— Почему?

— Кто знает? — Оливер пожал плечами. —Большинство особ Голубой крови в наши дни сами могут о себе позаботиться. Мы имбольше не нужны. Они не верят в то, что Красная кровь может им помочь, и вместоэтого хотят их контролировать.

От одного стола донесся какой-то шум. Оливер и Шайлеробернулись и увидели, как разъяренная пожилая женщина бранит дрожащего,съежившегося от страха библиотекаря. Шайлер показалась знакомой прическаженщины — светлые, коротко подстриженные волосы.

— Что происходит?

— Андерс снова получил выволочку. Миссис Дюпоннедовольна тем, как продвигается его исследование.

Теперь Шайлер узнала изящную фигуру председательницыКомитета.

— А кто такой Андерс?

— Библиотекарь. Все сотрудники библиотеки — Краснаякровь. Проводники, которые больше не работают на какую-то отдельную семью.

Шайлер отметила, что представители Голубой крови обращаютсяк библиотекарям свысока, в приказном тоне, и на какой-то миг ей стало стыдно,что она вампир. Куда подевалась элементарная вежливость?

— Почему они с вами так разговаривают?

— Твоя семья никогда так не делала, — ответилОливер, покраснев. — Но, как я уже говорил, большинство представителейГолубой крови нас недолюбливают. Они считают, что нас не должно здесь быть, чтомы вообще не должны о них знать. Но никто из ваших не хочет присматривать заХранилищем. Им не интересно возиться со старыми пыльными книгами.

— А что она вообще здесь делает? —поинтересовалась Шайлер, глядя, как миссис Дюпон просматривает какие-то бумаги,которые принес ей проводник.

— Это штаб-квартира Совета старейшин. Ну, то есть —стражей. Они собираются здесь, в зале заседаний за Хранилищем.

— А сколько времени ты уже знаешь? В смысле, насчетменя? — спросила Шайлер.

Она перевела взгляд на стол, на фотографию, где они былиизображены вдвоем с Оливером. Их сняли прошлым летом на острове Нантакет.Оливер, раскрасневшийся от солнца, смотрел в камеру. Тело его было покрыто темным,цвета густой карамели, загаром, волосы выгорели и стали золотистыми. А у Шайлервид был бледный и унылый, она выглядывала из-под широкополой пляжной шляпы, ана носу красовалась белая нашлепка от солнца. На этой фотографии, хотя и снятойвсего несколько месяцев назад, они казались такими юными! Да, действительно,прошлым летом они были всего лишь детьми, беспечными детьми, которым не хочетсявозвращаться обратно в школу. Они провели две недели, катаясь под парусом поморю и устраивая лагерь то здесь, то там на побережье. Шайлер казалось, что этобыло целую жизнь назад.

— Я знал это с самого рождения. Я был назначен ктебе, — просто ответил Оливер.

— То есть как это — был ко мне назначен?

— Насколько я понимаю, к каждому вампиру при рожденииназначается проводник. Я на два месяца младше тебя. Можно даже сказать, что ты— причина того, почему я появился на свет. Я отыскал тебя. Помнишь?

Шайлер порылась в своих воспоминаниях. Она вспомнила, как онпытался подружиться с ней и как она сначала противилась этому. Он всегда сиделрядом с ней в классе, о чем-то ее спрашивал, и наконец, во втором классе ониразделили на двоих тот помятый сэндвич с латуком. И после этого стали друзьями.

— И что именно ты делаешь?

— Я помогаю тебе. Подталкиваю тебя в определенномнаправлении, подсказываю, как бы ты могла использовать свои силы, чтобы тысмогла самостоятельно их открыть. Помнишь тот вечер в «Банке», когда я твердилтебе: «Мысли позитивно, и нас пропустят»?

Шайлер кивнула. Именно это она и подозревала. Она рассказалаОливеру, как прошла сегодня вечером мимо трансвестита на входе в клуб.

— Круто! — хохотнул парень. — Жаль, я этогоне видел.

Она криво улыбнулась.

— Ну, нам на собрании Комитета говорили, что контрольнад разумом — вещь вполне возможная.

— Но лишь немногие вампиры на это способны, —возразил Оливер.

— Только я вот чего не понимаю. Если Хранилище здесь,внизу, то почему ты так беспокоился, что нас не пустят в «Банк»? Сюдаобязательно должен быть другой вход.

Оливер кивнул.

— Он есть. Через «Квартал сто двадцать два». Именнопоэтому им пользуются только члены клуба. Ну, то есть представители Голубойкрови и их гости. Я мог бы пройти там, ведь я один из немногих, у кого естьключ, пусть я всего лишь Красная кровь… но я ненавижу то место.

Шайлер кивнула, чтобы он продолжал.

— «Банк» — просто хорошее прикрытие. Долгое время там,наверху, вообще ничего не было. Но потом кое-кто из соседей и бездомных сообщилв полицию, что видели людей, входящих в здание и не выходящих оттуда. И чтобыотвести подозрения, было решено, что верхние этажи надо сдать под что-нибудьинтересное. Первым ухватился за предложение тот основатель клуба, и вашим такпонравилась сама идея, что они решили открыть по соседству еще один ночной клуб,но только для своих.

Шайлер пыталась переварить эти сведения. Закрытый ночнойклуб, Комитет — это определенно подходило ко всему, что ей до сих пор удалосьузнать про Голубую кровь. Им нравилось, когда кругом только свои.

Однако ее все еще тревожило признание Оливера и егообъяснение того, почему они дружат. Шайлер никак не могла забыть, как онодалживал ей деньги, а она была не в состоянии отдать долг, однако Оливер,похоже, об этом совершенно не беспокоился, по крайней мере, никогда не просилвернуть. Было ли это частью его службы? Где заканчивался проводник и начиналсяее друг?

— Так на самом деле ты мне вовсе не лучший друг? Ты дляменя что-то вроде няньки?

Оливер рассмеялся и провел пятерней по своим густым волосам.

— Можешь называть меня как хочешь. Но отделаться отменя будет не так-то просто.

— Тогда почему ты так разозлился на меня, когда ясказала тебе про Комитет?

Он горестно вздохнул.

— Не знаю… думаю, отчасти я не хотел, чтобы это былоправдой, пусть даже знал, что это действительно правда. В смысле — я понимал,что это должно было случиться, но я просто мечтал, чтобы мы с тобой были наравных, понимаешь? А это не так. Я — Красная кровь. А ты — бессмертная.Наверное, я просто вышел из себя. Что с меня взять, я всего лишь человек.

Он усмехнулся этой игре слов.

— Ты не прав. Похоже, я на самом деле не так ужбессмертна, — произнесла Шайлер.

— Что ты имеешь в виду?

— Джек сказал мне, что кто-то убивает вампиров.

— Это невозможно. — Оливер покачал головой. —Я ведь тебе говорил, этот тип какой-то странный. — Он вымученно улыбнулся.

— Нет, не в том дело. Я серьезно. Но это тайна. Эггибыла вампиром. И она не ушла на новый цикл. Она погибла. Она мертва. В смысле,по-настоящему мертва на этот раз. Вся ее кровь исчезла.