– Замечательно! А что вам больше всего в нем тогда понравилось? Из-за чего вам, двадцатилетней девчонке, захотелось пойти за ним на край света?

– Голос! – не задумываясь, ответила Таня. – У него был просто волшебный, обворожительный голос. Вот как у профессора. – Таня кивнула в сторону Зелинского, и строгий взгляд того несколько потеплел.

– Он его потерял? Этот голос?

– Нет. Все при нем.

– А сейчас вам этот голос нравится так же?

– Нет, сейчас этот голос меня раздражает. – Таня опять вспомнила пьяного Белова, и, видимо, эти воспоминания отразились у нее на лице, так как по залу пронесся вздох.

– Сколько лет у вас на это ушло? Ну на то, чтобы восторг превратился в раздражение.

– Почти пятнадцать. – Таня почувствовала себя виноватой.

– Слышите. – Толстяк обратился к залу. – На то, чтобы понять, что в спутнике жизни и мужчине мечты голос – не самое главное, у нашей Танечки ушло пятнадцать лет!

Раздались аплодисменты.

– А теперь, Танечка, вы можете одним словом сказать, что вам лично необходимо в мужчине в первую очередь?

Таня задумалась:

– Одним словом?

– Да.

– Одним, наверное, не смогу, – растерялась Таня. Действительно, как тут одним словом скажешь, ведь в мужчине много всяких разных свойств.

– Хорошо. Я помогу вам. – Толстяк хитро улыбнулся и заглянул Тане в глаза. – С голосом мы уже за пятнадцать лет разобрались, а теперь скажите, как вы думаете, достаточно вам теперь, если у мужчины будет благородная седина?

– Нет, – хихикнула Таня. Он издевается, что ли?

– А серебристые очки и элегантный костюм?

– Да нет же!

– А мягкие теплые руки?

– Нет. Нет и нет! Это, конечно, все хорошо, но не главное.

– Так что же главное? Вспомните, Танечка. Вспомните все несостоявшиеся совместные отпуска. Вспомните, как он ребенка из садика забрать забыл, да не один раз! Как документы потерял прямо перед покупкой квартиры. Вспомните, как соседи вам за лекарствами в аптеку бегали, когда вы с температурой лежали. Вспомните, как он из командировки вас не встретил, как спал в подъезде. Вспомните, как он в конце концов описался и сблевал на вашу блузку. Все вспомните! У вас есть что вспомнить.

– Надежность! – выпалила Таня. – Вот что самое главное!

В зале опять зааплодировали.

– А если этот надежный будет местами на огородное пугало похож, ведь многие мужчины в отсутствие рядом с ними заботливой женщины становятся похожи на бомжеватых бродяг? – с улыбкой поинтересовался толстяк.

Зал опять оживился, видимо, это встрепенулись бомжеватые бродяги.

– Это вы правы. О мужчине надо заботиться, иначе он чахнет, каким бы молодцеватым фраером ни прикидывался, – согласилась Таня.

– То есть вы теперь понимаете, что пугалу надо в первую очередь заглянуть в душу на предмет выяснения его надежности?

– А можно он все-таки не совсем на пугало будет похож? – жалостно попросила Таня.

– Это вы меня об этом просите? – Толстяк сделал круглые удивленные глаза. Все равно как пальцем у виска покрутил.

– Извините. – Тане стало неудобно. Действительно, чего это она? Нашла Деда Мороза. А ведь ей и вправду в один миг показалось, что он прямо сейчас из волшебного мешка достанет нужного ей мужчину мечты.

– Да не за что! – Толстяк пожал плечами. – У вас впереди еще куча времени. Пятнадцать лет за красивый голос, лет пять за благородную седину, ну или за то, что классно целуется.

– Нет, но не обязательно же хороший человек должен быть похож на пугало? – Таня представила рядом с собой Страшилу из детской сказки.

– Совершенно не обязательно, – хмыкнул толстяк и обратился к залу: – Вот видите! Судьба в лице супруга преподнесла Танечке урок. Так что, профессор, тут вы правы. Пока не понял, чему тебя партнер учит, менять его не имеет смысла! – Толстяк направился к выходу из зала.

– Стойте! – кинулась наперерез ему приятная во всех отношениях блондинка с карманной собачкой под мышкой. Таня и сама блондинка, но эта была всем блондинкам блондинка. Пышногрудая, крутобедрая, с длинными прямыми волосами, в обтягивающем коротком ярко-красном платье и в туфлях на гигантской платформе, из-за чего казалось, что ноги у этой блондинки просто невероятной длины. Она перекрыла толстяку возможные пути к бегству и властно потребовала у ассистентки профессора: – А ну, дайте микрофон.

Ассистентка, даже не взглянув в сторону своего начальника, послушно отдала микрофон блондинке и встала неподалеку, всем своим видом показывая, что вся превратилась в слух и готова выслушать очередное откровение. По залу прошел легкий ропот.

– Ну хорошо! У нее муж алкаш. – Блондинка махнула микрофоном в сторону Тани. – Тут вроде все понятно. Она по молодости и по глупости в это дело вляпалась, а сейчас вот только дозрела свою ошибку исправить. Молодец! – Блондинка одобрительно поглядела на Таню.

– Ну где-то так, – согласился толстяк.

– Но вы на нее-то гляньте! А?! Она молодая, красивая, образованная. Деньги зарабатывает. Вон директором работает.

– По персоналу, – решила на всякий случай уточнить Таня.

– Не важно. – Блондинка махнула микрофоном. – Развелась, дверью хлопнула – и пишите письма!

– Ну?! – хором поинтересовались у блондинки Таня и толстяк.

– А что делать тем, кто только молодой и красивый, без специальности, карьеры и трудового стажа? Тем, кто просто жена-домохозяйка?

– Это вы про себя? – уточнил толстяк.

– Ясное дело! Мне вот разводиться никак нельзя. Где и на что я буду жить?

– У вас тоже муж пьющий? – В голосе толстяка послышалось сочувствие.

– Нет, что вы! Спаси господи! – Блондинка перекрестилась. – Не люблю я его. Вот в чем дело. Раздражает он меня. У ней вон хоть голос у мужа был необыкновенный. А мне в моем ничегошеньки не нравится. Ни голос, ни морда его, ни лысина!

– Так уж и ничего? – ухмыльнулся толстяк.

– Не, ничего! Не жизнь, а мука. Сплошная мука. – Блондинка горестно вздохнула и подняла выразительные глаза к потолку, удерживая навернувшиеся слезы.

– Врете. – Толстяк довольно жестко пресек ее попытку зареветь.

– Ничего подобного! – возмутилась блондинка и сразу же раздумала плакать.

– Деньги-то его вам очень даже нравятся. – Толстяк продолжил свою мысль.

Блондинка захихикала:

– Ну и в чем урок-то мой? Я ж измучилась уже вся. Мне чего ждать, когда его деньги меня раздражать начнут? Как ее – голос? – Блондинка явно умела рассуждать логически.

– Ну, этого вы, матушка, не дождетесь! Будете дальше мучиться, пока из молодой и красивой не превратитесь в старую и страшную, – безжалостно заявил толстяк.