работу. Он стоял возле умывальника, потягиваясь спросонья. Увидев Родиона, встрепенулся, подошел к нему, но калитку открывать не стал.

— Кого ты там вчера видел?

— Зинка наболтала? — усмехнулся парень.

— Что за машина?

— Внедорожник. «Ситроен».

— А номера? — спросил Родион.

— Так темно было… И номера не освещались, — пожал плечами Стенькин.

— У дома Маслюка автомобиль стоял?

— Да.

— Из него кто-то выходил?

— Да нет, просто стоял… Я мимо прошел, потом уже иду, думаю, а машина-то незнакомая. Там же ерик, дальше проезда нет, может, из машины этой к Майке пошли. Ну как в прошлый раз…

— Понятно.

Маслюк действительно жил на окраине станицы, в конце улицы, на склоне перед овражком, по дну которого к реке стекал ручей. И проезда через этот ерик действительно не было, возможно, вчерашний «Ситроен» не имел к Маслюку никакого отношения. А может быть, владелец машины квартировал у него, как Мариец у Вальчихина.

Маслюк отгородился от внешнего мира как записной куркуль, забор высокий, сплошной, ворота подогнаны плотно, во двор не заглянешь. И собака грозно лаяла, а овчарка у него крупная, азиатская.

Вызывать Маслюка на откровенный разговор Фомин не стал. Подозрительный автомобиль у его ворот сейчас не стоял, но ведь он мог появиться вечером или даже днем. Не стоит тревожить Маслюка, когда за ним можно проследить. Это не так уж и трудно: в личном арсенале у Родиона имелись и «жучки», и «маячки», и даже скрытая видеокамера с режимом автономной записи.

Установить «глазок» с видом на ворота труда не составило. Вечером Родион заедет, снимет урожай. Если рыбка поймается, тогда уже можно и на разговор с Маслюком выйти. Или всего лишь усилить наблюдение, чтобы затем уже поговорить с его постояльцами или даже сообщниками.

От дома Маслюка Фомин отправился к дому Туманова, но в самом начале пути передумал и взял курс на железнодорожный мост. Это пешком до Алевтины идти замучаешься, а на машине можно за несколько минут добраться.

А причина для визита у Родиона имелась. Пришла в голову мысль, связанная с нападением на Гуляева. Его могли вести до самого дома Алевтины. Один преступник шел по тропинке вдоль реки, а другой мог ехать за ним по дороге через поле. Возможно, Алевтина видела темный «Ситроен».

Как оказалось, этот самый «Ситроен» он смог увидеть и сам, автомобиль стоял у железной дороги в сотне метров от дома Алевтины. Но еще раньше Родион увидел «Паджеро», принадлежавший Гуляеву. Машина стояла на съезде с полотна проселка, под наклоном, чуть ли не вплотную к забору. Похоже, припарковали ее не на короткое, а на долгое время. Возможно, автомобиль стоял здесь всю ночь и Гуляев здесь ночевал.

Алевтина вышла не сразу. Распаренная, взлохмаченная, довольная чем-то, известным только ей и Гуляеву. Вышла на крыльцо, запахивая халат, похоже, на голое тело.

— А вот не отдам я вам Семку! — с вызовом сказала она.

— Ну, поговорить-то я должен.

Родион старался не смотреть в сторону, где стоял подозрительный «Ситроен». За ним наблюдали, возможно, в бинокль или через мощный увеличительный объектив фотокамеры. А может быть, и прослушивали. Профессиональные узконаправленные микрофоны творят чудеса, а Варшавин мог позволить себе многое. И себе, и своим наемникам.

— Ну, если только для галочки.

— Для какой еще Галочки?

— Ой да ладно! — отмахнулась Алевтина. — Все ты понимаешь… И я понимаю! Поезжай к своей Майке со спокойной совестью! Ты сделал все, что мог! А вернул ты ей мужа или нет… Да и не нужен ей муж!

— Что так, снова поругались?

— Не любит она Семку, тебя любит… Ну все, давай!

— А как же компотику холодного?

— А компотик всегда пожалуйста, — улыбнулась женщина и скрылась в доме.

В гости Родиона звать не стала. Да он и не хотел. С темным «Ситроеном» все ясно, машина здесь, разбираться с ней нужно, и разбираться начинать следует прямо сейчас, но без участия Алевтины.

Оставаться Родиону нельзя, а уезжать тем более. Возможно, сидящие в «Ситроене» люди готовят какую-то провокацию против него. Убьют Гуляева, а крайним выставят Фомина, тем более что его самого принесло к месту будущего преступления.

Проселок вдоль железной дороги от поля отделяла гряда кустов и деревьев, Родион мог отъехать подальше от дома, оставить машину, вернуться и затаиться в ожидании провокации с тем, чтобы затем предотвратить ее.

Так он и собирался поступить, но на дороге появился автомобиль с табличкой «такси» на крыше. Кого это еще нелегкая принесла?

Такси остановилось, из машины вышел среднего роста плотного телосложения мужчина с короткой стрижкой. Дубленая кожа лица, загар, глазки близко и глубоко посаженные, грубый широкий нос, на щеке ближе к подбородку свежий багровый рубец. Джинсы, куртка, кроссовки, в руке спортивная сумка. Одежда вроде бы чистая, не бросовая, но точно не новая, такое ощущение, что пылилась на складе долгие годы. Взгляд у мужика жесткий, волчий, но при этом в нем чувствовалась тревога. Казалось, он готов был прыгнуть, но не как волк, нападая, а как заяц, убегая. А нездоровое напряжение вызвали в нем автомобили, стоящие у дома. И на Родиона он глянул быстро оценивающим взглядом. Враждебно глянул, нехорошо.

Алевтина остолбенела, увидев его. Так и застыла с открытым ртом, с кружкой компота в руке.

— И что здесь за дела? — спросил мужчина, приближаясь к Родиону.

— С освобождением! — глянув сквозь него, с иронией поздравил Родион.

Он практически не сомневался, что перед ним стоят недавний зэк. В его ранних морщинах на лбу и вокруг глаз угадывалась лагерная пыль, да и хищная нервозность в поведении наводила на определенные мысли.

— Не понял! — Мужчина разжал руку, сумка с шумом упала на пыльную землю под ногами. И руки он угрожающе вскинул, но кулаки не сжал, вперед не выставил. Просто руки расправил, как птица крылья.

— Ты меня знаешь? — Он повернул голову к Алевтине и кивком указал на Родиона: — Кто это?

— Ну здравствуй, Боря! — выдохнула женщина.

— Не рада?

— Ну почему же не рада?

Родион выразительно глянул на нее, кивком незаметно показав на дверь. Сожитель к ней вернулся или даже муж, а у нее любовник в доме. Гуляев мог бы выбраться в окно, перемахнуть через забор, а там и машина. Если повезет, уберется незаметно.

— Хоря себе завела?

— Он из полиции.

— Капитан полиции Фомин.

— А что в полиции не водятся хори?

— Я представился. — Родион напористо смотрел на уголовника и одновременно вынимал удостоверение.

— И что?

— Не нарывайся.

— А то что? — вскинулся Боря, но руку в карман куртки сунул, вынул обложку для паспорта и уже оттуда извлек сложенную