– Почти – не считается, – неприятно засмеялась женщина. – И потом, денежки-то ты ведь теперь для своих «калмыков» ищешь?

– Уйдем мы от калмыков, уедем…

– Нет, дружочек, от таких людей не просто уйти. Они теперь за тобой как пришитые ходить будут. Странно, что сейчас… Нет, дорогой, ты от них не уйдешь. Вот я – уйду.

– Не валяй дурака, сама говорила – мы в одной лодке, вместе все это придумали, вместе до конца идти будем.

– Это тебе так показалось. А Саше покойному казалось, что это он все придумал. А на самом деле, дружочек, придумала это все я, я одна, тебя убедила, что мы вместе, а мужа моего мы потом вместе убедили, что это он организатор. Ох, мужики, до чего же вы самоуверенны. Вас в чем хочешь убедить можно, если самолюбию вовремя подыграть.

– Так, значит, ты с самого начала меня тоже кинуть хотела? И все два года ты нарочно притворялась?

– Ох, не смеши меня, откровенно говоря, в постели ты оставляешь желать лучшего… Вот покойник в таких делах был царь и бог, этого у него не отнимешь… – Лена за стенкой почувствовала сильнейшее желание встретиться со Светланой Анатольевной на узкой тропинке и схватиться с ней врукопашную.

Она страшно на себя рассердилась – ей грозит смертельная опасность, а она мечтает выцарапать глаза бывшей сопернице, именно бывшей, потому что предмет их спора мертв.

– Так что на фиг ты мне сдался, – издевательски продолжала Светлана. – Таких, как ты, на цент дюжину дают! А теперь ты вообще стал опасен – у тебя и «калмыки» на хвосте, и следствие к тебе прицепилось, и свои банковские к тебе повышенный интерес имеют… сам посуди – мне это надо?

– Что… что ты…

В гараже наступила тишина, сколько Лена ни прислушивалась, ничего не смогла расслышать. Через несколько минут лязгнула входная дверь и послышался шум отъезжающей машины. Лена переждала еще немного и выбралась из своего укрытия.

Дверь гаража была приоткрыта. Лене было очень страшно, но она должна была проверить свою жуткую догадку, кроме того, в гараже осталась сумочка, а в ней – деньги, документы и мобильный телефон, по всему этому Лену могли легко отыскать.

Внутри вроде бы все было так же, как до ее побега, но не совсем – ящик с инструментами и шкафчик распахнуты, инструменты вывалились наружу, а в углу из-за груды коробок торчал мужской ботинок. Вся дрожа от ужаса и волнения, Лена заглянула в угол и увидела картину, которая подтвердила ее самые худшие подозрения: на полу лежал Юрий Николаевич Костромин, глаза у него были открыты, и в них запечатлелись изумление и смертельная обида.

Лена зажала рот, чтобы унять тошноту и не закричать. Она сделала было шаг к двери, но взяла себя в руки и поняла, что в сложившихся обстоятельствах она должна непременно найти свою сумку, ведь это теперь место преступления. Она обежала гараж, сумки нигде не было видно, неужели эта злодейка забрала ее и станет Лену шантажировать? Но нет, вот ящик с инструментами стоит криво, Лена с трудом сдвинула его и заметила в полу маленький лючок. Внизу лежал пакет с бумагами и ее злополучная сумка, зачем только Костромин ее туда засунул? Лена схватила сумку и бросилась прочь из этого страшного места. Мимо сторожа гаражного кооператива она пролетела как ракета, надеясь, что он не обратит на нее внимания.

Запыхавшаяся, перепуганная, она добежала до автобусной остановки. Была ночь, вокруг никого. Она поняла, что в пустой квартире ни за что одна ночевать не сможет, и решила позвонить Надежде Николаевне. Надежда схватила трубку сразу же – она не спала, потому что волновалась – Лена не позвонила ей из дому, и там никто не отвечал.

– Надежда Николаевна, приезжайте ко мне ночевать, я через сорок минут буду дома, после все расскажу…

– Поняла, сейчас выезжаю.

Надежда, радуясь, что муж на выходные уехал на дачу и никто не будет задавать вопросы, куда это она несется среди ночи, выскочила из подъезда.

Лена же, решив, что ей теперь бояться ночью подсесть к случайному водителю просто смешно, махнула рукой первой попавшейся машине. Они подъехали к дому Лены почти одновременно. В подъезде было темно, но у предусмотрительной Надежды оказался фонарик. Ничего страшного они не обнаружили, просто хулиганы опять разбили лампочку. В квартире тоже, судя по всему, никто не побывал.

– Лена, немедленно прими горячий душ и выпей чаю!

Надежда не успокоилась, пока Лена не подчинилась. После душа и чая Лене стало лучше, все происшедшее показалось ей дурным сном. Тем не менее она связно и подробно пересказала Надежде все. Та выслушала ее очень внимательно и удовлетворенно резюмировала:

– Так я и думала. От Светланы Анатольевны всего можно ожидать. Костромин был для нее опасен – она его убрала. А поскольку подручного убийцы у нее сейчас при себе нет – его Иннин сын зарубил топором, когда тот его мать пытался убить, пришлось Светлане все своими руками сделать. До чего женщина докатилась! Очевидно, она нарочно морочила ему голову разговорами, подошла ближе – и…

Надежда передвинулась на узком кухонном диване, и вдруг сам собой заработал телевизор.

– Господи, что за автоматика, так можно заикой сделаться!

Лена рассмеялась:

– Просто вы на пульт сели, племянник вечно его сюда засовывает, а потом все ищут.

Лена хотела было выключить телевизор, но Надежда ее остановила. Передавали ночной выпуск криминальных новостей.

– …Заметили открытую дверь гаража, – говорил перед камерой дядечка средних лет, – хотели хозяина позвать, от аккумулятора зарядиться, кричим, кричим, а ответа нет. Ну, мы заглянули, мало ли, плохо человеку стало, смотрим, а он лежит…

Дальше продолжил репортер:

– Свидетели вызвали опергруппу, она убедилась, что потерпевший мертв, и налицо все признаки убийства. Личность убитого выяснили быстро: это сотрудник «Бета-Банка» Юрий Николаевич Костромин. Важные показания дал сторож гаражного кооператива…

Камера снова сместилась, и на экране показался бравый толстячок пенсионного возраста.

– Он сам поздно вечером проехал, и девушка рядом с ним, симпатичная. Ну, я думаю – дело молодое, а часа через полтора, может, меньше, бежит она, будто кто за ней гонится…

– Кто бежит? – уточнил репортер.

– Ну, та женщина, что с ним рядом в машине сидела.

На экране снова возник репортер.

– Как рассказал нам один из сотрудников опергруппы, производивший первичный осмотр места происшествия, пострадавший Костромин убит ударом в сердце колющим предметом с очень узким лезвием. По мнению сотрудника, удар такой силы вполне могла нанести женщина…

Потом в передаче начался другой сюжет, а Лена с Надеждой, потрясенные, молчали.

– Ну, Елена, – наконец вымолвила Надежда, – вот теперь твое дело действительно труба! Они тебя вычислят к утру, а к обеду уже в банке будут, уж я-то Громову знаю, оперативная женщина!