— И что ты с ним сделал? — спросил я. Малкольма, похоже, развеселил мой вопрос.

— А я думал, ты спросишь: «Что в этом завещании? Что ты собираешься оставить мне?»

— М-м-м… Тем не менее я спрашиваю не об этом. А о более важных вещах, — холодно заметил я.

— Я оставил его у адвоката в Кембридже.

Мы медленно прогуливались вдоль ручья, собаки весело гонялись друг за дружкой возле нас. Ивовые листья пожелтели и готовы были сорваться с ветвей при первом же сильном порыве ветра. В воздухе витал легкий запах дыма — кое-где уже сжигали опавшую листву.

— Кому известно, где находится твое завещание? — снова спросил я.

— Мне. И адвокату.

— Что это за адвокат?

— Я увидел табличку на его двери и внезапно решил зайти. У меня где-то осталась его визитка. Мы обсудили мои пожелания, он все это напечатал, я прямо в его кабинете заверил документ при свидетелях и оставил адвокату на хранение.

Я миролюбиво заметил:

— Не думал я, что такой замечательный человек, как ты, может иногда быть тупым как пробка.

Малкольм возмутился:

— Ты ужасный невежа, Ян! — Потом чуть успокоился и спросил: — Почему это я тупой? Завещание действительно и оформлено по закону.

— Представь, а вдруг бы ты умер, не сказав никому, что сделал новое завещание, или не рассказав, где оно находится?

Малкольм приуныл, потом снова повеселел:

— Об этом должен побеспокоиться тот адвокат.

— Если он тебя достаточно хорошо знает, если он имеет представление, о каких суммах идет речь, если он окажется добросовестным, если он вообще узнает, что ты умер, и если он знает, кого касается твое завещание. А если он не слишком расторопный и ему лень будет во всем этом разбираться, он вообще может избавить себя от лишних хлопот — у него ведь нет перед тобой никаких обязательств. И если только ты не похвастался размерами своего состояния, уже через месяц твое завещание будет надежно похоронено среди его бумаг.

— Ты что-то подозрительно хорошо в этом разбираешься.

— Помнишь, Джойси несколько лет работала в Консультативном бюро по гражданским вопросам? Я наслушался кошмарных историй о семейных скандалах из-за того, что никто не знал, где находится завещание, про которое они точно знали, что оно существует, и только. И не менее жутких историй про то, как те наследники, которые знали, где спрятано завещание, уничтожали его, если что-то там их не устраивало, прежде чем до него доберутся остальные.

— Поэтому я и оставил его в сейфе у адвоката. Как раз поэтому.

Мы уже дошли до дальней границы сада. Ручеек бежал дальше, на земли соседа, и мы решили, что пора поворачивать домой.

— Так что ты предлагаешь сделать? Есть какие-нибудь мысли по этому поводу? — спросил отец.

— Передай документ в отдел, где заверяют завещания, в централизованную юридическую службу графства.

— Это еще зачем?

— Джойси как-то об этом рассказывала. Ты запечатываешь свое завещание в специальный конверт, который там выдают, и передаешь или отсылаешь в центральный отдел, где заверяют подлинность завещаний. Там они регистрируют твое завещание и кладут его в сейф. Когда кто-нибудь умирает и какой-нибудь адвокат предъявляет завещание своего клиента, служащие этого отдела внимательно проверяют всякий раз, нет ли в их картотеке завещания этого человека. И если там когда-то было зарегистрировано его завещание, конверт вскрывают и действительным признается как раз тот документ, что был в конверте.

Малкольм еще раз все это обдумал.

— А как быть в том случае, если я зарегистрирую свое завещание в этой конторе, а потом передумаю и захочу оставить другое? Что из этого выйдет?

— Тебе придется аннулировать старое завещание и зарегистрировать новое. Иначе старое останется в силе.

— Боже мой! Я ничего об этом не знал.

— Джойси говорила, что немногие в этом разбираются. Если человек зарегистрирует завещание, никто не сможет вынудить его изменить свою волю угрозами или если он впадет в маразм. Или на смертном ложе. Все завещания, сделанные при таких условиях, окажутся недействительными.

— А я еще смеялся тогда, что Джойси так увлекалась своей работой. Не понимал этой ее слабости. — Он вздохнул. — А теперь, похоже, это мне очень пригодится.

Консультативное бюро по гражданским вопросам, в котором работала целая армия отлично натасканных «Джойси», давало консультации по всем вопросам, что возникали у человека с рождения до смерти: о браках, разводах, завещаниях, об алиментах и о пенсиях. Я не очень внимательно прислушивался к рассказам матери, но мне довелось несколько раз побывать в этом бюро, и так уж получилось, что я запомнил даже больше, чем мне тогда казалось.

— Я сделал копию с нового завещания. Когда придем, дам тебе почитать, — сказал Малкольм.

— Как хочешь.

— Хочу, чтобы ты знал, что там написано.

Я не стал возражать. Отец свистнул собакам, которые неохотно оставили свои забавы и потрусили за нами. Мы не спеша направились через сад обратно к дому.

— Подожди здесь, пока я осмотрю дом, — сказал я. Малкольм удивился:

— Мы же гуляли каких-то полчаса и заперли за собой дверь!

— Ты всегда в это время выходишь на полчаса. И вспомни, почти у всех до сих пор остались ключи от дома.

Он промолчал. У каждого, кто когда-либо жил в Квантуме, имелись ключи от кухонной двери, и до последних событий не возникало никакой необходимости менять замки.

— Побудь здесь, хорошо? — попросил я. Малкольм печально кивнул.

Дверь на кухню была заперта. Я вошел внутрь и снова обшарил все комнаты, но везде стояла тишина. И двери, которые я специально оставил приоткрытыми под определенным углом, никто не трогал.

Я позвал Малкольма, он вошел в кухню и стал кормить собак.

— Ты собираешься устраивать эту волокиту с проверками каждый раз, когда мы будем выходить из дому? — недовольно проворчал он.

— Да, пока не поменяем замки.

Это отцу тоже не понравилось, но свое недовольство он выразил только вздохом и тем, что нарочито громко стал скрести по дну жестянки с собачьей едой.

— Налей им воды, — сердито сказал он. Я наполнил миски и поставил на пол.

— Поменять замки не так просто, как тебе кажется. Ты же знаешь, они все врезные и глубоко утоплены в дерево. А замок на парадной двери вообще антикварная штуковина, — сказал Малкольм.

Ключи от парадной двери были шести дюймов длиной, покрытые замысловатой резьбой. Насколько я знал, их было всего три.

— Хорошо, тогда мы закроем парадный вход и спрячем ключи в твой сейф — вот и не нужно будет менять этот замок.