Наложницы пейк не имели отдельных помещений, и им не выделялись невольницы. Со второй половины XVIII в. они имели определенный статус в гареме. Турецкий историк А. Акгюндюз утверждает, что у некоторых султанов было до четырех гёзде и «ей/с84. Однако не у всех султанов одновременно были и гёзде, и пейки.

Для кормления новорожденных принцев и принцесс приглашались женщины, которые находились за пределами гарема. Их называли дайе или дайе-хатун («кормилица»). Так как главной задачей этих женщин было грудное вскармливание новорожденных принцев и принцесс, то выбирали их с особой тщательностью из разных слоев общества. Поскольку своего ребенка кормилица должна была оставлять за пределами гарема, а кормить детей султана – не выходя из гарема, то чаще всего в кормилицы брали женщин из простонародья. Иногда в качестве кормилицы покупали невольницу с ребенком. Но в то же время известно, например, что кормилицей султана Мехмеда Фатиха – Хунди-хатун была жена мирахура Ильяс-бея85.

К кормилицам все относились с особой почтительностью. Никто в гареме, кроме няньки и кормилицы, не имел права брать на руки принцев и принцесс. Их дети считались молочными братьями или сестрами принцев или принцесс. Кормилицы играли большую роль на начальном этапе воспитания и обучения шах-зад'е86.

Отношение султанов к своим няням находилось на уровне отношения к матерям. Если мать султана умирала раньше сына, то ее функцию заботы о султане брала на себя няня. Так, няня султана Османа II после смерти матери султана стала играть ее роль в султанском гареме. В течение этого времени она получала в пять раз больше обычного жалованья кормилицы султана. Ее содержание составляло 1000 акче87 в день88.

У султана Селима II были еще более прочные связи со своей няней. Она была замужем за сыном дочери султана Баязида II, и ее сын Шемси Ахмед-паша был одним из самых приближенных людей султана. Дочь няни султана Мехмеда III была замужем за лала Мехмед-пашой, который получил пост великого визира (правда, он неожиданно умер через несколько дней после своего назначения)89. Муж няни султана Мурада IV получил высокий пост нишанджи и позже был назначен на должность губернатора Египта90.

К концу XVI в. произошли некоторые преобразования в структуре и организации султанского гарема. Период с конца XVI до середины XVII в. можно охарактеризовать как своеобразный переходный этап в структуре власти Османского государства в целом и гарема в частности. В эти годы институт хасеки в гареме османских султанов постепенно стал уступать свое место институту валиде-султан. Одновременно установился порядок перехода власти к самому старшему члену османской династии. Политика умерщвления братьев султанами уступила свое место заключению совершеннолетних членов османской династии мужского пола в специальные помещения в гареме, так называемый кафес. Ограничивалось их общение с внешним миром, а также с другими жителями султанского гарема. Их обслуживали невольницы, с которыми шахзаде могли иметь также интимные отношения. Проживавшим в кафесе вместе с шахзаде невольницам запрещалось иметь детей, поэтому правившие во второй половине XVII и в XVIII вв. султаны до восшествия на престол детей не имели91. В XVII–XVIII вв. это правило строго соблюдалось. Если невольница беременела, то старалась избавиться от нежелательной беременности. Существовали различные способы прерывания беременности, в том числе допускавшиеся мусульманскими улемами92.

В результате изменений, которые происходили в течение трех поколений после султана Сулеймана, и серии безвременных смертей в XVII в. власть стала переходить к самому старшему члену османской династии мужского пола, независимо от его родственных отношений с прежним султаном. Согласно правилам системы старшинства каждый член османской династии мог взойти на престол. Переход к системе старшинства независимо от родственных отношений с прежним султаном привел к уменьшению роли сыновей султана в борьбе за отцовский трон, а также лишил их возможности демонстрировать свою политическую состоятельность93. Они стали невольными заложниками в руках недовольных политикой действующего султана людей, которые использовали заключенных в кафесе в качестве прикрытия и вынуждали нового султана, который получал трон с их помощью, проводить угодную им политику. В таких условиях борьба за власть между членами османской династии фактически отсутствовала.

При системе передачи власти по старшинству верноподданные султана могли выразить свое отношение к нему только после его прихода к власти. В XVII в. место междоусобных войн, которые одновременно были одним из способов выражения подданными своего отношения к действующему султану, стали занимать насильственные низложения султанов с престола.

Раньше недовольные политикой правившего султана или не сумевшие возвыситься в его глазах связывали свою судьбу с одним из шахзаде и способствовали его приходу к власти94. Султаны в своих действиях вынуждены были учитывать эти силы и постоянно требовали лояльности и подчинения верховной власти от своих сыновей. Одним из признаков этой лояльности и подчинения были сбритые бороды принцев, которые регулярно отправлялись в столицу. Борода символизировала независимость в действиях и достижение зрелости.

С заключением шахзаде внутри султанского дворца инициатива протеста против правления султана перешла в руки сил, находившихся за пределами дома Османов. Если раньше противники правления султанов собирались вокруг одного из его сыновей, то теперь они находились на стороне случайно возвысившихся людей, которые не принадлежали к дому Османов. Янычары и сипахи, служившие в рядах османской армии, и раньше требовали вознаграждения за свою преданность, службу и верность новому султану. Однако до начала XVII в. они не осмеливались свергать с престола действующего султана и тем более убивать его. В новых условиях группа сановников, которая была недовольна правлением того или иного султана, могла свергнуть его с престола с помощью расквартированных в столице янычар и сипахи. Больше половины султанов, которые пришли к власти после султана Ахмеда I, были низложены с престола.

Переход власти по старшинству вернул еще один давно забытый обычай: боковые ветви османской династии теперь также могли претендовать на верховную власть. В течение двадцати двух поколений, сменившихся после султана Ахмеда I, власть переходила к самому старшему из живущих на тот момент членов дома Османов. Очень часто власть получал брат умершего султана. Только три раза отца сменял сын и один раз на трон взошел племянник умершего султана95. Передача власти по системе старшинства стала самой консервативной частью политики Османского государства и сохранялась неизменной вплоть до ликвидации султаната. Она, с одной стороны, обеспечила долголетие династии, а с другой – обязательный контроль верховной власти членами династии.

Вместе с переходом к системе передачи власти по старшинству произошли ощутимые изменения в отношениях султана с его подданными. Несмотря на некоторые ограничения, раньше сыновья султанов были более известными лицами в государстве, имели свое окружение и обладали определенным общественным положением. Подданные, особенно та их часть, которая могла получить определенную выгоду от восшествия на престол своего кандидата, всячески поддерживали его. Теперь же все будущие султаны жили в стенах султанского гарема, и подданные не имели возможности оценить их способности к правлению. С середины XVI в. дворцовые группировки стали играть более важную роль в борьбе за престол. Только при их поддержке тот или иной член османской династии мог взойти на трон.