Из дома мы вышли через черный ход, возле которого дремали двое из нашей охраны. Я захватила с собой Бренна и Виргоса, попросив оставшегося Турву держать рот на замке. Затем мы шли по городу, и мое сердце разрывалось на части… Я едва сдерживала слезы, разглядывая все еще дымящиеся, черные остовы домов на месте любимого квартала, еще вчера утопающего в зелени. Вдыхала горький запах дыма – теперь я знала, как пахнет людское горе! Ощущала сквозь подошву сапожек жар, идущий от земли, все еще помнящей жуткий ночной пожар, и думала…

Так много черного цвета, так много гари! Так много слез, так много боли!

Среди руин домов бродили люди, похожие на привидения. Маги до сих пор разбирали завалы, погорельцы пытались найти хоть какой-то скарб, уцелевший в огне. Впрочем, пламя, выпущенное лордом Киршем на город, не пожалело никого и ничего. Но и его тоже искали – нас трижды окликал Магический Патруль, спрашивая, не видели ли мы кого подозрительного.

Но мы не видели! Впрочем, я бы многое отдала, чтобы его увидеть. Лорду Киршу несдобровать, попадись он мне на глаза – я бы отомстила ему за то, что он сотворил с городом!

…Впрочем, Брендан было еще рано хоронить! Мимо то и дело проезжали подводы, доверху груженные досками. По улицам ходили женщины, одетые в длинные белые рясы ордена Единоверы с вышитыми на спине красными символами кубка и стрелы. Обнимали, утешая плачущих, предлагая им помощь, еду и кров до момента, пока не будут заново отстроены их дома.

Со всех сторон активно, словно дятлы, стучали молотками.

Уверена, город очень скоро восстанет из руин! Пожаром нас не сломить, потому что дух наш силен, а вера крепка как никогда!..

Только вот насчет веры я вскоре засомневалась, потому что услышала… Вернее, увидела. Мы как раз вывернули на площадь перед центральным Храмом Единоверы, который, к счастью, не пострадал в пожаре, так же как здание Ратуши и дворец градоначальника. Так вот, посреди площади, собрав вокруг приличную толпу, проповедовала пожилая женщина в грязном белом одеянии. Ее седые распущенные волосы походили на паклю, грязный подол касался босых ног. Она казалась мне похожей на ведьму из книжки, которую в детстве я очень боялась, но упрямый Тайлан требовал, чтобы на ночь мама читала именно ее.

Я тут же вспомнила об Элиз Элизар. Неужели преподавательница Пророчеств и Предсказаний снова взялась за старое, решив задурить головы еще и горожанам?! Но, когда подошли ближе, оказалось, это вовсе не она, а другая поборница старой веры!

– Нас покарали наши собственные Боги! – в исступлении кричала женщина, протягивая руки к серому, безразличному небу. Окружающие кивали, отзывались согласно. Подходили другие, чтобы послушать. Останавливались, переговариваясь. К моему удивлению, толпа росла на глазах.

– Наказание!.. – вопила женщина. – Это наказание, насланное на нас Древними Богами! Божий гнев, их Огонь… Именно они сожгли Брендан! Наказали за то, что мы их забыли… За то, что отвергли веру своих отцов и дедов! За то, что построили новые храмы на капищах Древних Богов!

Она была не права – в Кемире храмы Единоверы никогда не возводили в местах поклонения Древним Богам. Впрочем, случались исключения – на одном из отрогов Мервянных гор кому-то из пастухов было видение. Сам Единобог указал на старое, заброшенное капище. Пастух был настолько убедителен, когда явился к епископу Брендана, что на том месте построили небольшую часовню.

– Мы должны замолить наши грехи! – твердила женщина. – Все вместе! Всем городом! – ее голос разносился по гулкой утренней площади. – Покаяться, пока не поздно! Если мы этого не сделаем, то Древние Боги вновь нашлют наказание и будут новые жертвы…

Я хотела ей возразить. Сказать, что Огонь наслал на Брендан Темный, и покаяние в грехах в этом случае не поможет. Надо смотреть во все глаза и звать Магический Патруль, если завидишь подозрительного… Но я давно знала, что с бесноватыми спорить бесполезно. Их не переубедить, будь ты хоть трижды прав! Поэтому, покачав головой, прошла мимо, направляясь к «Золотой Подкове», и охрану с собой увела.

К удивлению, квартал вокруг постоялого двора, где с размахом устроились степные гости, почти не пострадал – я заметила лишь несколько домов со следами занявшегося пожара, который, похоже, успели быстро потушить. «Золотая Подкова» стояла, как новенькая, старательно охраняемая воинами принца Арвая. Подозреваю, скизы догадывались, что Вестард не спустит им с рук подлое нападение и очень скоро явится мстить. Южане были наготове. Впрочем, меня пропустили внутрь, даже не поинтересовавшись, зачем я пришла.

Их принц тоже… был наготове. Вернее, очень даже готов!

Арвай оказался настолько пьян, что едва ли мог сидеть, что уж говорить о том, чтобы встать и поприветствовать принцессу Кемира! Встретил он дорогую гостью полулежа возле стола, хранившего следы ночного пиршества. Приподнялся на локте, шевельнул рукой, подзывая меня поближе.

Впрочем, к принцу пустили только меня одну. Перну и двоим из моей охраны наказали остаться у входа. Ну, как наказали?! Преградили дорогу, блеснув саблями. Моя охрана дернулась, пытаясь протестовать, но тут из всех щелей полезли скизские маги…

– Все в порядке! – сказала я своим, хотя до конца не была в этом уверена.

Я уже ни в чем не была уверена! Особенно в том, что стоило идти к Арваю без сопровождения брата, Маркуса Рэнделла или же… Дарьяна Донейла, решив уберечь никчемушную жизнь принца от мести хедрайтцев! Но я не могла допустить, чтобы Арвай погиб в моей стране, поэтому он должен уехать – сегодня же, сию минуту! – чтобы больше никогда не возвращаться.

– Арвай! – начала я, вглядываясь в лицо разлегшегося мужчины в ярко-синем халате, встретившего меня с высокомерной улыбкой на губах.

Принц что-то хотел сказать, но вместо этого икнул и покачнулся… Впрочем, падать уже было некуда, он и так лежит!

– О, кемирская принцесса пожаловала! Чем же я заслужил подобную честь?! – наконец, плохо ворочая языком, произнес он на своем языке.

Тон его был крайне наглым, без какого-либо намека на уважение, разительно отличавшимся от того, каким он разговаривал со мной в нашу последнюю встречу. Подозреваю, причиной тому стало выпитое этой ночью, а также мое письмо с отказом, отправленное как раз после той памятной встречи.

– Я пришла сказать, что дело уже сделано, Арвай! Ты должен уехать! – произнесла на его языке.

– И почему же это я должен уехать? – он пьяно усмехнулся.

– Потому что позавчера я дала согласие на свадьбу с другим, – соврала ему. – Наша помолвка состоялась, документы подписаны и заверены. Я выхожу замуж за Вестарда, принца Хедрайта!

Арвай, зарычав, стукнул кулаком по столу, опрокинув пару серебряных пиал. Крепкий алкоголь разлился, распространяя резкий, неприятный запах.

Но я уже продолжала:

– Ничего уже не изменить, Арвай! Даже если ты… – покачала головой, когда он уставился на меня налитыми кровью глазами, – даже если ты решишь причинить мне вред, то… тебя и твои Великие степи сровняют с землей, причем не только мой будущий муж со своей армией, но и мой отец. Превратят ваши города в безжизненную пустыню, а тебя и твоих людей подвесят за ноги и перережут горло. Затем будут смотреть, как вытекает кровь из ваших тел… – Это была одна из смертельных пыток, которые щедро придумывал для Арвая Торвейн. – Так что решай, что ты выберешь! Либо ты сейчас же, сию минуту уберешься из города – потому что я выторговала у своего будущего мужа для тебя всего лишь час времени! – и вернешься живой и невредимый в свою страну… Либо висеть тебе на дереве, потому что на тебя спустят всех собак за попытку покушения на Вестарда!