– Какие же это методы воздействия? – спросила Скаймарра. – Каменный мешок? Плеть? Голодомор? В ваших застенках сгинуло немало так называемых возмутителей!..

– С преступниками надо поступать как положено, – холодно парировал Дивворн. – Между прочим, убийцы в Лагероне, даже при нынешних мягких законах, отправляются на эшафот! Закон, как предполагается, ко всем одинаково суров! Или уважаемые Дома думают, что они выше этого? Перед законом все равны, однако некоторые желают быть равнее других… Буквально позавчера убили Ойвату Кармондидиал… Мы знаем, кто это сделал! – Дивворн поглядел на Скаймарру. – А убийца отсиживается у себя во дворце! Домашний арест закончится через пару недель. Тогда убийца выйдет на улицу, так? Если же по закону, то ее надо было бы отправить под топор…

– Мы не станем выдавать своих дочерей вашим мясникам, – ответила Скаймарра.

– Ах вот как? Надо полагать, это официальное заявление главы Дома? О том, что Сердца отказываются подчиняться закону? – загремел Дивворн.

– Сядьте! – сказала ему Осса. – Сядьте, прошу вас! А ты, Скаймарра, придержи язык! Терпение герцога небезгранично, в один прекрасный день он может наплевать на свою любовь к красивым сказкам об эльфах, вечно прекрасных и юных… Бедняга находится в плену стереотипов, и не надо этим злоупотреблять. Если бы Бунтейн жил в Лагероне, он бы давно положил конец этому бедламу…

– Воистину, – проворчал чародей.

– Насчет закона я согласна, – продолжила Осса. – По-моему, нам всем пора понять, что мы не живем в этом городе одни. На нас смотрят… и что видят? Что эльф, совершивший убийство, не несет сурового наказания, как понесет его в том же случае человек, гном или лепрекон! Что эльфийка, убившая на дуэли соперницу, хоть и знающая, что дуэли запрещены, отсидит в худшем случае три месяца под домашним арестом, а не в тюрьме… Любому со стороны покажется, что эльфы настаивают на своем привилегированном положении!

– У нас свои законы, – сказала Ниинсанда.

– Вот об этом я и говорю! Вы обе тщательно поддерживаете дистанцию между собой и городом! Требуете к себе уважения и поклонения, не понимая, что этим лишь возбуждаете всеобщую ненависть! В итоге все эльфы чувствуют результат на своей шкуре!.. Мои дочери в том числе! Вы, уважаемые дамы, носитесь с древними законами, словно дурень с писаной торбой!

Обе дамы стали бледнее обычного.

– Не учи нас, что нам делать, – процедила Скаймарра.

– Боюсь, что больше некому! Все смотрят вам в рот, – отпарировала Осса. – Только и слышно – Лагерона обязана Домам своим существованием, без домов Лагерона и яйца выеденного не стоит!.. Тошнит! Может быть, пять веков назад это и было правдой, сейчас – нет. Другие времена настали, девочки, проснитесь! Будьте мудрее. Вам хватило ума наложить взаимное проклятье сорок лет назад. Может, достанет мудрости отказаться от него сейчас?

– Ты требуешь невозможного, – ответила после паузы Ниинсанда.

Мэтресса Алых Маков скривила маленький рот.

– Хорошо. Раз голос разума вам не слышен, я вынуждена настаивать… Все виновные в убийствах и учинении беспорядков, в нарушении прочих законов Лагероны должны быть изгнаны. Если надо, я обращусь, как член городского совета, непосредственно к герцогу! Все остальные эльфы и эльфийки должны быть разоружены. Не мешало бы выпустить специальный указ. Ничего, кроме стилетов. Ни мечей, ни кинжалов, ни арбалетов!

– Надо думать, Маки останутся при своем! – фыркнула Ниинсанда. – Ибо якобы не совершают злодеяний, как мы, плохие и сумасшедшие…

– Не останутся. Мои девочки сложат оружие точно так же, как другие.

Донкеемар наклонился к уху жены и что-то прошептал. Ниинсанда побледнела, но ничего не ответила.

– Я бы проголосовал «за», – произнес Дивворн, – если бы мы прямо сейчас устроили голосование.

– Без сбора городского совета… – пробормотал неуверенно Кридарт.

– Я поддерживаю мэтрессу Лоэтарнис и уважаемого Дивворна, – сказал чародей. – Я бы отдал свой голос за эту инициативу. А насчет совета… Считаю, мы обойдемся без бюрократической волокиты. Что ни говори, а речь идет об эльфах, ни о ком другом.

– Стойте, – подняла руку Скаймарра. – Разве мы собрались для этого?

– Мы собрались, чтобы решить, как прекратить смертоубийства, – уточнил Оренвейл. – А формальные меры, кои будут изложены на бумаге, покажут всю нашу решимость… Если Дома, разумеется, сами и без предварительных условий не разоружатся…

– Это мы еще не окончательно решили, – вставил Кридарт. – Что скажет герцог Бунтейн?

– Герцог далеко, – напомнил Дивворн. – В любом случае, когда мы поставим его перед фактом, он не будет возражать. Восстановление законности и порядка в Лагероне – такова моя конечная цель. Для того, хочу напомнить, сюда и поставлен.

Диадема и Сердце скривили губы, но ничего не сказали. Осса наблюдала за ними с саркастической усмешкой.

– Ладно, ладно! – Чародей бросил суровый взгляд на Ниинсанду и Скаймарру. – Что вы скажете, благородные дамы? Есть два пути. Первый – вы добровольно выдаете нам всех, кто преступил закон, и разоружаете свои отряды. Второй – мы принимаем официальное решение, возможно, даже на городском совете, и разоружаем вас насильно. Первый вариант предпочтительней…

– Хрен редьки не слаще, – отозвалась Скаймарра. – Так, кажется, говорят торговцы на рынке, да, Осса? Ты обожаешь подобные обороты!

Оренвейл и бровью не повел.

– Первый путь позволит вам сохранить лицо, благородные дамы. Преступники будут высланы из Лагероны. Тайно. Без огласки. Второй вариант предполагает аресты и препровождение в тюрьму. И тогда… будет суд. Будет эшафот.

– Именно так, – подтвердил Дивворн.

– Значит, вы предъявляете ультиматум? – спросила Ниинсанда.

Кридарт хотел ответить, но бургомистра перебил чародей:

– Обстоятельства вынуждают нас.

– Торопитесь, господа, торопитесь! – резко проговорила Скаймарра. – Кое о чем вы забыли! О заложниках. Лично я пришла сюда для того, чтобы потребовать немедленного освобождения Сиэны!

Дивворн склонил голову. От огра не укрылось, что он шевелит губами, произнося явно не салонные выражения.

– Сиэну схватили средь бела дня, когда она прогуливалась на лодке в обществе подруг. Это открытый вызов, на который я вынуждена ответить!

– Вызов был, когда ваша охрана схватила на балу Риклеорна и посадила под замок!

– Риклеорн тайком проник к нам во дворец, – сказала мэтресса Сердец, поднимаясь.

Встала из-за стола и Ниинсанда.

– Потише, девочки. Не то прольется кровь. Я не допущу, чтобы вы драли здесь друг другу волосы! – прошипела Осса.

– Ты встаешь на ее сторону? – спросила пунцовая Скаймарра.

– Я на своей собственной стороне, советую запомнить! Нам известны обстоятельства этих двух похищений. Меня удивляет, как до сих пор эта дурацкая традиция сохранилась! Мальчишку, который влез к вам через забор, следовало отхлестать розгой и отпустить на все четыре стороны!