Возвращаясь к нашему столику, я вопреки здравому смыслу злилась на Дрейков за то, что их не оказалось дома. Они что же, ушли куда-нибудь обедать? Нет, наверное, где-нибудь на собрании, молятся. Всенощное бдение при свечах. И все-таки. А что, если это сам Иэн звонил им, а они упустили возможность с ним поговорить? А может быть, они сначала слушают, кто звонит, и только потом подходят к телефону? Их, наверное, всерьез утомили доброжелатели и люди, предлагающие принести им горячего супа. Но я была довольна, что у меня появился еще один повод на них сердиться (первым поводом была история с пастором Бобом). Я хваталась за любое оправдание, какое только могла найти.

Иэн сидел перед четвертью гамбургера, в которую он воткнул все свои четыре зубочистки с разноцветными бумажными наконечниками, и рассказывал Гленну об Идеальной Симфонии. Вид у Гленна был такой, как будто у него что-то болит.

— И особенно круто будет то, что для этого придется арендовать просто гигантское помещение — ну, или, там, стадион — и все это помещение заполнить сотней «биг-бенов», и они все станут играть одновременно. Но, конечно, управлять ими надо с помощью компьютера, правильно? Потому что ведь, если хотя бы один человек что-нибудь напутает, получится ерунда. Как вы думаете, это противозаконно — использовать мелодию «Биг-Бена»? На меня за это подадут в суд?

Вместо ответа Гленн жестом подозвал официантку и заказал себе мартини.

Я доблестно предприняла попытку сменить тему:

— Со мной в школе училась одна девушка, которая играла в оркестре и однажды уснула прямо посреди концерта. Она играла на флейте и вот прямо взяла и уснула — уронила голову на пюпитр.

Конечно, все дело было в том, что девушка наелась какой-то наркоты, но я считала, что этот факт делал историю менее интересной. Остаток обеда Иэн развлекался тем, что притворялся нарколептиком.

По пути к выходу он выгреб из вазы на прилавке две пригоршни красно-белых леденцов и набил ими карманы. И я подумала: интересно, сможем ли мы в экстренном случае продержаться на его леденцовых запасах.

Гленн пребывал в заблуждении, что мы забросим Иэна к бабушке в тот же вечер, но я объяснила, что мальчик переночует с нами в отеле, потому что бабушка будет готова принять его только на следующее утро. Я попросила у дежурного администратора три номера, и Гленн не стал меня останавливать. Если предположить, что сегодня мне удастся организовать нашу ссору, ему понадобится отдельная комната. Я отправилась к себе, чтобы почистить зубы и составить план нападения, но не успела я выплюнуть зубную пасту, как Гленн постучался в дверь.

— Что? — спросила я, впуская его.

Он прошел мимо меня и опустился на кровать, застеленную пледом персикового цвета.

— Люси, что, черт возьми, происходит? — спросил он.

Я развернула стул, стоявший у письменного стола, и села лицом к Гленну.

— Его мать очень больна, — сказала я. — О чем ты вообще?

Гленн мотнул головой, как будто хотел вытряхнуть воду из ушей.

— Я сидел там у себя и думал, и чем больше я думаю, тем более странной получается картина. Начать с того, что ты едешь в Чикаго и не берешь никаких вещей. А парень собирается жить у бабушки, хорошо, но у него с собой только один рюкзак.

— Он не собирается с ней жить, он пробудет всего неделю-другую.

— И даже не взял с собой учебников? И почему он не звонит маме?

Я встала.

— Это тебе что — детективная история? Все не так увлекательно, как ты думаешь! И я уверена, что он позвонит маме из своего номера.

— И вот еще что, — произнес он, как прокурор, загнавший в угол свидетеля. — За обедом ты сказала: «Со мной в школе училась одна девушка». Ты ведь, кажется, говорила, что его мать училась с тобой в одной школе? Тогда почему ты не сказала «в нашей школе»?

— Ты пытаешься произвести гражданский арест? — спросила я, усмехнувшись. — Что за ерунду ты мелешь?

Гленн откинулся на кровати так, словно она была его собственностью, и посмотрел в потолок.

— Скажи мне, это что — твой ребенок?

Я чуть не закричала на всю комнату, не столько от злости, сколько от облегчения.

— Ты думаешь, он мой сын? — спросила я, давясь от смеха.

— Было бы логично это предположить. Может, он живет с твоими родителями, ты заехала к ним, чтобы его забрать, и теперь везешь к отцу или куда там еще.

Теперь я уже не стала себя сдерживать и расхохоталась. От смеха я едва держалась на ногах и чуть было не плюхнулась на кровать, но, поскольку ложиться рядом с Гленном мне не хотелось, пришлось сесть обратно на стул.

— Значит, ты думаешь, — спросила я, вытирая слезы, — что мои шестидесятилетние родители растят моего сына, а я в это время живу в Ганнибале? Выбрала себе городок по вкусу — Ганнибал, да? То есть ты подумал, что я стала встречаться с тобой и решила скрыть, что у меня есть сын? И он теперь зовет меня мисс Гулл!

Он приподнялся, уперевшись в кровать локтями. У него было лицо маленького разозлившегося мальчика. Господи, да он меня ревновал!

— Тогда какого черта тут происходит? — воскликнул он.

— Гленн, это же не кино, не триллер какой-нибудь. Его мать очень больна, но на этом драматические события заканчиваются. Послушай, если ты так завелся, возможно, нам надо немного отдохнуть друг от друга. Давай завтра я заброшу его к бабушке сама. А ты тем временем сходи без нас в музей.

— Хорошо, — сказал он. — Пожалуй, так будет лучше всего. Ну то есть я бы доехал с вами до города, а потом мне бы лучше побыть одному — проветрить мозги.

Мне придется еще поломать голову, как отделаться от него завтра окончательно, но для начала уже неплохо. Гленн встал с кровати и вышел из комнаты, не пожелав мне спокойной ночи. Я не беспокоилась, что назавтра он может устроить допрос Иэну: наверняка просто будет сидеть и молча дуться, как будто на самом деле десятилетний ребенок у нас он, а не Иэн.

Я попыталась открыть окно, но безуспешно. Зато я вспомнила, что это был номер для курящих, поэтому зажгла первую сигарету из новой пачки и села на стул, отодвинув его как можно дальше от огнеопасного покрывала. Я совсем забыла, что сигаретный дым обжигает горло, ведь ты и в самом деле вдыхаешь горячее. Предметы в комнате стали более отчетливыми, яркими и гладкими, а еще я почувствовала покалывание в пальцах рук и ног. Я включила телевизор, и надо же было мне попасть на полнометражный фильм «Беглец». Я посмотрела его с середины, представляя себе, что было бы, если бы мы с Иэном решили не брать Гленна с собой, а вместо этого бегали бы вдвоем по Чикаго, через выкрашенную в зеленый цвет реку, и прятались в небоскребах. Я уснула и увидела все это во сне.

Ты совершенно одна в незнакомом отеле. В соседнем номере спит Иэн — ребенок, которого ты невольно похитила. Дальше по коридору — Гленн, который начинает что-то подозревать. У тебя под кроватью — обувная коробка, набитая бог знает чем. Тебя ждут в Питтсбурге. Если ты выбираешь ночной побег, переходи к пункту 1. Если предпочитаешь остаться на месте, переходи к пункту 2.