Хулуд вскрикнул, разглядев покойника, и отскочил от него, как от прокажённого.

— М-мать! — Пьер первым вышел из ступора и выстрелил в небо из сигнального пистолета. — Всем отойти! Рассредоточиться. Стеречь периметр!

Я попятился назад, не сводя глаз с устройства в руке убитого. Как такое возможно? Это не может быть мой девайс!

Или? Я напряг память. Я всегда надевал МБЖ и носил под одеждой на случай форсмажора. Думал, пригодится, если на станцию нападут. Но колоссы не спешили прилетать, а мне надоело каждый раз снимать браслет, чтобы его не закоротило во время мытья. И я оставил его под подушкой. Вроде. Когда это было? В среду, во вторник?

Мог ли он потеряться где-то в другом месте? Например, в мастерской или когда мы перевозили Кроху.

Что если его кто-то нашёл и присвоил? А потом ещё хвастался перед друзьями? Им восхищались, ему завидовали — уж я-то знаю, какой эффект производят на людей по-настоящему крутые олдовые штуки! И вот пацана грохнули — из-за моего браслета.

Стоп. Но почему тогда устройство не украли? Не сходится. Да и Джульет — из какой они роты вообще?

Ладно. А что, если этот парень просто говнюк и всем надоел. Хвастуны бесят. Я сам пару раз получал по затылку в школе, когда понты били через край. Смотрите, какой у меня крутой девайс, лошары!

Или это всё-таки не мой браслет? Но как понять? До станции двадцать километров, а мне нужно стеречь место преступления.

Догадки метались в голове, тщетно пытаясь пробить черепную коробку, а я шарил фонариком в пустоте, контролируя свою часть периметра. Проклятый нейролинк не ловил. И довелось же забраться в такую дыру, где совершенно нет связи! Только шифрованные радиоканалы с протоколами настолько древними, что современные стандарты их не поддерживают.

Мы ждали в томительном напряжении. Нанобот оживил рацию отряда, связался с Циклопом и при помощи условных фраз и нелепых экивоков сообщил, что мы вляпались по самые уши. Затем доложил командиру роты, что мы застали лагерь в полнейшей разрухе, что отряд Джульет в основной своей массе куда-то исчез, но есть жертвы.

Число жертв на всякий случай не уточнил.

Майор приказал не покидать лагерь и выслал подкрепление. Через полчаса квадрат был залит светом десятка мощных прожекторов. Работники спасательных служб наводнили место происшествия. Лагерь был оцеплен, всех посторонних выдворили за пределы видимости. Перед этим наш отряд тщательно допросили — и даже Натана, который толком ничего не увидел и пребывал полнейшем неведении до нашего возвращения. Учения были свёрнуты, спасатели прочёсывали местность в поисках четверых пропавших бойцов. Мы собрали вещи и неторопливо возвращались на станцию. Нанобот рассудил, что сейчас на входных шлюзах начнётся столпотворение (и не исключено, что обыски), поэтому не было смысла нестись во весь опор. К тому же, всем нам выпала бессонная и нервная ночь — какая уж тут беготня.

Меня не покидало тревожное чувство. Чем дольше я думал, тем сильнее уверялся, что это был мой браслет. Но не стал делиться соображениями с друзьями. Неизвестно, какие бы это вызвало дополнительные вопросы. Я опасался, что может всплыть история с интендантом. Врать сверх меры — не мой стиль, а поскольку всей правды я рассказать не мог, выбрал срединный путь молчания.

Столпотворения избежать удалось: по прибытию мы застали у шлюза только один отряд. Через несколько минут они скрылись внутри. Нанобот связался с Циклопом: вблизи станции связь снова заработала.

— Он говорит, назревает серьёзный переполох. Служба Безопасности Кибера затеяла расследование.

— Что теперь будет? — с тревогой спросил Камикадзе. — Учения отменят? Роту распустят?

— Ничуть не бывало! — Нанобот покачал головой. — В худшем случае весь корпус затаскают по допросам, проведут несколько следственных экспериментов, объявят розыск по кластеру, а мы будем тянуть лямку, как и раньше. Уже завтра всё вернётся в привычное русло. А ещё у нас появился шанс нормально поспать.

— Ты после всего этого ещё и спать завалишься? — удивился Натан. — Там чувака завалили, почти у нас под носом!

— Это уже тринадцатый мой цикл, салага, — мрачно сказал Нанобот. — У меня под носом загнулось несколько тысяч таких чуваков. Некоторые — прямо на глазах. И далеко не все — в честном бою. Кибер убивает — каждый день. Что мне теперь, обосраться и не спать?

Натан не ответил. Шлюз открылся и мы вошли.

По ту сторону нас встречала делегация из двух человек и стайки дронов-сканеров.

— А, опять отряд Браво, — поморщился тощий штабист в помятом радужном галстуке. — Мы с ними ведь закончили уже?

— Ага, — ответил другой в точности такой же чувак (даже галстук был ослаблен идентично). — После вас кто-нибудь есть?

— Мы последние.

— Зашибись! Сваливаем!

Парни взялись за руки и ушли. Сканеры пожужжали над нами некоторое время, сверкнули напоследок лазерами и тоже исчезли.

— Мне показалось, или эти двое — содомиты? — поинтересовался Хулуд.

— Хуже, — буркнул Нанобот.

— Это нарциссы. Новый гендер. Когда чувак влюбляется в самого себя и создаёт клона, с которым оформляет отношения. Причём пара считает себя за одного. Они и по документам — как один человек.

— Мрак, — заключил Хулуд.

— Новая форма онанизма.

В роте нас ждало всеобщее построение и майор Голдвинг, отрастивший за ночь дополнительные мешки под глазами, завёл речь, полную «строго воспрещается», «ни в коем случае» и «обязательно». Некоторые фразы он повторял два раза. А суть речи была простая: технику безопасности нужно чтить едва ли не сильнее, чем Патриарха клана. Она шла вторым номером сразу после него. А рука об руку с ней шагала госпожа Бдительность. Враг не дремлет, космос не прощает ошибок, пониженная гравитация — волк в овечьей шкуре, кожные заболевания — бич современного общества и только бдительность поможет защититься от этих напастей.

Колонны молча внимали его мудрости, но те, кто оказался вдалеке от места событий, вскоре начинали клевать носом и легонько покачиваться. Всем ужасно хотелось спать.

Поняв, что речь затянулась, майор сменил тему. На выходные особые мероприятия не планировались, и личный состав мог посвятить себя досугу, но строго в пределах роты. Все передвижения запрещены до особого распоряжения.

— А теперь, слово полковнику Закиро, интенданту станции! — объявил Голдвинг и отступил назад.

Но интендант не появился. Вместо него перед строем пробежала хрупкая девица в сером деловом костюме. Я с удивлением узнал очаровательную Акеми.

Она подбежала к майору, привстала на цыпочки и быстро зашептала, прикрыв рот ладошкой. Ротный выслушал, и кивнул. Жестом подозвал заместителя и они стали обсуждать что-то втроём.

— Хм… Чего они там мутят? — озабоченно пробормотал Циклоп.

— Значит