кажется, я пересмотрела Красотку, - мне самой не понравилось, до чего оправдывающе это звучит. Мне вообще много чего не нравилось в наших отношениях. В том числе то, как зависит собственная самооценка от случайных взглядов или слов постороннего по сути мужчины.

- Красотка, - с сомнением повторил тот и принялся внимательно разглядывать меня. В черных глазах снова заплясали чертята, - Яна, тут выйдет совсем другой фильм. Да и потом…

Он замолчал, подбирая слова, а я мысленно сжалась, готовая услышать: « Да и потом, ты не Джулия Робертс». Шутка, которую обязательно сказал бы Олег, окажись он здесь. Шутка, от которой я бы засмеялась, не совсем натужно, даже искренне. И так же искренне обиделась на него за это. Хотя надо было на себя…

-…Да и потом, я не очень тяну на Ричарда Гира, - наконец закончил Виталик.

У меня с плеч упал камень размером с небольшую такую планету. Все что происходило со сейчас, так сильно отличалось от прошлых отношений, что я переставала понимать, где реальность. И стала бояться испортить все одним неверным словом. И именно поэтому каждый раз старалась угадать настроение Виталика. Как просто и вместе с тем глупо.

- Так теперь ты скажешь, куда мы летим, - с облегчением спросила я.

- Сюрприз.

И вот так, просто и лаконично, я согласилась на маленькое безумие.

Допустим, мы летели в Питер. Номер рейса на табло, билеты, стойка регистрации – все это несколько испортило сюрприз, и я почти сразу догадалась, Игнатов зачем-то везет меня в северную столицу. Осталось понять, зачем?

Я искоса посмотрела на его выточенный из камня профиль, Виталик лавировал между другими людьми, точно зная, куда нам нужно. Даже не взглянув на меня, он пер вперед как ледокол через замерзшее море. Все в привычках Игнатова выдавало в нем отличника: он никогда не отвлекался на дороге, не разговаривал во время еды, умел сосредоточиться на работе. Прилежный мальчик тридцати годиков, он и сейчас внимательно искал нужный нам выход, и только найдя, снова вспомнил, что я рядом. Взяв меня за руку, отвел в сторону, подальше от людей, чтобы мы могли скрыться от остальных за широкой колонной и побыть вдвоем.

- Привет, - прошептала, когда наши глаза встретились.

- Привет, - в его голосе слышалось согревающее меня тепло.

Виталик слегка наклонил голову и упер лбом мне в лоб, после чего глубоко вздохнул. Как зверь, пытающийся запомнить запах добычи.

- Мне нравятся твои духи, хочешь, купим тебе здесь такие же?

- Это мыло.

- Серьезно? Нет, мыло я тебе дарить не буду.

- А что так? – Рассмеялась я. - Недостаточно высоко для тебя?

- Нет, Яна. Недостаточно высоко для тебя. Ты не та женщина, которой на первом свидании дарят набор земляничного.

- Я пользуюсь детским, - ворчала я просто для проформы, внутренне ликуя от того, что он и сам считает это свиданием. Не встречей, не деловым обедом и даже не командировкой, а сви…мать его за ногу…данием! Мне захотелось послушать еще приятностей в свой адрес, а потому я просто напросилась на комплимент: - Почему ты решил полететь в Петербург? Не слишком ли дорого для, как ты выразился, первого свидания?

Ох! Ничто в этой фразе не было случайностью. И это «как ты выразился» указывало на то, что формулировка встречи меня не касалась, а то, что я внутренне отбивала чечетку каждый раз при слове на букву С – чистое совпадение. И про деньги тоже не зря, ведь именно сейчас мне очень хотелось услышать, что на такую богиню как я можно потратить любую сумму. И пускай это будет неправдой, услышать то все-равно можно! Я замерла, ожидая, что же ответит мой ухажер, как вдруг:

- На самом деле первое свидание оно же последнее. – Виталик нехотя почесал переносицу и произнес: - у меня очень мало времени, на ухаживания его нет вовсе. Понимаю, это неудобно, когда мы съедемся, все станет гораздо проще. Но пока так. Поэтому вот сейчас ты видишь максимум, на который я способен, дальше только совместные обеды, и доставка цветов.

- А работа? У нас же еще Серпантин?

Я зачем-то спросила про Валеру, хотя все во мне бурлило другим вопросом. «Когда мы съедемся?!». Казалось, что мне просто послышалось, потому что не мог Игнатов предложить такую важную вещь столь будничным, даже скучным тоном. И потом, там не было предложения, а скорее состоявшийся факт. Я изумленно подняла глаза вверх и только теперь заметила, что Виталик смеется. Господи, ну конечно, он шутит! Просто шутит над глупой и доверчивой Яной.

- Когда съедемся, - беззлобно передразнила я его тон, - очень смешно.

- И практично, - кивнул Виталик и вмиг посерьезнел, - Я уже все решил, осталось договориться, как это лучше сделать. Так как я сейчас делаю ремонт в квартире, это не совсем удобно, -он принялся что-то высчитывать, произнося несвязные между собой слова и цифры. Типа: штукатурка пятнадцатое, плитка во вторник, кафель первое.

- Игнатов, ау! – Я помахала рукой перед взглядом картавого. – Мы говорим о серьезных вещах, которые так не обсуждают. И потом, у меня дети!

- Я знаю, Яна. У тебя дети, отличная новость, значит, к своим двум ты сможешь когда-нибудь родить мне третьего.

Вот тут я остолбенела. Замерла соляной статуей и уставилась на слабоизученного гуманоида перед собой. Виталик говорил что-то на русском, но я с трудом улавливала смысл сказанного. Сюрприз от свидания в Петербурге мерк по сравнению с перспективной жить вместе и рожать картавому наследника.

Я собственнически положила ладонь себе на живот, не желая делить его ни с кем кроме жареного цыпленка. Никаких детей я больше не планировала. Два это мой лимит и вид многодетных мамочек невольно навевал воспоминания о том мультике с мартышкой. Так себе пример для подражания. И потом, я только начала работать после большого перерыва и не хотела снова в декрет. Да господи, ну и даже если дети, не от Игнатова же! Не сейчас! Не здесь!

- Я сказал что-то неприятное?

Его глаза так и полыхнули недовольством, как только Виталик понял, что я не приплясываю от такого предложения. А наоборот, отчего то сержусь и грузно пыхчу ноздрями, как бык на корриде.

- Как раз-таки наоборот, - наконец начала я, - просто…так об этом не говорят.

Я уж хотела прочитать ему отповедь, как вдруг нас перебил мелодичный женский голос.

-