй Луков.

— Ну, я бы поуже клинок взял, — пожал плечами Редькин. — Но, в общем, да, нож мощный. Не кухонный.

— И кто у вас тут в деревне свиней забивает?

— Легче назвать тех, кто свиней держит, — усмехнулся участковый. — Раньше многие держали, а сейчас раз, два и обчелся… Васильков этим делом занимался. — Редькин кивком указал на покойного и тут же пригвоздил взглядом Герасимова. — И ножи у него для этого дела имелись!

— Не было у него такого ножа! — похолодел Олег.

Но Редькин был беспощаден.

— Мог быть!

— И свиней я забивать не умею!.. И в сердце не смог бы попасть!.. У меня и сейчас руки трясутся! Вот, посмотрите!

Герасимов вытянул руки, пальцы у него действительно дрожали, но это не убедило даже Луковых. И все же один из них попытался его успокоить:

— Если тебя действительно подставили, мы сделаем все, чтобы доказать это. А если нет, не взыщи!

Олег увидел микроавтобус, остановившийся у переезда через ручей. Это прибыла следственно-оперативная группа, но ему казалось, что это за ним приехал катафалк. А ведь не отвертеться ему. Не отвертеться!..

* * *

Дом Яремина Ивана Терентьевича, или по-иному Ваняя, находился неподалеку, всего-то через три двора от места преступления. Саша не удержался от искушения заглянуть к местному алкашу. И очень удивился, застав его не на печи, а у трактора. В похмельном угаре, в полусонном состоянии, он стоял у машины и трясущейся рукой выкручивал свечу зажигания. Технический комбинезон на нем, грязный, мятый, но такая одежда заслуживала только уважения. И дом ничем не напоминал притон алкашей, обычная деревенская изба в три окна со стороны фасада.

— Хозяин, трактор на ходу? — спросил Паша.

— Иди откуда идешь! — даже не глянув на него, отозвался мужик.

— Чего?!

— На хрен, говорю!..

— А по морде? — повысив голос, грозно сказал Паша.

И этим привел в чувство Яремина. Мужик встрепенулся, развернулся, встревоженно глянул на братьев. Свечной ключ он сжал в руке крепко, но, судя по мирному выражению лица, отмахиваться им не собирался.

— Ты чего такой грубый? Не проспался еще? — спросил Саша.

— Вы кто такие?

— Кто мы такие… — хмыкнул Паша и отвел полу куртки, обнажая рукоять пистолета.

— Из полиции? — предположил Ваняй.

— Я не понял, ты кого ментом назвал? — вскинулся Саша.

— Мы тут чувачка одного ищем, он тут у какого-то дяди Миши от нас прячется, — смилостивился Паша.

Идея прикинуться бандитами пришла в голову сама по себе. На Сарычева охотились всерьез, всю ночь только мыслями о нем голова и была забита. А утром Саша решил переключиться на бандитов Карамболя. Хотелось знать, что нужно им было в Уручье. Может, награбленные деньги искали, а может, Герасимова.

Саша не знал, куда отправился Герасимов, но после нежданной встречи с бандитами подумал, что искать его нужно в Уручье, туда утром вместе с братом и отправился. Там и увидел служебный мотоцикл местного участкового, а также зевак, собравшихся на бесплатное зрелище.

Герасимова действительно могли подставить. Жрун и Лазарь не дураки, убей они парня, подозрение пало бы на них. А так Герасимов сам во всем виноват. Жив остался, но тюрьма, она